Краткая история Ближнего Востока. Мост трех континентов - Филип Хитти

Между тем стремление к реформам со стороны правителей Османской империи существенно усилилось. Отправной точкой во всех спорах были военные соображения. После Кючук-Кайнарджийского мирного договора турецким султанам стало понятно, что в науке и искусстве войны она значительно отстала от своих европейских соперников. Селимом III (1789—1807) была предпринята смелая попытка навязать дисциплину непокорным янычарам и учредить новую милицию на манер французской. Однако сделать это ему воспрепятствовали ветераны-янычары, вынудив султана отречься от трона и убив его вместе с прочими сторонниками реформ. Более радикальные меры по оздоровлению общества предпринял племянник Селима и последователь его политического курса, Махмуд II (1808—1839). В заранее условленный день он вместе со своим новым артиллерийским корпусом явился к казармам противников реформ и обстрелял их. Под обломками зданий погибло около восьми тысяч янычар. В провинциях на янычар обрушились репрессии, и многие противники реформаторского курса были уничтожены. Была создана армия нового типа. Таким образом удалось устранить непреодолимое препятствие, лежавшее на пути прогресса. Теперь Махмуд мог продолжать свою программу, которая включала в себя основательное изучение французского языка. Первоначально введенный для осуществления лишь военных реформ, этот язык впоследствии послужил своего рода ключиком к сокровищнице знаний — политических, социальных, экономических, научных и философских.

Слом языкового барьера открыл дорогу давно назревшему интеллектуальному перекрестному опылению. Правление султана-реформатора наверняка было бы более плодотворным, не будь оно ознаменовано Балканскими войнами, в результате которых Греция обрела независимость (1828), и египетско-сирийской войной, развязанной хедивом Египта Мухаммедом Али.

Сын Махмуда Абдул-Меджид I (1839—1861) продолжил политический курс, начатый отцом. До прихода к власти этих двух султанов судебная система Турции оставалась неизменной на протяжении нескольких веков. Вся жизнь империи определялась каноническими правом (шариатом). В 1839 г. было создано министерство юстиции, которое ограничило действие законов шариата в коммерческих сделках с немусульманами. В 1851 г. по образу французских были учреждены коммерческие суды. Через семь лет был принят уголовный кодекс, разработанный также по французскому образцу. Однако все дела, касающиеся личных прав граждан, оставались в ведении религиозных судов вплоть до прихода к власти младотурок.

Два декрета, принятые Абдул-Меджидом и известные как «благородное предписание» и «имперский рескрипт», оказались слишком смелыми для своего времени. Эти документы гарантировали всем подданным Османской империи защиту жизни, имущества и чести независимо от вероисповедания или национальности. Все объявлялись равными перед законом. Новые законы имели целью искоренение откупа налоговых сборов, упразднение мирской власти христианских церквей и предоставление полной свободы совести. В значительной степени незрелые, несвоевременные и недоработанные, эти новые законы так и остались на бумаге.

* * *

Тем временем либеральные идеи обрели немалое число приверженцев среди философов, журналистов, поэтов и прочих литераторов и мыслителей. Источником вдохновения, разумеется, была Франция. Если бы два прогрессивных течения: политическое и интеллектуальное — взяли курс на объединение, они могли бы взорвать плотину консерватизма и бурным потоком смыть старый режим вместе со всеми его устаревшими институтами.

Однако этого не произошло по причине того, что на политической арене появился мудрый диктатор Абдул-Хамид.

Абдул-Хамид II (1876—1909) начал свое правление удачно. Его премьер-министром был Мидхад-паша, один из самых просвещенных и либерально мыслящих государственных деятелей Турции, какие только были в ее истории. Мидхад состоял в тайной организации младотурок, боровшейся за конституционные реформы, и достойно проявил себя в роли вали в Багдаде. По его рекомендации новоиспеченный султан торжественно провозгласил конституцию (дустур), которая, признавая ислам в качестве государственной религии, предоставляла свободу совести и свободомыслие в рамках закона и гарантировала защиту представителям всех конфессий, проживавшим в империи.

За обнародованием конституции последовало учреждение представительного органа, парламента, копировавшего парламенты Франции и Бельгии. Избранные парламентарии, представляющие все провинции империи, проводили свои заседания в столице. Однако в феврале 1878 г. хитроумный правитель неожиданно распустил парламент и отправил Мидхада в ссылку на Аравийский полуостров, где тот позднее и умер.

После этого султан вернулся к прежней жизни в изоляции от окружающего мира, за надежными, зорко охраняемыми стенами своего дворца, опасаясь лишиться жизни и трона из-за мятежных болгар и армян, отчаянно рвавшихся к национальной независимости, или стать жертвой заговора со стороны либерально мыслящих соотечественников-мусульман. За нужной ему информацией он обращался к донесениям шпионов тайной полиции или газетных цензоров и ради сохранения собственной жизни мог рассчитывать лишь на преданных ему людей. Были предприняты репрессии против подозрительных личностей или обществ, христианских или мусульманских. Резня армян, устроенная в 1894 и 1895 гг., потрясла мировое сообщество и снискала Абдул-Хамиду титул «кровавого султана». Повсеместно изображая себя ярым поборником ислама и правоверным владыкой мусульман всего мира, он особо подчеркивал роль своего правительства, сотрясая панисламским жупелом и пугая им европейские державы, блефуя своими имперскими интересами и экспансионистскими планами относительно Индии, Египта и Северной Африки. Одновременно с этим он пытался натравить друг на друга европейские державы. Султан посчитал, что нашел себе союзника в лице кайзеровской Германии. Кайзер Вильгельм в ту пору разворачивал политику расширения жизненного пространства на Востоке и в 1898 г. нанес официальные визиты в Константинополь, Бейрут, Дамаск и Иерусалим. Его повсюду принимали с должными почестями. В результате визитов были оговорены интересные варианты сотрудничества двух государств, в том числе строительство багдадской железной дороги и отправка германских военных инструкторов в турецкую армию в рамках ее модернизации. Новая железная дорога должна была связать имперскую столицу с провинциями. Дорога Берлин—Багдад, как ее тогда называли, стала фокусной точкой восточного вопроса. Лондон и Париж увидели в этом угрозу своим интересам и рост политического влияния Германии на Блистательную Порту.

В конечном итоге пороховая бочка неразрешенных внутренних противоречий взорвалась. Военный переворот, подготовленный комитетом «Единение и прогресс» тайного общества младотурок, застал султана врасплох. Целью объединения заговорщиков, как это видно из его названия, были обновление Турции, объединение ее жителей и переход на путь реформ и прогресса. Абдул-Хамид проявил готовность к сотрудничеству. Он немедленно провозгласил конституционную реформу и объявил о запрете тайной слежки за гражданами и отмене цензуры. Все политические заключенные были выпущены на свободу. Волна ликования прокатилась по всей империи. На улицах радостно обнимались христиане и мусульмане. «Свобода, равенство и братство» — эти слова звучали постоянным рефреном в речах, стихотворениях и песнях. Утопическое будущее было уже буквально за углом. Однако на пути к нему стоял хитрый султан. Обманутый коварными придворными, он был беспощадно свергнут с трона. Это произошло в апреле 1909 г. Абдул-Хамида сменил его немощный и слабоумный брат Махмуд V Рашад. Забрезжила новая эра, но она была результатом усилий младотурок, обладавших в большей степени энергией и мужеством, нежели мудростью и опытом. Ключом к новой политике стал османизм. Предполагалось, что все подданные империи независимо от языка и вероисповедания могут и должны быть сплавлены воедино, объединены общим языком, преданностью правителю и защищены конституцией. Увы, младотурки плохо понимали, что для того, чтобы создать пространство для такого обновления, необходимо полностью уничтожить государственную структуру с ее политическими и правовыми институтами, а также всю ткань общества с его традициями, менталитетом и культурой.