Осень Средневековья. Homo ludens. Тени завтрашнего дня - Йохан Хейзинга

элемент в народном мышлении обнаруживается не только в законченных исторических представлениях, он пребывает в таких наших понятиях и суждениях, как отечество, слава, геройская смерть, честь, верность, долг, государственные интересы, прогресс; он дает себя чувствовать в каждом слове, в каждом поступке. Мудрость и заблуждения прошлых веков непрерывно говорят в нас. – И вновь, и вновь тому или иному из нас кажется, что история душит нас всех…

Мы говорили о давнем стремлении к отвержению культуры, к бегству от убожества повседневности. Во времена вроде нынешних такое желание порой овладевает нами сильнее, чем когда-либо ранее. Но куда бежать? И к тому же перед нами все еще открыто немало путей. Если прошлое более не навевает прекрасных грез о мирном совершенстве, которое, быть может, еще вернется к нам в будущем, древняя красота и мудрость и поныне сулят сладкое забытье тем, кто этого ищет. Даст ли будущее нам что-либо большее? Мы можем взглянуть на этот беснующийся мир с некоего немыслимого расстояния и сказать, что трех тысяч лет нам не понадобится, чтобы все безумие нынешней бойни, ее глупость и ужасы, судьбы стран и народов, наконец, сами интересы культуры, возносимые ныне на такие высоты, сделались столь же малозначимыми для человечества, как в наше время войны, которые вела Ассирия50*. Это вовсе не утешение, это всего лишь забывчивость. Но такого спокойствия можно достичь и с более короткой дистанции: мы можем взглянуть на все это глазами павших. Это все еще кратчайший путь к освобождению. Тот, кто желает отвергнуть сегодняшнюю действительность, с ее тяжким бременем истории, должен отвергнуть и самое жизнь. Но тот, кто решит нести это бремя и все же взбираться вверх, обнаружит четвертый путь: путь простого поступка, будет ли идти речь об окопах или же о других серьезных вещах. Отдавать себя – конец и начало всякой жизненной философии. Не отвержение культуры, но отвержение собственного «я» приводит к освобождению.

<…>[70]

Примечания

1 Commines, I, 390 (éd. De Mandrot): «Il désiroit grand gloire, qui estoit ce qui plus le mettoit en ses guerres que nulle autre chose; et eust bien voulu ressembler à ces anciens princes dont il a esté tant parlé aprѐs leurs mort» [«Он жаждал великой славы, и это более, нежели что иное, двигало его к войнам; и он желал походить на тех великих государей древности, о коих столько говорили после их смерти»]. Philippe Wielant, Antiquités de Flandre, 56: «Il estoit rude et dur en telles manières et ne prennoit plaisir qu’en histoires romaines et ès faicts de Jule César, de Pompée, de Hannibal, d’Alexandre le Grand et de telz aultres grandz et haultz hommes, lesquelz il vouloit ensuyre et contrefaire» [«В манерах таковых был он суров и резок, и услаждали его лишь сказания о римлянах и деяниях Юлия Цезаря, Помпея, Ганнибала, Александра Великого и иных подобных мужей, прославленных и великих, каковым он желал следовать и подражать»]. Ср. также: Оливье де ла Марш, II, 334.

2 Аграрные законы 1906 и 1910 гг. в основном эту систему разрушили.

3 Оливье де ла Марш, I, 145.

4 Согласно Эд. Майеру, лишь Золотой век восходит к народному мифу, Серебряный же и все последующие были вольной выдумкой Гесиода. Carl Robert. Genethliakon, 1910, 174. Тот факт, что индийцы также знают четыре века, разумеется, совершенно не исключает этого предположения; индийская временная последовательность имеет характер скорее умозрительный, нежели мифологический. Ср.: R. Roth, Der Mythus von den fünf Menschengeschlechtern bei Hesiod und die indische Lehre von den vier Weltaltern. (Tübinger Universitätsschriften, 1860, 2).

5 Tacitus, Ann., lll, 26; Posidonius ap. Senecam, Ep. 90; Dionysius Halicarn. l, 36. Ср.: E. Graf, Ad aureae aetatis fabulam symbola. (Leipziger Studien z. class. Phil., 1885, Vlll, 43 sq.).

6 Ср.: H. Oldenberg, Die Religion des Veda, (1894) 532 ff.; E. Rohde, Psyche, 98 f.; E. Meyer, l. c. 173. Характер изображения Йамы меняется затем в сторону еще большего приближения к типу властелина ада.

7Атхарваведа, XVIII, 3, 13.

8 In festo ss. apostolorum Petri et Pauli sermo I, S. Bernardi Claravallensis Opera, ed. Paris, 1719, I, 995; Ср.: Epist. 238 ad dn. papam Eugenium, I, 235: «Quis mihi det, antequam moriar, videre ecclesiam Dei sicut erat in diebus antiquis: quando apostoli laxabant retia in capturam, non in capturam argenti vel auri, sed in capturam animarum» [«Кто бы дал мне, прежде нежели я умру, узреть Церковь Божию, какова была она во дни оны: когда апостолы раскидывали сети для ловли, не для ловли серебра или злата, но ради уловления душ!»]. Ср.: I, 734; II, 785, 828.

9Paradiso, XI, 64: «Questa, privata del primo marito, / Mille cent’ anni e più dispetta e scura / Fino a costui si stette senza invito» [«Она, супруга первого лишась, / Тысячелетье с лишним, в доле темной, / Вплоть до него любви не дождалась». – Рай. (Пер. М. Лозинского)].

10 Thomas Aquin. [Фома Аквинский], in Isai. 48 (éd. Antverp. 1612, XIII f. 40 vs.), перечисляет плоды евангельской бедности: «paupertas confert multa: primo peccatorum recognitionem… secundo virtutum conservationem… tertio cordis quietem… quarto desiderii impletionem… quinto divinae dulcedinis participationem… sexto exaltationem… septimo coelestem haereditatem» [«бедность объемлет многое: во-первых, различение грехов… во-вторых, сохранение добродетели… в-третьих, успокоение сердца… в-четвертых, исполнение желания… в-пятых, причастность божественной сладостности… в-шестых, восхищенность… в-седьмых, наследование Небес»].

11 «Beatus ille qui procul negotiis, / Ut prisca gens mortalium…» [«Блажен лишь тот, кто, суеты не ведая, / Как первобытный род людской…» (Пер. А. Семенова-Тян-Шанского)], Horat., Epod. II, 2; Ср.: Propertius, III, 13, 25–46; Calpurnius, Bucolica, I, 44.

12 Dümmler, Poetae latini carolini aevi. Monumenta Germaniae, Poetae latini, I, 269, 270, 360, 384.

13 Recollection des merveilles advenues en notre temps, Chastellain, VII, 200.

14 Некоторой связи с сакральными обрядами не лишены и буколика, и легенда о Золотом веке.

15 Le livre des faits du bon chevalier messire Jacques de Lalaing, Chastellain (éd. Kervyn), VIII, 254. Об авторстве этого произведения – cp.: Doutrepont, La littérature française а la cour des ducs de Bourgogne, 99, 483.

16 Мне кажется нежелательным отделять, как то делает Векслер (Wechssler, Das Kulturproblem des Minnesangs), придворный жизненный идеал, видя в нем нечто особенное, от рыцарского, каковой представляет собой, на мой взгляд,