Свинцовая точность - Сергей Самаров

– Наша работа на завтра, – сказал он. – Надеюсь, ты, Николай Алексеевич, выделишь мне в помощь пару хороших ДРГ. От вас, товарищ майор, жду весь состав курсантов. Основную работу мы сами выполним. Нам только поддержка нужна будет и прикрытие огнем при отходе, если понадобится.

– Нет проблем. Аркадий Валерьевич знает наши ДРГ лучше меня. Он посоветует, кого выбрать, исходя из особенностей задачи. Я бы сам посоветовал привлечь группу Фалерро.

– А я бы рекомендовал позаимствовать у меня моего лучника и включить его в основную группу. Часовых снимать, наверное, придется. Лучник в этом случае незаменим. Винтовка или автомат с глушителем все равно себя выдают щелканьем затвора. У лука совсем другой звук. Несравненно более слабый, незнакомый противнику. Он не насторожит.

Лесничий вежливо промолчал. Он все же предпочитал доверять бойцам своей группы. Тот же снайпер Величко сможет снять часового с такого расстояния, с какого его винтовку враг не услышит. Да и бесшумные автоматы вполне пригодны для стрельбы с дистанции. Все они имеют оптические прицелы.

Чтобы не спорить, Сергей Ильич сразу перешел к делу.

Он обвел тупым концом карандаша территорию производственного корпуса и сопутствующих помещений, потом проговорил:

– Это ближайшая задача. Сжигать будем минометами. В наличии двенадцать термобарических мин, специально подготовленных для нас. Надо бы использовать их по минимуму, чтобы остался запас на следующую ночь, когда мы займемся школой «Рарог».

– А что за сложность с минами? – не понял Николай Алексеевич.

– Нужны термобарические.

– У нас есть такие. Калибр восемьдесят два миллиметра. И минометы есть, и расчеты.

– Минометы «Поднос»?

– Да.

– Нужны термобарические мины для «Галла». Промышленность их не выпускает. Там оперение особое. Нам вручную делали. В лаборатории.

– «Галл» – это бесшумный, что ли?

– Да. Встречался с таким?

– Только слышал.

– Теперь будешь иметь. Два передадим Ржавому, еще пару – персонально тебе. Для диверсионно-разведывательных групп. Найдется в батальоне минометчик, который сможет курсантов обучить?

– Несколько найдется.

– Вот и отлично. Мы же пока будем поминутно просчитывать работу на завтра.

Приближалось утро, а вестей от Величко все не было. Николай Алексеевич не желал звонить бойцам группы Фалерро по той же причине, по которой Лесничий не вызывал на связь Величко.

Наконец именно у начальника разведки батальона не выдержали нервы.

Он встал, несколько раз нервно прошелся по комнате, потом вытащил телефон и сказал:

– Позвоню командиру взвода. Через час рассвет начнется. Группе пора вернуться.

– А что за взвод?

– У них мои ребята должны были машину оставить. – Он набрал номер, разговаривал не долго, отключился и сердито сунул телефон в карман.

– Что там? – спросил Аркадий Валерьевич.

– Командир взвода сам ничего не знает. Тоже беспокоится. С террикона было три громких выстрела. Взводный ждал возвращения группы к машине. Снайпер укропов, видимо, убит или сбежал с позиции. Наши ходят в полный рост. Никто по ним не стреляет. Машина с водителем там же стоит, дожидается.

– Если было три выстрела, то на ферме осталось столько же трупов! – категорично сказал командир боевой группы волкодавов.

– Хорошо, если так. Но куда они сами пропали? Недавно грохнули три взрыва в здании бывшей свинофермы. Причина неизвестна. Больше командир взвода ничего не сообщил. Не полезли же снайпер с разведчиком на свиноферму! Это не их задача!

Лесничий вспомнил тяжелый рюкзак за плечами Величко, тут же включил коммуникатор и послал персональный вызов Редкозубу. Спал тот, разумеется, без шлема. Но при персональном открытом вызове сам корпус «Стрельца» начинает вибрировать в кармашке на плече, ближе к груди, где он обычно носится.

Время уже было почти утреннее. Похоже, Лесничий разбудил сапера.

Редкозуб ответил откровенно сонным голосом, но без всякого недовольства:

– Слушаю, командир.

– Что ты дал с собой Величко?

– Что он и просил.

– А конкретно?

– «МС-4».

– Зачем? Что он задумал?

– Я откуда знаю. В курсе, что на задание пошел. Приказа не давать не было.

– Сколько штук?

– Пять. С взрывателями. Они, понятное дело, в отдельной герметичной коробке. А что случилось?

– Пока ничего. Но никто не знает, где Величко и группа сопровождения.

– Он еще взял с собой связку отмычек. У Иващенко выпросил.

– Ладно. Понял. Будем ждать, чем концерт художественной самодеятельности закончится. Кажется, вести появились.

Последняя фраза Лесничего была вызвана тем, что у Николая Алексеевича зазвонил телефон. Он торопливо ответил, и лицо его немедленно расплылось в улыбке.

– Что там, Сергей Ильич? – спросил Редкозуб.

– Не знаю еще. Судя по всему, дела в порядке.

Начальник разведки не хотел держать в тайне хорошие вести.

– Вышли, – сообщил он. – Возвращаются. Минут через пятнадцать будут здесь. Говорят, удачно отработали. Будем ждать, что скажут.

Вообще-то любая самодеятельность в строгих рамках командировки не приветствуется. Но детали выполнения задачи до группы доведены не были. Прозвучала только самая общая ее постановка. Величко вполне в состоянии был сделать нечто такое, что вписывалось в эти рамки.

Но бывают моменты, когда инициатива наказуема. Величко должен это знать. Он – бывший офицер. Лесничий надеялся получить объяснения.

«УАЗ» въехал во двор и осветил фарами окна. Ждать осталось недолго.

– Ты, Емельян Герасимович, никак заблудился. – Эти слова Сергей Ильич попытался сказать как можно ехиднее.

С этим у него получалось плохо, но недовольство в голосе читалось отчетливо.

Снайпер не сильно смутился. Лицом он очень старался показать свою вину, а в глазах блестела откровенная радость. А его спутники вообще не пытались ничего изображать. Они светились счастьем, словно сала объелись.

– Да мы почти заблудились. Не в ту сторону, можно сказать, пошли…

– Каким манером?

– Намеренно. Проверить, кто там парней расстреливал.

– Конкретнее! – потребовал с высоты своего авторитета майор Святославов. – С начала и до конца. Без отвлечений, как в армии.

– Если конкретно, товарищ майор, то дело шло без осложнений. Я прибыл на позицию, включил «Луч-1». Он мне сразу показал, что прицел снайпера шарит по позициям батальона. Пуля нервничает, дрожит от нетерпения и готова вылететь из ствола. Палец, видимо, уже на спусковом крючке. Прицел наведен на парней из того взвода, в котором мы машину оставили. Так я направление определил и начал торопиться, пока никого не подстрелили. Сразу свою винтовку выложил, посмотрел в прицел. Там, на свиноферме, трое. Снайпер и прикрытие. Дальнобойной винтовки они не ожидали, поэтому всерьез даже не прятались. Я сразу и наказал их за неуважение. Но вот, извините за лирику, их снайпер не понравился мне чем-то еще кроме иностранного камуфляжа. Захотелось поглядеть и маленький фокус устроить. Я такие номера уже в первой командировке откалывал. Решил повторить. Вообще-то ход стандартный. Но эти натовцы о себе всегда такого высокого мнения, что на самом что ни на есть детском попадаются. Они себя неуязвимыми считают и очень, помнится, удивляются, когда по шее получают. Взял я с собой охранение и двинулся через поле на свиноферму. Человек я аккуратный, предвидел, что за нами кто-то наблюдать может. Место все же открытое. Поэтому шел с включенным прибором. Если бы кто-то хотя бы бинокль просто поднял, даже не на нас навел, то мой «Луч» сразу подал бы сигнал. Но мы прошли незамеченными. На чердак свинофермы лестница ведет. Мы поднялись, забрали документы у убитых. Вот они. – Величко вытащил из кармана и положил на стол какой-то иностранный паспорт и два украинских военных билета.