Цусимские хроники. Апперкот - Сергей Протасов

Кроме строительства укреплений Самадзима добился важных организационных изменений во взаимодействии армии и флота при обороне крепости от нападения с моря. Он лично ездил в Осаку и беседовал с уцелевшими артиллерийскими офицерами в госпитале. По их словам, много нареканий вызывала низкая скорострельность и точность стрельбы тяжелых крепостных орудий.

При промежутках между залпами в три-четыре минуты обстреливаемый броненосец успевал пройти от шести до девяти кабельтовых, а крейсера или миноносцы и того больше. При этом они постоянно вели огонь из скорострельных орудий, затрудняя расчетам фортов обслуживание своих пушек. А плотный огонь шрапнелью буквально выкашивал людей на боевых постах и выводил из строя технику, даже за брустверами, не дававшими никакой защиты от густо сыпавшихся с неба пуль.

Все это делало ответный огонь малоэффективным, даже несмотря на большое число орудий, в нем участвовавших. Противник уверенно маневрировал под обстрелом отдельными небольшими и мобильными отрядами, быстро добиваясь накрытий и применяя тактику массированного сосредоточенного обстрела пристрелянных целей. При этом один или даже два отряда броненосцев или крейсеров всегда имели возможность действовать совершенно безнаказанно.

Получалось, что большая численность береговой артиллерии совершенно не влияла на эффективность обороны. Только наспех организованная контратака миноносцев вызвала заметное замешательство в русской эскадре, что в итоге и позволило нанести ей значительный урон огнем с берега. При наличии несколько больших сил флота в заливе шанс отбиться все же был.

Единодушно отмечалось, что все предварительные распоряжения штаба крепости Осака и штаба военно-морского района носили лишь общий характер, не повлияв никаким образом на повышение боеготовности, а настоящее взаимодействие флота и береговых батарей смог организовать только капитан-лейтенант Ямасита, командир брандвахты «Тадо-Мару», используя личные знакомства с артиллерийскими офицерами буквально за день до нападения. Если бы было время для отработки всех новых способов взаимодействия, а также методик распределения огня по разным целям, результат был бы совершенно другим.

Вернувшись из этой поездки, главнокомандующий морского района Сасебо первым делом созвал совещание по вопросам обороны, на которое, кроме флотских офицеров, в обязательном порядке приглашались и все высшие офицеры штаба крепости Сасебо. В дальнейшем такие совещания собирались еще трижды. В штабе крепости постоянно работал офицер штаба морского района капитан второго ранга Курои Тейдзиро, а в штабе военно-морского района – офицер штаба крепости майор Ниими Юкитаро. Через них осуществлялся обмен информацией и общее взаимодействие флота с берегом.

Были доработаны схемы пристрелки и взаимодействия батарей, подчинявшихся армейскому командованию, между собой, а также с многочисленными береговыми сигнальными постами и дозорными судами, находившимися уже в ведении флотского руководства. Пару раз проводились совместные учения по развертыванию дежурных полевых батарей и учебные противодесантные стрельбы с подготовленных для них позиций. Постоянно обкатывались новые линии связи и тренировался персонал коммутатора на Осиме.

Для скорейшего завершения строительных работ на новых фортах личным приказом вице-адмирала Самадзима в акватории, прилегавшей непосредственно к базе Сасебо и ограниченной островами Куро – Татесима – Какинорура – полуостров Босо, в ночное время сохранялось все навигационное освещение, а судоходство не ограничивалось никакими запретами. Одновременно были усилены дозорные линии на подступах к Сасебо и Нагасаки.

На севере, начиная от острова Икисима на сорок миль к северо-западу, курсировали два вооруженных парохода (мобилизованные флотские угольщики «Суку-Мару» и «Яко-Мару»), оснащенные радио и получившие по четыре малокалиберных пушки. Далее у входа в пролив Хирадо несли дозор вспомогательные крейсера «Кинсю-Мару» и «Ямагути-Мару», бывшие еще недавно транспортами флота и вооруженные двумя 76-миллиметровыми скорострелками. И в самом проливе постоянно держались еще две линии из небольших вооруженных судов.

С юга были развернуты три основные дозорные линии. Первая шла от южной оконечности острова Шиносима у входа в залив Яцусиро на запад-северо-запад до рейда Томиэ. На ней курсировали вспомогательные крейсера «Канто-Мару» и «Хотэн-Мару». Далее от устья залива Татибана к восточной оконечности острова Фукуэ шла вторая линия, на которой несли службу мобилизованные вооруженные пароходы «Кии-Мару» и «Вакура-Мару», имевшие команды, набранные из экипажей погибших у южной оконечности Цусимы бронепалубных крейсеров. Третья линия была уже на ближних подступах к Сасебо, чуть южнее линии островов Таирождима – Есима – Какиноура. Там патрулировали вспомогательные крейсера «Хатиман-Мару» и «Тахочи-Мару».

Кроме того, к концу июля была развернута дополнительная линия из мобилизованных небольших пароходов, наспех оборудованных радио и укомплектованных преимущественно гражданскими экипажами. Военные моряки составляли только сигнальные вахты и командовали такими сторожевыми судами. Эта линия шла от островов Косики на северо-запад до меридиана острова Фукуэ, а затем на север. Там постоянно дежурили более десятка каботажных пароходов, посменно бункеровавшихся на островах Косики и Фукуэ.

Для достаточного насыщения кораблями новых патрулей и их регулярного снабжения всем необходимым конфисковали дополнительно более двух десятков пароходов в Нагасаки и Симоносеки. Были организованы угольные станции на рейде Одзима на островах Косики, в бухте Усибука на южной оконечности Шиношимы, в бухте Одзика на севере Готских островов и на рейде Гото на восточной оконечности острова Фукуэ.

Помимо усиления дозоров началось формирование отдельного диверсионного отряда ближней обороны Сасебо. Предполагалось укомплектовать около десятка новых крупных каботажных шхун добровольцами из флотских экипажей и вооружить их минными аппаратами, доставленными из Нагасаки. После разгрома верфи в этом порту частично уцелевшее вооружение, предназначавшееся для строившихся, а теперь уничтоженных там истребителей, оказалось временно невостребованным, и Самадзима добился разрешения на его использование таким необычным образом.

Поскольку сближение с современным боевым кораблем под парусами на дистанцию прицельного торпедного выстрела признавалось маловероятным, шхуны должны были пустить в дело только в крайнем случае и только ночью. Они должны были нести еще и по стандартной связке специальных мин для постановок плавучих заграждений, которые планировалось сбрасывать на пути следования вражеской эскадры, для чего оборудовались специальные наклонные площадки в кормовой части палубы, прикрытые откидным фальшбортом. Три шхуны к концу июля уже успели перестроить таким образом и даже укомплектовать экипажами.

От постановки дополнительных обычных или крепостных минных заграждений Самадзима пока вынужденно отказался, из-за интенсивного и все еще довольно плохо управляемого движения малотоннажных судов с северного направления и сложных навигационных условий.

Однако на берегу были начаты работы по установке новых створных знаков, обозначающих безопасные проходы в запланированных сплошных заграждениях, которыми предполагалось перекрыть все пространство от Осимы за остров Ката к западу и далее на северо-восток до мыса Осаки. Их планировалось установить во второй декаде августа, «приучив» к этому времени весь мелкий каботаж не ходить далее залива Сазаура.