Север&юг - Татьяна Семакова

клуб, — Кирилл передвинул меня повыше и чмокнул в лоб. — Заедем сначала к твоим родителям, дождёшься меня у них. Не хочу оставлять тебя одну.

— А как же обсуждение? — надула губы и он тут же их поцеловал, сказав с лёгким укором:

— Надо разобраться с текучкой, иначе к концу расследования твоим парнем будет безработный лоботряс.

— Я могу подождать тебя в клубе, — заметила ненавязчиво.

— Мне бы не хотелось чтобы ты там появлялась, пока не разберёмся, — сказал мягко. — Если Витька прав и на тебя покушались из-за нашей встречи в ресторане, лучше лишний раз не светиться, расхаживая под руку, а мне делать вид, что ничего не изменилось.

В целом, звучало вполне логично, если бы не одно «но»: меня уже пытались убить. С чего бы им передумать? Скорее, он просто хочет от меня отделаться по каким-то своим соображениям. Надеюсь только, что ему просто захотелось немного личного пространства.

— Хорошо, — отвечаю с улыбкой и целую его грудь, плавно двигаясь ниже и заглядывая в глаза.

— Коварная пчёлка… — смеётся тихо, по одному моему озорному взгляду догадываясь что будет дальше. — Мы так вообще никуда не выйдем.

— Выйдем… чуть позже…

Что за бес в меня вселился? Саму себя не узнаю… из кожи вон лезу, чтобы угодить и впечатлить, в красный комплект с утра пораньше вырядилась, встала чуть свет, прошмыгнув в ванну и приведя себя в порядок, как будто похвалы жду, как будто пытаюсь выразить благодарность за спасение, как будто долг отдать хочу. Неоплатный.

— Чёрт, малышка, какая ты красивая… — хрипит, убирая мои волосы с лица, приподнимаясь для лучшего обзора, смущая, от чего я становлюсь ещё более старательной, ещё более раскованной, скрывая настоящие эмоции.

Зачем?

— Да что ж ты делаешь со мной! — грудной стон, больше похожий на рык, и я так горжусь своими успехами, как будто-таки написала чёртову диссертацию. И защитила. А ведь я давно распрощалась с этой затеей… Ведь поняла, что не моё это. — Твоя очередь…

Но мои мысли уже слишком далеки от плотских утех.

— Вечером, — улыбаюсь и целую его в живот, поднимаясь и начиная одеваться.

— Дай мне пару минут… в себя никак не приду…

Нежно целует меня на заднем сиденье такси, остановившего у подъезда родителей.

— На пару часов, не дольше, — говорит тихо.

— Хорошо, — отвечаю с приклеенной улыбкой.

— Не злишься?

— Нет, с чего бы? — удивляюсь в ответ и подмигиваю, говоря лукаво: — Раньше уедешь — раньше приедешь.

Кирилл хмыкнул, а я вылезла из такси и бодрой походкой направилась к подъезду, на полпути развернувшись и махнув ему рукой.

«Крутанись ещё раз и я потащу тебя в ближайший укромный уголок» — получаю смс с номера, который следовало бы записать, но я поднимаюсь на второй этаж, встаю сбоку от окна и звоню Брагину, глядя, как неловко разворачивается такси в узком пространстве.

— Слава Богу! — нервно выдыхает в трубку Глеб Борисович. — Можешь говорить открыто?

— Да, — отвечаю быстро, нахмурившись в ожидании плохих вестей.

— Нужна ты и расширенная версия домашней аптечки. Дмитрий сильно избит.

— Где вы? — спрашиваю дрогнувшим от волнения голосом.

— У меня, но я думаю отвезти его загород, там безопаснее, — отвечает хмуро.

— Чёрт, Брагин! — рявкаю на весь подъезд. — Нельзя было позвонить?!

— Нельзя, Майя, — отвечает тихо. — Я не на столько им доверяю. Твою жизнь — да. Но не его.

— Это ещё что значит?! — срываюсь на ультразвук, выбегая из подъезда.

— То, что я понятия не имею, что происходит, — вздыхает понуро. — Ждём.

Трясёт. В ожидании такси, всю дорогу до дома, где я просто хватаю коробку с медикаментами и бегом приспускаюсь к дому Брагина, возле домофона, поднимаясь по ступенькам. И отпускает, когда я вижу его в сознании.

— Привет, — говорит тихо, поглядывая на меня одним зелёным глазом, а мне хочется зарядить ему такую оплеуху, чтоб за ушами затрещало. Аж ладони чешутся. Зудят!

— Что случилось? — спрашиваю, скребя ногтями по правой ладони.

— Решил, что самое время поучаствовать в ещё одних боях, — ответил за него Брагин недовольно. — О чём бы мы даже не узнали, не приди охота Софи отправиться на дачу. Представь её удивление!

— Представьте моё! — отвечаю визгливо, а Третьяков морщится. — А ты вообще молчи!

— Да с чего бы тебе нервничать… — отвечает тихо и отворачивается.

— Уймитесь, — говорит Брагин примирительным тоном. — Майя, пожалуйста, сделай всё, что в твоих силах, и мы поедем.

— Куда? — спрашиваю хмуро, копаясь в припасах.

— На дачу подруги Софи. И ни одна об этом не знает… — вздыхает Брагин. — Конспиративными квартирами не обзавёлся, извините уж.

— Есть другая мысль… — бормочу, выкладывая на стол то, что понадобится в первую очередь.

— Это рыболовный крючок? — бормочет Третьяков, наблюдая за мной и заметно бледнея.

— Нет, но он тебе пригодится, — слабо хмыкаю в ответ и перестаю реагировать на окружение, строя в голове план лечения.

Три укола подряд с каким-то садистским наслаждением, и лишь четвёртым — обезболивающее.

— Где мои ключи, Дим? — спрашиваю невзначай, готовя иголку.

— Я не знаю, — отвечает сердито. — Многоуважаемый мне всю плешь проел одним и тем же вопросом. Ответ не изменился.

— Удобно… — хмыкаю со смешком.

— Иди к чёрту, конфетка, — кривит свои красивые губы с чётким контуром. — Нахрена мне твои ключи? Я и без них смогу войти, если понадобится.

Бросаю взгляд на Брагина, а тот слабо пожимает плечами в ответ.

— И чего тебе на даче не сиделось? — спрашиваю невзначай. — Зачем опять в клуб потащился?

— Затем, что надо так было, — огрызается, буравя взглядом иголку в моих руках. — Что ты собралась шить?

— Бровь, — бормочу в ответ, обрабатывая рану, — тебя чем били вообще? Рана рваная, глубокая, не от кулака явно.

— Это я упал рожей на бордюр, — отвечает, сцепив зубы, когда я подношу шприц к его лицу. — После. Сотряс, походу. До или после, похер… Тошнит ещё.

— Когда следующий бой? — спрашиваю тихо, сделав укол вблизи раны.

— Когда оклемаюсь, — бубнит в ответ.

— Врач тут я, так что не лечи, — говорю хмуро.

Молчит.

— Дмитрий! — повышает голос Брагин, но он как будто язык проглотил. — Ты осознаёшь, на сколько усложняешь?

— Да, — отвечает тихо.

— А говорил — не любишь, — не удерживаюсь от язвительного комментария.

— Ни разу не соврал тебе. Ни разу, — отвечает упрямо, уставившись в одну точку.

— Не двигайся… — бормочу едва слышно, затаив дыхание и проступая к делу.

От Брагина мы выехали минут через сорок. Заехали в рыболовный магазин и купили путёвку в ту же базу отдыха, на которую послезавтра должен был отправиться папа.

Третьяков не издал ни звука, вопросы не задавал, но и от помощи не отказывался, удрать не пытался и только