Лондон pret-a-porte - Олег Селиверстов

– О чем ты думаешь?

Левая рука Кэт на мгновение оставила руль автомобиля и сжала мою кисть.

– О вечном, – ответил я, с опаской глядя на стрелку спидометра. «Бентли» летел со скоростью свыше ста сорока миль в час.

– О Боге?

– Нет, о сексе! О чем еще может думать мужчина, когда перед ним больше трех часов мелькают загорелые коленки? – ответил я, с трудом сдерживаясь, чтобы не погладить ее бедро. Нельзя. На такой скорости одно неверное движение – и роскошный «Бентли» превратится в груду металлолома.

Кэт со смехом поправила короткую трикотажную юбку. Кроме юбки на ней был темно-синий шерстяной тренч в крупную клетку, шерстяные гольфы и круглоносые лакированные туфли на широком каблуке. Кэт разоделась как старшеклассница колледжа – будто мы собрались не в Шотландию, до которой несколько сотен километров, а на вечеринку в ближайший студенческий бар. Не хватало только косичек с бантами. И о чем думают женщины: если машина сломается – в таком наряде замерзнешь через пять минут!

– Осторожно, сэр Антуан! Мои щеки запылали от развратных намеков, – Кэт изобразила оскорбленную невинность. – А руки? Взгляни, как они дрожат от стыда!

– Ах, миледи! Прошу прощения! Это всего лишь слова, я же не лез к вам под юбку.

– Как вы смеете! – она легко шлепнула меня по ноге. – А вдруг под юбкой ничего нет?

– Совсем ничего?

– У «Бентли» такая нежная кожа сидений. Мой брат недаром выбирал так долго.

Она рассмеялась. Я смущенно хмыкнул.

Закрапал дождь. Когда мы выезжали из Лондона, светило яркое солнце, а сейчас небо над холмами затянули тучи. Кэт включила дворники, но скорость не сбавила. Я невольно проверил крепления ремней безопасности. Кто бы мог подумать, что в этой воспитанной и скромной девушке столько безрассудства и самоуверенности. Несемся с бешенной скоростью, а она рассуждает о трусиках!

Слева появился указатель: налево – Liverpool, направо – Manchester.

– Можно поинтересоваться, куда мы все-таки едем? – спросил я.

– Есть одно знаковое место. Пока секрет. Если с погодой повезет, то будем там завтра к обеду.

– Замок Марии Стюарт? – предположил я.

– Почему ты так решил?

– Она тоже была безрассудно смелой, решительной и прекрасной.

– К своему стыду, ничего о ней не знаю.

– Я знал, но забыл. Даже название замка знал. С тобой рядом забываю обо всем. Помню только, что когда Мария Стюарт одевалась перед казнью, то надела исподнее платье пунцового шелка и приказала изготовить длинные, по локоть, перчатки огненного цвета, чтобы кровь, брызнувшая из-под топора, не так резко выделялась на ее одеянии.

– Какая разница, как выглядеть мертвой? Покойникам все равно.

– Может быть, но королева заранее беспокоилась, так как знала, что ей придется предстать перед взорами многочисленных придворных мужчин, присутствующих на казни.

Зазвонил мобильный. Я достал телефон и, увидев на экране «Симона», сбросил звонок.

Мобильный снова ожил. Я вздрогнул и нажал кнопку «сброс».

Кэт молчала, напряженно глядя на мокрое шоссе. Какая она все-таки тактичная девушка – наверняка догадывается, кто звонит, но делает вид, что ничего не происходит.

Я отвернулся к окну, переживая приступ досады и стыда. Мое игриво-возбужденное состояние сдулось, как воздушный шарик, проткнутый ржавой иглой. Как неприятно все вышло! Я же обещал Симоне, что мы встретимся сегодня после обеда, а сам умотал в Шотландию, забыв предупредить. Точнее, не решившись. Она, наверное, ждет… Впрочем, о чем это я? Прошлое тем и хорошо, что все в прошлом.

Я набрал сообщение: «Приболел, сегодня встретиться не смогу» и отправил Симоне.

Отчасти это было правдой. После вчерашних трех порций виски побаливала голова.

Ответ: «Надеюсь, есть кому тебя вылечить!»

О, кто-то, похоже, ревнует! Хотя, вряд ли. Скорее, бесится. Ну и пусть. Полезно.

Кэт прибавила музыку и распустила хвост. Волосы рассыпались по плечам. Из школьницы она превратилась в ослепительную принцессу из Челси.

– зазвучали из динамиков слова песни «Hair Of The Dog» .

– Проблемы? – спросила Кэт.

– No problem, – я изобразил беспечную улыбку, постукивая ногой в такт аккордам «Nazareth».

– В бардачке есть виски. Не знаю, хороший или нет – стащила с утра из папиного бара, подумала, вдруг тебе захочется глоток. Он все равно почти не пьет. А ты, я заметила, разбираешься как истинный ценитель.

– О, да, конечно, – вальяжно ответил я, вытаскивая бутылку. – Какое чудо! DUNHILL Gentleman’s. У твоего папы вкус истинного аристократа.

«Бентли» взлетел на вершину очередного холма. Внизу раскинулись зеленые неровности перелесков, коричнево-землистые квадраты полей, аккуратные заплатки серых и красных крыш каких-то поместий. Все было насыщенным и пестрым, словно намокший под дождем пэчворк.

Машина плавно скользила по асфальту. Мотор работал почти беззвучно. Удобные кресла, обнимающие тело, запах новой кожи, безукоризненный дизайн салона покоряли подчеркнуто аристократическим достоинством. Кажется, обернись назад, и увидишь развалившегося на сидение мохнатого терьера.

– Шикарный автомобиль, – сказал я.

– Слишком вальяжный. Мне больше нравятся спортивные модели. Представляешь, летишь на кабриолете по узкой дороге, петляющей вдоль прибрежных скал. Обгон, еще обгон.

– «Порше»?

– Лучше черный «Мазератти».

– Тоже неплохо, – я посмотрел на коленку, чуть подрагивающую от нажатий на педаль акселератора, и добавил с поэтической интонацией: – Океанский бриз врывается в окно, треплет волосы, обнимает за шею и так и норовит пробраться под юбку.

– Антуан, прекрати, а то мы не доедем.

– Простите, миледи, простите. Я все о своем…

– Да, да, о вечном, – весело сказала Кэт.

Ей кто-то позвонил, она заговорила на английском.

Я сделал еще пару глотков виски, закрыл глаза. Как славно ехать куда-то далеко с роскошной девушкой. Дороги похожи на серые ленты, пришитые крупными стежками к желтым пескам, зеленым лугам или белым снегам, а по бокам – разноцветные пуговицы предупреждающих знаков. Я не заметил, как заснул под тяжелые удары барабанов «Nazareth».

* * *

– Эй, путешественник, просыпайся, – Кэт мягко толкнула меня в бок. – Ты в Шотландии.