Искатели сокровищ - Джанет Иванович

– Я думаю, что Вульф всегда опережал нас на два шага. И использовал Хэтчета для отвлекающего маневра, чтобы притормозить нас.

– Ты думаешь, Хэтчет знает о своей отвлекающей роли?

Дизель пожал плечами.

– Хэтчет видит свою задачу в служении повелителю всеми возможными способами. Роль его проста: сделать или умереть. И не задавать вопросов, зачем это нужно.

– Кошмар!

– Да уж, – согласился Дизель, – ты бы так не смогла.

Телефон снова завибрировал: пришло сообщение с адресом.

– Получила, – сказала я. – Они хотят, чтобы мы принесли ключ на Картер-стрит в Салеме, где они обменяют его на Гло.

Дизель вскочил на ноги.

– Поехали.

Мы заперли дом и через несколько минут уже выезжали из Марблхеда в сторону Салема. Как я ни пыталась сохранять спокойствие, меня все равно всю трясло от страха и переполнявшего кровь адреналина. А еще у меня щемило сердце. Я собиралась спасать мир, а в результате пострадали две мои лучшие подруги.

Картер-стрит находилась в жилом районе Северного Салема. Большинство домов здесь были перестроены на несколько семей или превратились в меблированные комнаты и находились на разной стадии обновления. На некоторых были явно заметны последствия экономического кризиса. Я следила за номерами домов и остановила Дизеля перед серым особняком в георгианском колониальном стиле. Даже в темноте было видно, что краска на оконных рамах облупилась, а крыша нуждается в ремонте. Света в окнах не было. В домах поблизости тоже было темно.

– Вульф здесь, – сказал Дизель. – На подъездной дорожке стоит его машина.

Мы подошли к двери, и Дизель уже поднял руку, чтобы постучать, когда Хэтчет открыл ее. Он отступил назад, и я скорее почувствовала Вульфа, чем увидела его. Он почти растворился в темной комнате, заметно было только его бледное лицо.

– Я хочу ее видеть! – заявил Дизель.

– Нет никакой необходимости в драматических сценах, – ответил Вульф. – Это простой обмен.

Он щелкнул пальцами, Хэтчет стремглав ринулся в соседнюю комнату и привел оттуда Гло. Она выглядела ошарашенной и какой-то потерянной. Рука у нее была забинтована.

– Боюсь, Хэтчет в мое отсутствие несколько увлекся. Ничего серьезного, но часок-другой она может быть немного не в себе.

Дизель отдал Вульфу ключ, и тот сделал Хэтчету знак освободить Гло.

– Из тебя был бы плохой генерал, – заявил Вульф Дизелю. – Ты готов принести в жертву многих ради одного.

– У меня сложилось впечатление, что ключ уже сыграл свою роль.

– Это же ключ, – сказал Вульф. – Последний шаг во всем процессе.

– Откуда ты знаешь?

– Все было в той маленькой книжице. Пока вы корячились в поисках подсказок, я изучал сонеты Лавея. И наконец получил последнюю часть этой загадки.

– Зачем же тогда ты посылал Хэтчета следить за нами, пытаясь заполучить ключ и подсказки, если все дело было в книге? – спросила я.

– Не было никаких гарантий, что книга даст мне последнюю зацепку. Лавей оказался непростой и противоречивой личностью. Поэтому я, пока разбирался с его туманными намеками, послал Хэтчета, чтобы помешать вам преуспеть в охоте за сокровищами.

– А Гло зачем было похищать? – поинтересовалась я. – Похоже, она накачана наркотиками.

– Хэтчет демонстрировал свое искусство обращения с ножом и порезал ее довольно глубоко, – объяснил Вульф. – Он дал ей настой трав, чтобы остановить кровь, но у этого средства есть определенные побочные эффекты. Через несколько минут она снова будет в порядке. Хэтчет ведет себя по-дурацки, но он один из ведущих специалистов мира по средневековым пыткам и ядам.

– Благодарю вас за комплимент, сир, – вмешался Хэтчет.

Мы вывели Гло на улицу и усадили в машину.

– Как ты? – спросила я.

– Загляденье, – ответила она. Из ее приоткрытого рта на рубашку капала слюна.

Мы заехали на квартиру к Дизелю, забрали Карла и посадили его на заднее сиденье вместе с Гло.

– Эээх? – сказал он Гло.

Гло закивала, словно кукла с качающейся головой.

– Бедолага.

– Возможно, нужно заехать больницу, чтобы ее там проверили, – сказала я Дизелю.

Мы отправились в клинику, но, пока ехали, Гло начала приходить в себя.

– Это было оф-ф-фигительно страшно, – сказала она, стуча зубами. – А Хэтчет этот… Он просто псих!

– Покажем твой порез доктору? – предложила я. – Может, там швы наложить нужно, как думаешь?

– Нет. Я хочу домой. Хочу залезть под душ. Я все время чувствую запах грязи, он меня преследует.

– Должно быть, они держали тебя в подвале, где на полу была грязь.

– Возможно, но мне кажется, что этот запах исходил от Хэтчета. Не думаю, чтобы в доме было электричество. Было совершенно темно, если не считать фонарика в форме керосиновой лампы, с помощью которого Хэтчет демонстрировал мне свои ножи. Они у него лежали на столе. У одних были кривые лезвия, у других – волнистые. Все они были разных размеров, но острые, как бритва. Он рассказывал, что собирает ножи с семилетнего возраста. А еще у него есть чемоданчик – наподобие тех, с какими ходят коммивояжеры, – доверху набитый всякими порошками и снадобьями, чтобы можно было отравить человека. У него там были ядовитые пауки в банках и пузырьки со змеиным ядом. На все это было бы очень даже любопытно смотреть, если бы я была не в наручниках. Я всегда думала, что было бы забавно оказаться в наручниках в определенных ситуациях, но на деле вышло, что в любой ситуации ничего забавного в этом нет. Это страшно, страшно, страшно… Особенно если при этом кто-то вытаскивает нож и не торопясь, с расстановкой, режет тебя. Как раз когда я звонила, он хотел испробовать на мне еще один нож, но тут вошел Вульф.

– И остановил его.

– Да. Вульф пришел в бешенство. И должна вам сказать, что, когда Вульф приходит в бешенство, страшно даже лишний раз вздохнуть. Я видела его в свете фонаря. Лицо его ничего не выражало, только глаза стали темными и холодными, словно черное стекло. Когда он заговорил, голос у него был мягким, но слова он произносил очень отчетливо и тщательно их подбирал, словно понимал, что разговаривает с идиотом. И у меня было такое чувство, что если этот идиот сделает что-то неправильно, то лучше уж ему самому выпить яду.

– А о камне Вожделения Вульф ничего не говорил? – спросил Дизель.

– Нет. Он вообще мало говорит. Он спросил у Хэтчета, звонила ли я по телефону. Осмотрел мою руку, не нужно ли наложить швы, и решил, что не нужно. Затем он велел Хэтчету очистить рану и забинтовать ее. Когда Вульф проходил мимо меня, от него пахнуло анисовым ликером «Самбука». Вид у него устрашающий, но в то же время у меня возникло безумное желание лизнуть его.