Сумасбродка - Кэтрин Коултер

Подумать только, запереть ее на три дня в спальне! Поразительно, чего только не случается в столь просвещенный век! Но не менее странным было то, что сам Грей узнал Джек всего три недели назад и уже успел не на шутку привязаться к этой особе, полюбить ее неукротимый, стойкий нрав…

В этом месте его рассуждений внимание барона привлек к себе портрет молодой женщины, висевший над камином. Ей было не более двадцати пяти лет. Этот постав головы… да, он явно напоминает Джек. Правда, лицо женщины было смуглым, волосы темными, а глаза карими. Джек намного светлее, у нее голубые глаза и молочно-белая кожа. И еще Грея удивляло, что он нигде не нашел портрета Томаса Бэскомба, отца Джек. Был ли он таким же белокожим? Скорее всего да.

В этот момент в коридоре зазвучали тяжелые сапоги. Дверь распахнулась, и в гостиную вошел сэр Генри, а следом за ним появилась весьма яркая особа, сразу поразившая Грея своей по-мужски уверенной манерой держаться. В росте она почти не уступала сэру Генри, а ее пышный бюст очень умело подчеркивало роскошное платье из черного атласа.

— Милорд, — отчим Джек наградил Грея долгим презрительным взглядом, — позвольте представить вам миссис Финч. Мария, это лорд Клифф, муж моей приемной дочери.

Грей склонился над протянутой ему белоснежной ручкой. При этом миссис Финч смотрела на него так, что, без сомнения, будь они сейчас в борделе, куда джентльмены заглядывают в поисках искусных и покладистых партнерш, он смог бы овладеть ею сию же секунду, не сходя с места.

— Мы получили ваше письмо, сэр Генри, — оно нашло нас в Брайтоне. Джек сейчас наверху, с сестрой.

— Ах да, — пропела миссис Финч, направляясь к буфету и стаскивая на ходу перчатки, — это бедное юное создание. Ну что ж, сэр Генри, кто знает, может, оно и к лучшему! Кто желает бренди?

Хозяин дома поспешно кивнул, но Грей лишь молча покачал головой.

— Кто такой Джек? — осведомилась миссис Финч, протянув бокал с бренди сэру Генри.

— Джек — это моя жена и падчерица вашего друга.

— Вот как? А я думала, что ее зовут Уинифред.

— Со временем многое меняется, — многозначительно произнес Грей, — и теперь ее имя — Джек.

— Боже, какое уродство! — Миссис Финн сделала вид, что пытается смягчить свою грубость смехом, но это не очень-то помогло.

— В конце концов, кому какое дело? — Сэр Генри разом опрокинул в себя бренди и утерся ладонью. — Кем она стала и как ее зовут — это больше меня не касается!

Миссис Финч незаметно подобралась поближе к Грею.

— Так вы, значит, молодожены?

— Да, — ничуть не смутившись, ответил Грей. — И сейчас нас интересует, как вы изволили выразиться, некое юное несчастное создание.

— Лучше бы она заболела там, у сестры, в Йорке, — посетовал сэр Генри. — Не люблю, когда слуги в доме так суетятся. Все идет вверх дном, и мне даже с опозданием накрывают на стол. Лакей порезал меня, когда брил нынче утром! По правде сказать, меня это уже начинает раздражать.

— Еще бы, всякому будет неприятно, если лакей перережет ему глотку! — ехидно ухмыльнулся Грей.

— Полагаю, вы с Уинифред собираетесь оставаться здесь, пока не станет ясно, выживет девчонка или помрет? — никак не отозвавшись на замечание гостя, проворчал сэр Генри.

— Да, если это не внесет в вашу жизнь слишком больших неудобств.

— Конечно, внесет, но кому в этом доме есть до меня дело? Даже старый болван Дарнли улыбается во весь рот и трясет башкой, радуясь тому, что Уинифред вернулась. И я нисколько не удивлюсь, если в честь ее возвращения мистер Поттс закатит целый пир.

— Насколько мне известно, — рискнул перебить хозяина Дарнли, — доктор Брейс держится довольно оптимистичного взгляда на состояние больного ребенка.

— Брейс — болван. Я слышал своими ушами, как девчонка кашляет, — кажется, будто ее выворачивает аж до самых кишок. Если она не помрет от такой хвори, это будет просто чудом.

У Грея зачесались руки при воспоминании о намерении заехать сэру Генри по холеной физиономии. Хорошо еще, что его отвлекла миссис Финч, вопрос которой на этот раз пришелся очень кстати.

— Милорд, вы, как мне сообщили, совершали свадебное путешествие и оттого оказались в Брайтоне?

Барон уже собрался было ответить, но не успел, так как в этот момент дверь с грохотом распахнулась и в комнату ворвалась перепуганная Джек.

— Скорее, Грей! — прокричала она. — О Господи, да скорее же! — И тут же выбежала наружу.

Не раздумывая, Грей бросился следом. У дверей комнаты, где помещалась больная, Джек вдруг остановилась.

— Она задыхается, Грей! Она кашляет и кашляет, ее легкие переполнены мокротой, но она не в состоянии от нее избавиться. Я не знаю, что делать! Никто не знает — ни миссис Смитерс, ни Долли!

Но и Грей тоже был абсолютно несведущ в подобных делах. Тем не менее он решительно вошел следом за Джек в просторную детскую, расположенную в конце восточного коридора. Там, в самом углу комнаты, он увидел кроватку, около которой стояла пожилая женщина. На руках у нее корчилось в судорогах маленькое тельце девочки. Женщина вертела его так и этак, трясла, хлопала по спине, а потом снова прижимала к груди, беспрерывно приговаривая:

— Ты обязательно должна откашляться, Джорджи! Ну же, детка, попробуй еще раз!

Однако несчастная кроха лишь продолжала беспомощно дергаться. Она уже посинела от удушья. Даже Грею было слышно отвратительное бульканье у нее в легких, раздававшееся в ответ на попытку сделать вдох.

«Наверное, так же выглядят утопающие, наглотавшиеся воды», — подумал он. Ему было абсолютно ясно, что если девочка немедленно не избавится от слизи в легких, то умрет. Повинуясь инстинкту, Грей схватил малышку, перекинул через плечо и стал хлопать по спине.

Однако это тоже не помогло. Хрипы становились все глуше. Ее время истекало.

Стараясь не поддаваться панике, Грей продолжал свои усилия, повторяя:

— Ты сможешь, Джорджи, ты сможешь! Ну же, дыши, дыши!

Казалось, так прошла целая вечность, пока наконец изо рта больной не хлынула отвратительная темная жидкость. Грей почувствовал, как вздрогнула грудь больной, услышал, как девочка жадно глотает драгоценный воздух. Потом она затихла.

— Ох, Грей, только не это! — с отчаянием произнесла Джек.

— Успокойся, она жива. Просто, избавляясь от гадости, заполнившей ее легкие, она совсем обессилела.

Миссис Смитерс с изумлением и восторгом смотрела на молодого джентльмена, только что спасшего жизнь Джорджины Уоллес-Стэнфорд.

— Вы что, доктор?

— Вовсе нет, — улыбнулся Грей. — Просто я редкостный счастливчик. Она хрипела точно так же, как мальчишка, который едва не утонул на моих глазах. Я вытащил его из пруда и до тех пор молотил по спине, пока он не выплюнул всю воду. Думаю, теперь малышка поправится. Смотрите — заснула. Джек, послушай, как она дышит. Никаких хрипов — все очистилось!