Найти тебя - Санта Монтефиоре

— Не понимаю, о чем вы.

— Мой отец умер, — невозмутимо констатировала она. Мисс Бентам коротко вздохнула. — К сожалению, он погиб, катаясь на лодке в Корнуолле.

Мисс Бентам поднесла руку к губам.

— Когда? — Ее голос оборвался, и Селестрия интуитивно поняла, что ее отец значил для этой женщины нечто большее, чем деньги. — О боже, простите меня! Это такое потрясение. — Она упала в кресло.

— На прошлой неделе.

— Мне так жаль. Это ужасно!

— Это нелегкое время для всей нашей семьи, как вы можете себе представить. Я приехала в Лондон, чтобы разобраться с его делами.

— Ну разумеется. Я всегда буду рада хоть чем-то вам помочь. Обращайтесь по любому вопросу. — Мисс Бентам вытащила белый хлопчатобумажный платочек из своего рукава и протерла глаза, сняв очки. Селестрия заметила, что ее руки дрожат. — Он был таким добропорядочным человеком, мисс Монтегю. У него всегда находилась минутка, чтобы перекинуться с нами несколькими словами. Видите ли, большинство людей так не поступают. И это вполне объяснимо. Все заняты. Но мистер Монтегю… — Она улыбнулась, и на ее щеках заиграл румянец. — Он был настоящим джентльменом. Я всегда с нетерпением ждала его появления.

— Мне любопытно, почему эти большие суммы денег постоянно перечислялись на имя некого Ф. Дж. Б. Салазара. — Селестрия передала перечень банковских счетов мисс Бентам, которая надела очки и уже успокоилась. Она какое-то время перелистывала страницы, просматривая их сверху донизу. Наконец она, покачав головой, вернула их Селестрии.

— Боюсь, я не смогу дать вам интересующую вас информацию. — Было видно, что она сомневается, как будто выбирая между своим отношением к мистеру Монтегю и верностью банку и его принципам. Селестрия почувствовала, что женщина дала слабину, и воспользовалась этим.

— Моя мама оказалась в больнице из-за этого ужасного потрясения, а мой дорогой братик Гарри не вымолвил ни слова с тех пор, как наш папа умер. Мне очень-очень нужно знать. — Говоря неправду, она не чувствовала никаких угрызений совести. Она опустила глаза, чтобы произвести еще большее впечатление, и услышала, как мисс Бентам протяжно вздохнула.

— Что ж, могу лишь сказать, что этот Ф. Дж. Б. Салазар живет на юге Италии, — спокойным голосом сказала она. — Но я не знаю, где именно. Меня эта информация не интересовала. Вам следует расспросить графиню Валонью.

— Кого?

— Секретаршу мистера Монтегю. Я не видела его уже несколько месяцев, а графиня Валонья приходила сюда каждую неделю, чтобы договориться о перечислениях и сделках.

— У вас есть ее адрес?

Мисс Бентам сняла очки, потерла переносицу и внезапно расстроенным тоном произнесла:

— Боюсь, что нет. Но я частенько отсылала ей бумаги в Венгерский клуб, который находится в Хэмпстеде.

— Спасибо вам, мисс Бентам. Вы были необычайно добры ко мне. Мой отец, наверное, очень вам доверял. — Селестрия засунула бумаги в свою сумочку и встала.

— Он был истинным джентльменом, мисс Монтегю. Его уход — большая потеря для всех нас.

Покидая комнату, Селестрия видела, как мисс Бентам вытирает слезы своим крошечным платком, потрясенная печальной новостью. Селестрии действительно повезло, что мистер Смит отправился на ленч, потому что он вряд ли пошел бы ей навстречу. Она взглянула на часы — времени было вполне достаточно для того, чтобы нанести визит в Венгерский клуб.

Сюжет усложнялся, обрастая все новыми и новыми фактами. Селестрия никогда не слышала о графине Валонье, но, возможно, это как раз и была та самая Джитта, с которой ее отец разговаривал по телефону.

Селестрия окликнула таксиста и через тридцать минут уже стояла на ступеньках, ведущих в Венгерский клуб. В здании царил полумрак, так как освещение было тусклым, потолки уходили ввысь, а темный деревянный пол был выложен широкими гладкими досками. Старая лестница круто устремлялась вверх, заканчиваясь пролетом, где на стене висело огромное позолоченное зеркало. Воздух казался тяжелым от кисловатого запаха застоявшихся цветов. Внизу никого не было, но с верхнего этажа доносились чьи-то приглушенные голоса. Она стала подниматься по лестнице, судорожно сжимая в руках свою сумочку и страшась неизвестности.

Наверху были две громадные комнаты, разделенные пролетом, где две старушки в шляпах и перчатках сидели на малиновом бархатном диване, полушепотом разговаривая друг с другом и энергично качая головами, явно демонстрируя свое негодование. Увидев Селестрию, они перестали судачить и стали осторожно наблюдать за ней из-под шляп. Не обращая на них внимания, Селестрия проследовала в первую комнату, где небольшая группа людей сидела за столиками, попивая кофе и горячительные напитки, куря практически в полной темноте. Атмосфера была мрачной, как будто их печаль трансформировалась в серый туман, который висел над ними и не желал подниматься выше.

Большинство людей были пожилыми и очень элегантно одетыми. Шляпы некоторых леди украшали перья, а на их плечи, несмотря на теплую погоду, были наброшены меховые накидки. На шеях женщин красовались жемчуга и бриллиантовые броши, ярко блестевшие в тусклом свете. Несколько джентльменов в шляпах и строгих костюмах сидели за столом, играя в карты и горько усмехаясь, хотя при других обстоятельствах они посмеялись бы от души. В углу, возле стойки трое музыкантов исполняли цыганские мелодии под аккомпанемент скрипки и гитары. Почтенная пара медленно танцевала в полутемной комнате. Некоторые из посетителей говорили на венгерском языке, другие — на английском, произнося слова скорбным, почти трагическим тоном, но их разговоры сводились приблизительно к одному: «Революция… они предали свою страну… храбрецы положили свои жизни… а мы уже немощные, и единственное, о чем мы могли бы мечтать, так это умереть в родном краю…» Селестрия понимала, что находится в центре всеобщего внимания, особенно со стороны женщин, чье неприязненное отношение к ней проявлялось так же сильно, как и их страдание. И это было вполне объяснимо: она являлась в их глазах чужой, незваной гостьей. Решив, что все-таки благоразумнее подойти к мужчинам, она быстрыми шагами направилась к столику, за которым четыре чудаковатых старичка играли в карты. Селестрия напустила на себя уверенный вид, хотя это было далеко от истины.

— Извините, — приторным голосом произнесла она. — Я кое-кого ищу. — Один из мужчин изумленно поднял свои густые брови, пушистые и рыжие, как лисий хвост, и кивнул. Селестрия продолжала. — Графиню Валонью, — объявила она. При упоминании этого имени все четверо мгновенно обменялись хитрыми взглядами. Человек с лисьими бровями пожал плечами, продолжая покуривать трубку.

— Графиня не появлялась здесь уже неделю, — ответил он.

— А вы случайно не знаете, где я могу ее найти? — Она выдавила из себя застенчивую улыбку.

— А кто ее спрашивает?

— Меня зовут Селестрия Монтегю.

— Граф Бадрасси, — представился мужчина, протягивая руку. Он даже не улыбнулся. — Ты не хотела бы присесть и составить компанию старику?