Брюсов Орден. Ради лучшего будущего - Денис Кащеев

— Итак, Леша?

— Три или четыре фотографии вперед, — подсказала мне собеседница, кивнув на планшет. Свою чашку хозяйка уже тоже опустила на поднос. Я принялся листать картинки. — Стоп! — прервала процесс Маша — не на третьей и не на четвертой — только на шестой по счету. — Это наш Леша.

Паренек на экране был самым обычным, ничем не примечательным — хотя, может, фотографии девушек мне просто интереснее рассматривать? Узкое лицо, короткие, зачесанные на бок темно-русые волосы, левый глаз самую малость прищурен…

— Алексей Радкевич, пятнадцать лет, но по классам на год опережает Веру с Лизой — тоже в свое время перескочил через одну ступеньку. Так что новый учебный год начнет в одиннадцатом. Очень начитанный мальчик, хотя и редкий зануда… — не сдержала легкой усмешки рассказчица. — Первый градус. На миссии, понятное дело, не был, и, как говорят, раньше по этому поводу здорово переживал, но сейчас вроде успокоился. Рожден вне Ордена, родители — обычные люди… Были… И вот тут есть одно важное обстоятельство, — снова заметно понизив голос, продолжила Маша. — Оно и Веру с Лизой затрагивает, причем самым непосредственным образом. Дело в том, что Лешу обнаружили поздно. Не настолько, как вас, Игорь, — продемонстрировала свою осведомленность — впрочем, вполне мной ожидаемую — девушка, — но все равно поздно. Ему исполнилось целых пять. К тому моменту способности Столпа у мальчика уже притупились, но не исчезли совсем, как это обычно случается. Кольцо ему дали, однако Леша остался… как бы это сказать точнее… не вполне стабильным, что ли. При Скачках его здорово колбасит, а рикошетом прилетает и окружающим…

— Он не усваивает новую реальность? — спросил я, видя, что собеседница замялась.

— Нет-нет, усваивает, хотя и с некоторой задержкой, — поспешила заверить Маша. — Разве что какие-то мелочи может упустить, но главное вспоминает. Только дело не в этом. Обычно же отношения Столпов между собой остаются после Скачка более или менее прежними, бывают исключения, но в основном — именно так. А вот Леша — сплошное исключение. Год назад — как раз в августе, у него завязались… Ну скажем так, отношения, с Верой. Красивая подростковая влюбленность… Потом произошел Скачок — и вдруг оказалось, что Леша у нас — с Лизой. Причем… Скажем так, по-взрослому практически, — покраснев — куда гуще, чем в прошлый раз — пояснила девушка. — Еще Скачок — и у него девочка на стороне, не из Ордена. Потом та отвалилась — что как раз не удивительно — и снова наступила очередь Веры. Один Скачок они даже пережили парой — обычно это хороший знак на будущее — но ни в нашем случае. Бац — и с Лешей Лиза. Проходит месяц — опять Вера. Еще месяц — и там Лиза. Чужачек, правда, больше не было… Может быть, пока… Он хороший, верный паренек, и внутри каждого потока отношения у него прочные, устойчивые, долгие — рвутся только при Скачках. Но рвутся почти каждый раз. А ведь все трое хорошо помнят, что было до этого… Не позавидуешь им, короче… — вздохнув, Маша потянулась к чашке. — Правда, сейчас снова забрезжила надежда, — проговорила она, сделав три больших глотка. — Последние три месяца Леша «встречается» с Верой. Уже два подряд Скачка их не разлучили. Может, что-то устоялось наконец: какой-никакой, а он все же Столп…

— Может, и устоялось… — задумчиво кивнул я, осененный внезапной догадкой. А, собственно, почему все решили, что западня на полигоне предназначалась именно Зуле? Только потому, что Ибрагимова имела глупость в нее угодить? А если это случайность, своего рода, просчет преступника? Или преступницы…

Палец мой сам собой заскользил по экрану, по-быстрому отмотав галерею на фото Лизы Кузьминой. Карие глаза глядели смело, разве что не с вызовом. Отбить у такой парня — явно напрашиваться на бо-о-льшие неприятности!.. Да, не совсем отбить, тут Скачок виноват — но Скачок с коня не сбросишь, а везучую одноклассницу…

Хм… А с другой стороны…

Я снова перелистнул картинки, возвращаясь уже к портрету Веры Хмельницкой. Эта с виду не столь бойкá, но стоит ли судить по фото? В тихом омуте, как говорится… Вот представим: жизнь твоя как будто бы наладилась, но снова впереди Скачок, а значит, все может в миг пойти крахом. Как уже было не раз и не два. Что можно сделать? Сорвать миссию — и проклятый Скачок отменить! А что нужно для этого? Устранить того, кого выбрала Машина! То есть Зулю. Нет, ясное дело, Ибрагимовой найдут замену… Но вдруг не сразу? Или с новым эмиссаром тоже удастся что-нибудь этакое устроить… В конце концов, когда тебе пятнадцать лет, на несколько шагов вперед расчет редко строишь. Я вот никогда не строил… У меня, правда, был особый случай. Но и тут особый — по-своему…

Как бы то ни было, поверить во что-то подобное я был готов с куда большей охотой, нежели в злокозненность Эф Эф.

— Скажите, Маша, — вкрадчивым тоном произнес я. — А когда обычно в Интернате становится известно, кто избран на очередную миссию?

— Из числа воспитанников? — не поняла сути вопроса девушка. — Сразу же весть разносится, не удержать, — невольно улыбнулась погрустневшая было хозяйка.

— Нет, — мотнул я головой. — Наоборот, если будущий эмиссар не из Интерната. Вот, например, когда стало известно, кто отправляется на миссию в следующий раз?

— А я и до сих пор не в курсе, — пожала плечами моя собеседница. — Но вообще это не такой уж секрет, всегда можно поинтересоваться в штаб-квартире, у Танюши. Если у тебя хотя бы третий градус — она скажет.

— Ясно, — кивнул я. — А не знаете случайно, Вера этим вопросом не интересовалась?

— У Веры первая степень посвящения, — напомнила мне Маша. — Ей такую информацию не дадут. Она, конечно, могла кого-нибудь попросить разузнать… Если что, меня не просила. О других не знаю. А что?

— Да нет, ничего… — пробормотал я, беря чашку. — Еще один вопрос, — признаться, ни на что особо не рассчитывая, проговорил я затем. — Вы случайно не видели у кого-то из ребят — у Веры, у Лизы или, может быть, у Леши — моток металлического троса? Метров десять, может, даже длиннее.

— Не только видела, но даже устроила кое-кому за него хорошую выволочку, — хмыкнула девушка. — Притащить в спальню грязный провод — неизвестно с какой помойки — да еще на кровать бросить… В Интернат как раз Белоголовцев приезжал — не дай Хронос, увидел бы такое безобразие…

— И кто же этот хулиган? — с трудом заставив голос звучать ровно — ну, почти — поинтересовался я. От тихоокеанским цунами нахлынувшего волнения пальцы мои дрогнули, и чай едва не пролился — пришлось прихватить чашку второй рукой.

— Лиза Кузьмина, кому еще такое в голову взбредет! — со вздохом бросила Маша. — А в чем дело? — тут же обеспокоенно спросила она.

— Ни в чем, просто очередной штришок к портрету, — простодушно развел я руками.

Лишенная двойной поддержки, чашка моя все же накренилась, и часть содержимого выплеснулась — хорошо хоть не на диван и не на пол, а на поднос.

Что ж, время распивать чаи с гостеприимной хозяйкой всяко подошло к концу — близилась пора наведаться к ее изобретательной подопечной.

г. Москва, июль 20** года