50 великих книг по психологии - Том Батлер-Боудон

✓ Метод выбора воспоминаний в сновидениях отличается от метода, которым пользуется бодрствующий разум, — подсознание редко фокусируется на главных событиях, но запоминает детали и упущенные из вида аспекты.

✓ Несмотря на то что сны принято считать беспорядочными и абсурдными, они в действительности несут в себе объединяющий мотив, сводящий в единую «историю» людей, события и ощущения, которые казались несовместимыми между собой.

✓ Человек всегда видит сны только о себе.

✓ Сны могут представлять собой множественные уровни смысла, другими словами, огромное количество идей может сложиться в единую картину. И наоборот, идеи могут перепутаться между собой (знакомый человек может стать кем-то другим, дом начинает приобретать иное значение и так далее).

✓ Практически все сны «исполняют наши желания», то есть отражают глубокую мотивацию или желание, к исполнению которого мы стремимся. Как правило, эти желания уходят далеко в детство человека.

Некоторые авторы полагали, что сны являются непосредственным отражением повседневных событий. Фрейд пришел к мнению, что и физические ощущения, испытываемые человеком во сне, и воспоминания о том, что произошло с ним в течение дня, представляют собой «дешевый строительный материал, который всегда готов к использованию, как только в нем возникает необходимость». Другими словами, это является не причиной сновидения, а простым элементом, задействованным психикой для создания сна.

Придя к выводу, что сновидение является сценой, где подсознание может выразить себя, и что его главная задача сводится к тому, чтобы отразить исполнение наших желаний, Фрейд задался другим вопросом: почему это желание было столь слабо сформулировано, столь завуалировано странными символами и образами. Откуда возникает эта потребность убежать от очевидного?

Ответ заключается в том, что мы подавляем большинство наших желаний, и их единственный шанс добраться до нашего сознания заключается в том, чтобы предстать перед ним в видоизмененной форме. Желание может возникнуть как полная противоположность того, к чему мы стремимся. Поскольку мы начинаем занимать оборонительные позиции или скрывать наши истинные устремления, единственная возможность для желания заявить о себе — это прийти к нам в виде полной противоположности.

Фрейд объяснял подобное «искажение сновидений» следующей аналогией: политический обозреватель хочет критиковать правительство, однако это может поставить его самого под угрозу. Таким образом, обозреватель, который боится цензуры со стороны правительства, начинает подстраивать и искажать собственное мнение. В случае со сновидениями, если наша психика хочет донести до нас некий смысл, она может преодолеть цензуру со стороны нашего сознания только тогда, когда превратит эту идею в нечто более приемлемое или замаскирует под полную противоположность. Причина, по которой мы с такой легкостью забываем наши сны, по мнению Фрейда, скрыта в том, что разум активно стремится сократить влияние подсознания на своей территории — жизни наяву.

Одна из основных мыслей Фрейда заключается в том, что сновидения всегда эгоцентричны. Когда в наших снах появляются другие люди, они выступают олицетворением нас самих или символизируют то, что этот человек значит для пас. Фрейд был твердо уверен в том, что любая незнакомая фигура, возникающая в сновидениях человека, вне всяких сомнений, отражала некоторые аспекты его личности, которые не могли найти выражение в реальной жизни. Его особо интересовали истории людей, которые в сновидениях получали указания сделать что-то, что потом в реальной жизни оказывалось правильным. Сновидения могут с особой силой передавать нужную информацию, которую наяву люди не замечают или игнорируют, — и эта информация всегда касается их самих, а не семьи, или общества, или других влияющих на них факторов.

Работа в области психоанализа пациентов привела Фрейда к мнению, что неврозы являются ответной реакцией на подавление сексуальных желаний и что сновидения также — отражения этих подавленных эмоций. Именно в «Толковании сновидений» Фрейд впервые привел пример трагедии Софокла «Царь Эдип», чтобы доказать свою идею универсальной тенденции: ребенок испытывает сексуальную тягу к одному из родителей и хочет победить второго, что впоследствии получило название «Эдипов комплекс».

Фрейд рассказал об одном примечательном событии своего детства. Однажды, перед тем как отправиться спать, он нарушил одно из основных правил своих родителей и от страха описался прямо в их спальне. Помимо общих упреков его отец пробормотал: «Из этого мальчика ничего не получится». Это замечание, должно быть, настолько сильно потрясло маленького мальчика, что, уже став взрослым человеком, он продолжал видеть сны, в которых его основные жизненные достижения всегда соотносились с этим происшествием. К примеру, в одном из своих снов Фрейд видел своего отца, который писался в его присутствии.

Фрейд признавал, что это все выглядело так, будто он хотел сказать своему отцу: «Вот видишь, что-то все-таки из меня получилось». Теперь основной соперник за любовь и внимание его матери был поставлен с ним в точно такие же условия, включая постыдное происшествие, связанное с недозволенным мочеиспусканием.

В рамках «космологии» Фрейда общество едва скрывало свои природные инстинкты, и секс был одним из самых сильных среди них. Сновидения, таким образом, представляли собой нечто большее, чем простое ночное развлечение, — раскрывая тайны нашего подсознания, они были основным ключом к пониманию природы человека.

Фрейду принадлежит знаменитое высказывание о том, что человечество за всю историю своего существования перенесло три основных унижения: открытие Галилея, доказывающее, что Земля вовсе не являлась центром Вселенной; открытие Дарвина, что человек — не центр мироздания; и собственное открытие Фрейда, что люди не настолько контролируют свой разум, как они привыкли полагать.

Подобные нападки на идею свободы воли человека неизбежно привели к резким осуждениям, особенно в Америке, и в результате психоанализ в целом был признан научно необоснованным. Хотя сам Фрейд являлся атеистом, появилось мнение, что психоанализ был пропитан аурой религии, превратившейся в своеобразную «культуру бесед на медицинской кушетке», которую столь ярко высмеивал Вуди Аллен. Фрейдовские методы терапии не просто глубоко зависели от психоанализа, им не хватало стандартов процедур, подтвержденных данными результатов и свидетельств эффективности лечения пациентов. Неврология в принципе поставила под сомнение идею о том, что сновидения могут быть каким-то образом связаны с нашими желаниями и намерениями.