Открытки падали с неба - Лина Соле
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ага, давай все, – она взяла кружку в одну руку, судно в другую и прошла в туалет, откуда крикнула мне. – Даня, помочись пока, буду мыть мочеприемник.
Я сделал, как велено, Люба вернулась, быстро поставила судно на обычное место, куда я мог дотянуться, чистую кружку на тумбочку. Она молча взяла небольшую пластиковую утку и снова скрылась в туалете. Хоть я и не был самым разговорчивым парнем на Земле, да и даже в больнице, но с Любой мы всегда мило болтали обо всем на свете, и я радовался, когда наступала ее смена. Сейчас Люба была непривычно молчаливой, словно торопилась поскорее от меня уйти. Она вернула мочеприемник, налила в кружку компот и как-то странно на меня посмотрела. «Она что-то знает, – я в недоумении уставился на Любу, – только что?»
– Ну, все, спокойной ночи, Дань. Если что нужно будет – вызывай. Я или Аллочка придем, – Люба вышла из палаты, даже не дождавшись завершение моего «спасибо, спокойной ночи». «Что ж, это, конечно, странно, но у нее может быть тысяча причин для подобного поведения, – успокаивал себя я. – В любом случае позже я расспрошу ее, что не так». Я взял кружку и отхлебнул компот, прохладный и вкусный, словно в детском садике, с кусочками сухофруктов на дне. Я порадовался, что сегодня дежурит Алла – молодая медсестра, всегда милая и отзывчивая, в отличие от прожженной и безучастной Софьи Павловны.
Я потянулся поставить кружку с почти допитым компотом на тумбочку и увидел в приоткрытой входной двери Инну. Возможно, она стояла там уже какое-то время, незаметно и бесшумно подойдя к палате, и не решалась войти. Я замер, не в силах оторвать от нее глаз, казалось, если я отведу взгляд – она исчезнет, словно видение. Она была такой красивой и сияющей: яркий макияж, немного непривычный, такой я увидел ее впервые в автобусе шесть лет назад. Отросшие волосы огненными непослушными волнами спускались к плечам, а милые веснушки на носу и щеках стали еще ярче от горячих солнечных лучей знойного лета. Инна была одета в то же голубое свободное платье, в которое она переоделась в вечер нашей первой близости. Воспоминание о нашем чувственном сексе молнией пронзило меня – я так скучал по ее телу, по ласкам и страстным поцелуям, ограничиваясь едва ли не дружеским чмоканьем в губы. Меня разрывало изнутри дикое желание крепко обнять ее, невзирая на сломанные ребра, и сказать, как сильно она мне нужна. Но дыхание перехватило, и я лишь шепотом вымолвил: «Инна». Она сделала шаг в палату и прикрыла за собой дверь.
– Привет, Даня, – так же тихо произнесла Инна и направилась ко мне.
– Привет, Инна, – ответил я. Сердце стучало, я чувствовал счастье и облегчение, поскольку почти поверил своему внутреннему голосу, что больше не увижу Инну. «Она здесь, она пришла», – ликовал я внутри, а сам осторожничал, чтобы не спугнуть свою удачу.
Инна пододвинула стул, который медсестры вечно убирали от моей кровати, и встала за ним, легонько опираясь на спинку. Она не подходила ко мне, я сразу заметил это и напрягся. «Давай, бери инициативу!» – приказывал я себе, но никак не мог собраться с силами и найти нужные слова, чтобы не разрушить все окончательно.
– Я тебе кое-что принесла, – Инна достала из сумки небольшую коробку и протянула мне.
– Мятно-клубничный чай, – произнес я, прочитав надпись на белой упаковке. – Здорово! Это же наш чай!
Инна немного улыбнулась, но тут же сделалась серьезной. И я выпалил, не дожидаясь ее ответа с плохими решениями, которые она, возможно, приняла, и которые я абсолютно точно не хотел знать:
– Инна, ты нужна мне. Я люблю тебя и сделаю все для нас, – я перевел дыхание, фразы выходили слишком клишированными, но я не придумал, как сказать иначе, поэтому продолжал свою ванильно-эмоциональную тираду. – Я хочу заботиться о тебе. Хочу, чтобы ты была счастлива каждый день, и не важно, сколько этих дней осталось нам. А еще я так хочу тебя обнять.
Инна склонила голову набок и вздохнула. Я заметил, как она ногтем скребет лакированную спинку стула. Я вдруг ясно осознал, что она тоже хочет обнять меня, но не решается, будто уже приняла решение и не может ему противиться, поэтому я добавил едва слышно: «Иди ко мне, ты нужна мне». Пусть это была манипуляция с моей стороны, не важно, я должен был любым способом остаться с ней – сейчас и навсегда.
– Я знаю, – тихо ответила Инна, но не сделала ни шагу ко мне, лишь крепко сжала спинку стула. «Боже, что твориться в твоей голове, родная, только не уходи, не оставляй меня!» – молил я. Я вцепился в простыню обоими кулаками, я готов был закричать от нервного перенапряжения. Я любил ее так же сильно, как ненавидел себя за то, что заставил ее страдать.
– Прости меня, Инна. Прости за то, что причинил тебе боль, – я опустил голову и закрыл глаза. Я услышал удаляющиеся от меня шаги и в ужасе закричал. – Не уходи, нет!
Я не сразу сориентировался, когда открыл глаза, Инна стояла у двери, испуганно смотря на меня. Я почувствовал резкий хлопок в ушах и зажмурился от сильной головной боли.
– Тише, Даня, – она приложила палец к губам, – ты всех разбудишь! Я помою руки и тебя сполосну.
Только сейчас я понял, что она стояла у двери в туалет, а не у входной двери, паника постепенно начала угасать. Я услышал шум воды из крана, а сам схватился за голову – внутри звенело, я сильно зажмурился и, когда открыл глаза, увидел мерцающие звездочки, а сквозь них – Инну, выходящую с красным тазиком.
– Сегодня было очень жарко, – сказала Инна, откидывая с меня простыню. – Сильно душно у тебя в палате было днем?
Она отжала губку и провела ей по левой ноге. Невероятное блаженство растекалось по телу от влажного прохладного прикосновения.
– Душно, но я почти весь день проспал, – признался я. – Где ты была?
Инна подошла к моим рукам и начала протирать меня сверху.
– Я была в кино. Успела как раз на первый сеанс, – она улыбнулась моей любимой обворожительно-милой улыбкой. С такой же улыбкой она обычно рассказывала