Лайк за любовь - Алёна Черничная

Ее поцелуи иглами разносили дозы наркоты по моим венам. Ее запах — самый чистый кокаин.

Ни одна близость и рядом не стояла с тем, что навсегда будет скрыто под тем дождем. Изгибы ее тела, дыхание, сердцебиение, горячие губы, стоны… Это невероятно наблюдать и понимать, что именно ты для трепетной девочки становишься первым мужчиной… Это сокровенно и до одури рвётся сердце. Ты чувствуешь, как она открывает в себе новые ощущения, как отдается тебе и своим желаниям, и делит это только с тобой… Как она становится твоей.

Я подсел на нее…

Посмотреть все комментарии (1256)

— То есть про коллекцию марок была не шутка? — я удивленно хлопала глазами, смотря на увесистую синюю потрескавшуюся папку, которую Егор гордо вложил мне в руки.

— Нет. — Его лицо сияло довольной улыбкой.

— Егор! — я расхохоталась так громко, что небольшое эхо разнесло мой смех по полупустой комнате парня.

Только он мог выдать что-то за шутку, а потом легко сделать это правдой. Я с трудом удерживала альбом в своих руках. Немного мятые коричневые страницы с небольшими заломами были обклеены множеством цветных марок различных размеров.

— Да здесь, считай, вся история, — переложив альбом на ближайший коробок, я с интересом переворачивала каждую страницу, подписанную чьим-то каллиграфическим почерком. — «Двадцать пять лет октября», — мои пальцы скользили по шершавой бумаге, огибая цветные потрепанные марки, расклеенные по определённым тематикам. — Откуда это у тебя?

— Семейная реликвия, — улыбнулся Егор, и став за моей спиной, обнял меня за талию, положив свой подбородок на плечо. — Это еще то ли от «пра», то ли от «пра-пра» деда досталось.

— Очень круто, — прошептала я, продолжая рассматривать наклеенные картинки.

Руки блондина заскользили вдоль моего тела, сильнее прижимая к себе. Я тут же сбилась с мысли, ощущая, как начинает реагировать мой организм на его горячие ладони. Кровь в венах моментально стала какой-то тяжёлой, что сердцу пришлось застучать с удвоенной силой. Мягкие губы Егора застыли на моей шее, начиная потихоньку засасывать кожу на ней. От этого меня не слабо тряхнуло волной возбуждения, которая сконцентрировалась где-то между ног.

— Егор, — я тихо шикнула на него, пытаясь увильнуть от очередного засоса на шее, — еще один синяк, и меня бабушка точно запрет в комнате. У нас и так сейчас с ней напряженка…

И я ни капли не преувеличивала. Такого дискомфорта от нахождения друг с другом в одном помещении мы не испытывали ни разу. Даже когда я в первый день после детского дома, умудрилась разбить дорогую бабушкину вазу. За сегодня мы обмолвились всего парочкой фраз. Я даже старалась не смотреть ей в глаза, когда оповещала, что снова собираюсь на свидание.

— Все так плохо? — озабочено поинтересовался он, слегка ослабив свои жаркие тиски вокруг моей талии, но руки не убрал.

Расстроенный выдох вырвался из легких, пока пальцы переворачивали еще одну старую страницу в альбоме.

— Все как-то непонятно… Мне кажется, бабушка жалеет, что, поддавшись эмоциям, рассказала мне неприятную правду.

— Она боится, что я поведу тебя не по дорожке в загс, а по дороге похоти и разврата, — усмехнулся Егор, поворачивая меня к себе лицом, аккуратно обвивая мои запястья пальцами и укладывая руки на свои плечи. — Кир, она успокоится рано или поздно. Ей надо просто привыкнуть, что ты уже не маленькая девочка, которая только в куклы играет. Ты же всегда была домашней. У ее внучки теперь немного другие игры, — в его глазах заплясали бесноватые искры, а пальцы уверенно сомкнулись на моей шее, отклоняя голову назад.

Язык и губы Егора медленно поднимались от ключиц к подбородку по той стороне, где на мне остались синяки со вчерашнего дня. Он словно пытался залечить их, осторожно покрывая новыми поцелуями. А по мне уже с неистовой силой растекалось желание. Желание сорвать с него всю одежду и чувствовать, как я буду тонуть под тяжестью его горячего тела. Мои руки сами нырнули под его футболку, слегка царапая ногтями мужской живот.

— Кира, я тебя хочу. Прямо сейчас, — прохрипел Егор мне в губы.

Резкий и грубый поцелуй — мои ноги подкосились сами.

— Хочешь? Возьми… — Это все, что смог выдать мне отключающийся мозг.

Его слова — и во мне как будто резанули ножницами последнюю нить самообладания. Ладонями он нагло скользнул под платье, прижав горячие пальцы именно к тому месту между ног, которое разрывалось от желания, чтобы к нему прикоснулись. Я с силой сжала бедра от накатившей огненной судороги. Мои руки опустились ниже, начиная расстегивать ремень на его джинсах.

— Ты невероятно горячая, — бархатный шепот и чувственный палец, который уже без разрешения погрузился в меня, заставили буквально обмякнуть в его руках и тихо застонать.

Я схватилась за шею Егора, расслабив свои бедра, позволяя ловким пальцам медленно двигаться во мне. Мое тело стало наливаться одурманивающим ознобом, который прокатывался волной в ответ на ласкающие и дразнящие движения между ног.

— А я смотрю, тебе нравится… — Егор сверкнул глазами, приблизив свои губы к моим, заигрывающее обведя их языком.

— Егор… — я запрокинула голову, чувствуя, как его палец начинал двигаться во мне все быстрее, доводя жар между ног до предела.

Если бы не девчачий радостный визг раздавшийся за дверью комнаты и топот ног, то мне хватило бы и пары секунд, чтобы дойти до самого пика.

— Что это было? — встрепенулась я в руках парня.

Крик мигом отрезвил мне голову.

— Черт, — засмеялся Егор, поправляя пальцами под платьем белье, — немного не успели. Ну, или кто-то сам приехал раньше.

— Ты ждёшь гостей? — нахмурившись, я отпустила шею парня из своих объятий.

Я напряглась. Он не предупреждал меня, что сегодня ожидает кого-либо.

— Это не гость, — Егор застегнул ремень на поясе. — Это хозяин этого дома — мой папа. Идем, — продолжая загадочно улыбаться, он потянул меня к двери.

— Стой, — я так резко дернула свою руку обратно, что пошатнулась на месте.

Егор поднял брови вверх, а разноцветные глаза с недопониманием уставились на меня с немым вопросом: что «за»?

— Не пойду, — я отрицательно завертела головой из стороны в сторону, чувствуя, что начинаю нервничать.

— Почему?

Очень хотелось ответить честно, что мне хватило знакомства с его матерью, а встречу с отцом я бы хотела оттянут, как можно дальше.

— Я не одета, как подобает в подобных случаях. — Мои руки затеребили ткань очередного платья в цветочек.

Егор наклонил голову и прищурил глаза:

— Ты боишься? Кир, не выдумывай. Это всего лишь мой отец.

— Егор, но я ведь, правда, не в том виде, в котором стоит появляться перед родителями, — я поправила завязанный на правую сторону хвост, кое-как скрывающий красно-фиолетовый след от поцелуев. — Что он подумает?