Огни морского дьявола - Ольга Баскова

– Может, он почуял что-то и сбежал? – предположил Виталий, нервно переминавшийся с ноги на ногу.

– Не думаю, – покачал головой Светин. – Судя по его характеристикам, парень слишком уж самоуверен. Он наверняка чувствует себя в безопасности.

Как бы в подтверждение его слов дверь открылась, и высокий красивый мужчина предстал перед ними. Его лицо изобразило удивление.

– Здравствуйте. Что-то срочное? – спросил он, увидев Светина. – Вы нашли убийцу?

Татаринов отодвинул хозяина и без приглашения вошел в просторный коридор.

– Нашли, – ответил он за всех.

Мужчина побледнел:

– Но вы могли бы позвонить, прежде чем…

Старший лейтенант поманил коллег рукой, и они направились в гостиную.

– Извините, но… это не совсем удобно, – попытался остановить их мужчина.

Виталий, словно не слыша его, заглянул в спальню. На разобранной кровати лежала закутавшаяся в простыню молодая девушка. На ее смазливом личике застыло выражение испуга.

– Значит, вот причина, из-за которой вы и заварили всю эту кашу, Никита Александрович? – поинтересовался майор.

Капитан-лейтенант Мирзаев захрустел пальцами:

– Вероника, это не то, что ты подумаешь! И… о какой каше вы говорите?! Я не понимаю… Негодяй Петряков убил мою семью, и я не мог долго находиться в одиночестве! Вам легко рассуждать, а я думал, сойду с ума, – лепетал он, всеми силами пытаясь взять себя в руки.

– Одевайтесь, – приказал Татаринов. – Вы арестованы по подозрению в убийствах Ларисы Ковалевой, своего друга Леонида Кудрявцева и его сына Егора, а также членов своей собственной семьи, о которых вы якобы так сильно скорбите!

Мирзаев сжал кулаки.

– Это какая-то ошибка, – уже громче произнес он.

– Одевайтесь, – повторил Василий.

* * *

В кабинете следователя офицер долго тупо молчал, уставившись в окно. Мужчины еле сдерживались, чтобы не наброситься на преступника и не разукрасить синяками его холеное красивое лицо.

– Итак, вы отказываетесь сотрудничать со следствием? – спросил Светин.

Никита вскинул брови:

– Я не отказываюсь, напротив, я требую пригласить адвоката! Ведь я имею на это право?

– Адвокат скоро прибудет, – пообещал Виталий. – А мы напоминаем вам: чистосердечное признание облегчает участь виновного.

– Но мне не в чем признаваться, – повторил Мирзаев то, что говорил в машине по пути в отделение.

– Тогда я начну рассказывать за вас, – Василий поудобнее устроился на стуле. – Наш товариш, майор юстиции Светин, собрал о вас все необходимые сведения. Признаться, я до последнего не мог поверить, что перспективный, успешный офицер решился на такое! Однако в вашем случае все было довольно-таки банально. Вас направили в академию, пообещали хорошую должность в Санкт-Петербурге, и вы задумали начать новую жизнь. Возможно, когда-то вы и любили свою жену, но теперь Лайма вам только мешала. Вы познакомились с Вероникой и влюбились в нее. Прекрасная карьера и красавица жена – что может быть лучше? Конечно, развод поставил бы точку в ваших отношениях с Лаймой, но тогда вам пришлось бы оставить ей квартиру – с очень шаткой надеждой получить новую в Питере – и как-то поделить машину и дачу или их стоимость. Начинать жить по-новому в бедности вам не хотелось. И вы разработали хитроумный план. Несчастный Петряков, сам того не подозревая, невольно помог вам осуществить его. Вы слышали от парня о его любви к девушке Ларисе, о его постоянных звонках на ее номер, и у вас в голове завертелась одна идея. Вы решили сразу убить двух зайцев: разделаться с семьей и подставить Антона. Думаю, в конце концов мы найдем его труп и предъявим вам еще одно обвинение… От него вы избавились сразу же после убийства Ковалевой. Живым он был вам не нужен и даже опасен. Потом наступила очередь вашего друга. Вам было необходимо выставить себя как жертву обстоятельств, и вы не пощадили давнего приятеля и его сына. Ну а далее вы расправились с собственной семьей. Скажите, как у вас поднялась рука на детей?!

Мирзаев попытался выдавить улыбку, но она получилась жалкой и вымученной:

– Вы только что сами изволили заметить: я не мог бы зарубить своих детей. Ни один нормальный отец не пойдет на такое.

– Нормальный – да, – согласился Александр. – Но не такой жестокий и циничный! Полагаю, вы не сразу пришли к такому решению, а предварительно поговорили с Вероникой. Думаю, вы наплели ей что-нибудь о неизлечимой болезни вашей жены и о том, что жить ей осталось недолго. Однако молодая девчонка не захотела взваливать на себя такую обузу, как вдовца с двумя малолетними детьми. И тогда вы расправились и с ними тоже.

Капитан-лейтенант так сжал кулаки, что у него побелели костяшки пальцев.

– Обвиняйте меня хоть в покушении на президента, – ответил он. – Я ни в чем не виноват! Какие у вас имеются доказательства?

– Доказательств у нас вагон, – заметил Колесов. – Когда вы избавлялись от топора, вас видел один человек. Через него мы и вышли на ваш след – след преступника. Кроме того, вы плохо спрятали платок со следами крови. Анализ ДНК расставит все точки над «и». Вам лучше признаться, товарищ капитан-лейтенант!

Никита закрыл лицо руками и зарыдал.

Коллеги взглянули на него. В их взглядах не было жалости или понимания.

– Отведите его в камеру, – распорядился Татаринов.

Никита молча встал и последовал за конвойным.

– Думаю, у вас он долго не задержится, – предположил Светин. – Наше начальство наверняка затребует его дело к себе.

– Ну и с богом, – вздохнул старший лейтенант. Он с нетерпением ждал окончания этого кошмара. – Я не хочу его больше видеть! Это выше моих сил! Чувствую, его жертвы еще долго будут сниться мне по ночам.

– Я тоже об этом думал, – Александр заскрипел зубами. – Жаль, у нас отменили смертную казнь! Этот подонок вполне ее заслуживает.

– Держи меня в курсе происходящего, – попросил его Татаринов.

– Обязательно, – пообещал майор.

* * *

Капитан-лейтенант Мирзаев сидел в камере, обхватив руками голову. События последних месяцев мелькали перед ним, как в киноленте. Правильно угадал следователь, практически все верно про него рассказал, только он не знал одного: как противно было Никите ложиться в постель с Лаймой после секса с Вероникой.

Он познакомился с ней в кафе, совершенно случайно. Просто подсел за столик к симпатичной девушке – и вот закрутилось, завертелось, да так, что он того и не ожидал и только удивлялся самому себе. Ведь было время, когда Никита горячо любил Лайму, он даже завидовал Сереге, который первым подошел к ней на танцах. Блондинка со скандинавской внешностью казалась ему богиней, и он провел много бессонных ночей, придумывая, как бы отбить ее у друга. Однако никого отбивать и не пришлось. Сергей бросил девушку и женился на другой. В ту пору Мирзаев не размышлял о своей будущей карьере. Какая разница, кто родители у его будущей жены, если она ему нравится? После того как Сергей расстался с Лаймой, Никита бросился на освободившееся место и стал добиваться внимания красавицы. Она согласилась выйти за него замуж, и много лет он считал себя счастливейшим из смертных. Однако время безжалостно и не всегда работает на пользу человеку. После рождения второго ребенка, сына, на чем настаивал сам супруг, Лайма поправилась и обрюзгла. Грудь и живот ее обвисли, щеки прорезали морщины. Она как-то в одночасье превратилась в стареющую, не следившую за собой женщину, хотя еще недавно поражала своей красотой. Теперь его бесило даже то, что супруга так и не получила высшего образования, и он отмахивался от правдивой мысли: ведь когда-то он сам настоял на рождении сына, и как раз в то время, когда жена собиралась сдавать вступительные экзамены в институт. В общем, однажды вся его большая любовь к ней испарилась, не оставив и следа. Возможно, если бы не Вероника, Никита бы как-нибудь смирился со своим житьем-бытьем, но с появлением молодой любовницы об этом уже не могло быть и речи. Кроме того, командир рекомендовал его для поступления в академию, после окончания которой Мирзаев должен был получить хорошую должность и планировал остаться в Питере. Поняв, что жить с Лаймой он больше не сможет, капитан-лейтенант начал задумываться – как бы от нее избавиться?.. Вначале он и не помышлял об убийстве и планировал поговорить с женой; правда, постоянно откладывал эту неприятную беседу. В конце концов Лайма сама затронула эту тему, когда он – как обычно в последнее время – в постели отвернулся к стене.