Оплаченные фантазии - Марина Серова

– Ты думаешь, это нападение – не просто уличный грабеж, а как-то связано с ее профессиональной деятельностью?

– В тот же вечер было выбито единственное не обрешеченное окно клиники, расположенное на первом этаже. То ли хулиганство, то ли кто-то хотел проникнуть внутрь здания.

– Интересное совпадение! Хорошо, я поинтересуюсь деталями, – пообещал Курбатов.

Когда дядя Сережа ушел, дедуля спросил:

– Полетт, ты еще не отказалась от того, чтобы усадить физика-аспиранта за карточный стол?

– Наоборот, жду не дождусь, когда все будет для этого готово. Да и он, кажется, тоже этого жаждет, – я вспомнила, как Шурик отирался сегодня около «моего» дома в надежде встретить меня.

– Кстати, ты с суммой определилась?

– Думаю, штук двадцать ему вполне по силам. А если проиграет больше, может и повеситься с горя. И тогда российская наука понесет тяжелую, невосполнимую утрату. Я себе этого не прощу.

– Двадцать кусков – это плевое дело. Мне удалось пока договориться только с одним человеком, со Стасом Бабенко. Но этого мало. Чтобы обработать твоего аспиранта, нужен еще хотя бы один партнер. Миша Кириллов серьезно заболел, лежит в койке и сосет валидол. Аркаша Рудаков куда-то пропал. Говорят, на курорт с молодой женой укатил... Есть у меня еще несколько кандидатур, но я пока не смог с ними пересечься.

– Надо бы поторопиться, – сказала я, так как не знала, до чего могут дойти мои «отношения» сразу с обоими Жупановыми.

Папашка оказался жутко ревнивым, а его сынок – чересчур назойливым. Как бы хирург не вздумал выяснять дома отношения с Сашкой! Хотя ему на сегодня уже хватит острых впечатлений. Я вспомнила о бутафорской видеокамере и невольно улыбнулась.

– И чему это мы так радуемся? – спросил дед.

– Да так, ничего особенного, – отмахнулась я.

– Нет, моя дорогая, меня обмануть тебе не удастся. Я по глазам вижу, ты какую-то аферу провернула...

Обмануть деда было действительно невозможно, поэтому я рассказала ему о нанотоварах, которые Раиса Жупанова бросилась скупать в немыслимом количестве.

– Нанотовары? Я о них уже не раз слышал. Говорят, это чуть ли не панацея от всех болезней. Но, по-моему, это очередная туфта.

– По-моему, тоже.

– Полетт, тогда на что же ты в этой игре ставку делаешь?

– На то, что нанобум быстро спадет.

Ариша силился понять ход моих мыслей, но в конце концов признался:

– Это не для моего ума, поясни.

– Ну, откровенно говоря, это была Алинкина идея-фикс. Она прочно подсела на эти нанотовары, меня ими доставала, а потом предложила вовлечь в сетевой маркетинг Жупанову. Я уступила тягостной необходимости поддержать подружку. Тем более что намерения у нее были благие. Нечаева обещала отдавать все проценты в Ольгин фонд.

– Так, это я понял. Но ты говорила, что делаешь ставку на потерю интереса населения к нанотоварам...

– Делаю, но пока не знаю исход этой игры...

– Ладно, Полетт, что-то я устал сегодня, пойду к себе.

Я вымыла посуду и тоже поднялась в свою комнату. Было уже поздно, но спать не хотелось. Я принялась бродить по Всемирной паутине и нашла сайт общественной организации «Солдатские матери». Побывала на форуме и поняла, что сюда можно и даже нужно слить имеющуюся у меня информацию на военного врача Кирюшкина. Для женщин, чьи сыновья погибли или потеряли здоровье, выполняя свой гражданский долг, нет срока давности.

Утром я хорошенько проанализировала весь вчерашний день и пришла к выводу – надо потребовать у развратного хирурга деньги за видеозапись, якобы сделанную в мини-отеле «Богемия». Наверняка Жупанов предполагает, что ему предложат ее выкупить. Так зачем же обманывать ожидания прелюбодея?

Не беда, что на самом деле в гостиничном номере никакой съемки не велось. Кроме меня, об этом все равно никто не знает. Андрей Александрович был уверен в обратном и даже обмолвился: он догадался, кто его «заказал».

Я достала из коробки чистый диск и задумалась над тем, сколько он может стоить. Пожалуй, тысяч пятьдесят, не меньше. Чтобы уж совсем не наглеть, я решила скопировать на этот диск мой любимый мультик про Винни-Пуха, который недавно скачала из Интернета. Андрей Жупанов чем-то напоминал мне его главного героя, наверное, круглым животиком...

Стерев с диска свои отпечатки пальцев, я аккуратно положила его в конверт. Затем задумалась о том, как оповестить Андрея о сумме, которую он должен заплатить за «изобличающее его видео». Было бы лучше сделать это по телефону и мужским голосом. Я могла бы попросить об услуге Антона Ярцева или другого своего приятеля – Сашку Соколова. Но мне не хотелось подключать к шантажу третьих лиц. На помощь снова пришел компьютер. В «Переводчике с английского языка» была одна очень полезная опция – произношение текста, как русского, так и английского.

«Здравствуйте, Андрей Александрович! Думаю, вы заинтересованы в том, чтобы приобрести видеозапись, сделанную в отеле „Богемия“. Только в течение ближайших суток она продается по рекордно низкой цене – пятьдесят тысяч рублей! Повторяю, пятьдесят тысяч рублей», – написала я и нажала на соответствующую кнопку. Роботизированный голос произнес эти слова вслух. Получилось очень впечатляюще. Но для того, чтобы продолжить игру, следовало сгонять на вокзал и забить свободную ячейку.

На всякий случай я решила изменить внешность. Мало ли с кем ненароком там можно столкнуться. На вокзале и возле него всегда такая толчея! Немного поразмыслив, я перевоплотилась в молодого человека. Такой опыт у меня уже имелся, и даже одежда соответствующая осталась. Для начала я утянула шарфиком грудь, надела водолазку, облачилась в мужской костюм и примерила перед зеркалом короткий взлохмаченный парик.

Будь у меня модный вздернутый носик, а в придачу к нему пухлые губки, «сделать» мужскую физиономию было бы нереально. Мои же черты лица позволяли создавать практически любые образы. Правда, на полноценного мужчину я не была похожа, скорее на юного трансвестита. Придать моему облику мужественность могли бы накладные усы, но на данном этапе не было особого смысла так глубоко входить в образ. Перед выходом из дома я даже сняла парик. Ведь мне предстояло садиться за руль, а значит, надо было соответствовать своей фотографии на водительском удостоверении. Опять же, мало ли что... Шантаж – уголовно наказуемое преступление, и следует продумывать каждую мелочь.

К счастью, по дороге не произошло ничего непредвиденного. Остановившись недалеко от вокзала, я надела парик и дедушкины солнцезащитные очки с зеленоватыми стеклами. Вышла из машины, застегнула кожаную куртку, надела перчатки и пружинистой походкой направилась к ангару, где размещались автоматические камеры хранения.

У входа сидели нищие. Мой взгляд упал на грязно одетую женщину, держащую на руках грудного ребенка. Я не смогла пройти мимо и подала ей полтинник. Мельче купюр у меня просто не было с собой. Другие бомжи моментально оживились и стали бросать на счастливую конкурентку злобные взгляды. Дабы не вводить их в искушение, я подала милостыню всем без исключения. Конечно, я понимала, что этим людям перепадает лишь малая толика из того, что они заработали попрошайничеством, а львиную долю забирает хозяин. Но я не могла поступить иначе.