Девятая дочь великого Риши - Анастасия Медведева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– О, столица прекрасна! Там у меня осталась семья и все мои подруги… Но я не жалею. Ни секунды не жалею. Потому что рядом мой муж. И потому что большего мне и не надо.
– Вы сильно любите друг друга, – говорю я с теплотой.
– Очень. А сейчас, когда я наконец смогла забеременеть, эта любовь перешла на какой-то совсем иной уровень. Я и не думала, что один человек может настолько нуждаться в другом…
– Я рада за вас, хоть и знаю вас лишь пару часов.
– Уверена, вы обязательно это испытаете, – и тогда уже я буду радоваться за вас.
Госпожа Лин омывает меня и приглашает в купальню.
– Не уверена, что мне доведется. Моя судьба… отличается от судеб других молодых девушек, – качаю я головой и забираюсь в горячую воду.
Блаженство-о-о…
– Обязательно испытаете, – повторяет госпожа Лин, – с такой внешностью и таким добрым сердечком… Уверена, ваше счастье не за горами.
– Кто знает, – мягко отзываюсь я, прикрыв глаза, а потом замечаю, что молодая госпожа не торопится забраться в воду вслед за мной. – А вы не будете купаться?
– Мне нельзя, – улыбается она. – Могу лишь порадоваться за вас и погреться в пару от воды.
– Нельзя – из-за ребенка? – уточняю, вглядываясь в ее лицо.
– Для нашей общей безопасности лекарь запретил сильно распариваться.
– Позвольте мне встретиться с вашим лекарем.
– Вы разбираетесь в целительстве? – спрашивает госпожа Лин с интересом.
– Скорее имела возможность держать в руках несколько книг по этому ремеслу, поэтому способна кое-что проверить, – туманно отвечаю я, тем временем решая задать местному лекарю другой вопрос: насколько Лин, по его мнению, здорова.
Я не вижу в ее энергетической структуре никаких изъянов. И энергия ребенка, которую, присмотревшись, я могу четко рассмотреть, вибрирует спокойно и мягко. Вполне вероятно, я сумею сделать так, чтобы молодая госпожа вновь наслаждалась купанием…
– А можно задать вам вопрос, госпожа Аи? – немного заговорщицки осведомляется она.
– Конечно, – улыбаюсь я уже в который раз.
– Ваш страж… Господин Чэн… Он на что-то злится? Мой муж чем-то его обидел?
– Так получилось, что мой страж немного отвык от меня и от своих обязанностей, – признаюсь я не сразу, – и начал допускать ошибки в поведении, которых раньше не допускал. Простите ему недружелюбие. Я постараюсь поговорить с ним и разобраться в этой проблеме.
– Значит, мне не показалось, что у него к нам какие-то претензии…
– Не показалось. Еще раз прошу прощения.
– Надеюсь, все разрешится: в нашем доме давно не было никаких конфликтов, и столкнуться с таким холодом довольно необычно… – совсем тихо произносит молодая госпожа, и я понимаю, насколько ее задели рваные реплики Чэна, не желавшего принимать ее гостеприимство.
В итоге, завершив купание и поблагодарив госпожу Лин за помощь и компанию, я четко решаю, что делать дальше.
– Вы долго, – замечает Чэн, стоит мне выйти в коридор.
Молча следую в свои покои.
– Ваши волосы еще не высохли – может, стоит обернуть их…
Игнорирую его, хоть эта забота и приятна.
Однако понимаю, почему он это делает, а потому держу себя в руках.
Войдя в покои, подхожу к стопке одежды и вручаю ее удивленному стражу:
– Иди вымойся.
– Я не оставлю вас одну, – твердо отвечает он.
– Хорошо, я постою рядом, – киваю я и делаю шаг в коридор.
– Кириса, я прошу прощения за свое недавнее поведение: мыться вместе – действительно не самая хорошая идея, – произносит он, не двигаясь с места.
Ну надо же – признал.
– Но тебе нужно принять ванну и переодеться в чистую одежду, которую предоставила нам хозяйка этого гостеприимного дома.
– Я могу обойтись без омовения тела.
– Не можешь.
– Почему?
– Потому что от тебя пахнет.
– Чем?
– Костром, потом, лошадью, – отвечаю я, глядя ему в глаза.
Чэн поджимает губы, так же не отрывая от меня взгляда:
– В пути вам этот запах не мешал.
Мне он и сейчас не мешает.
– Мы сейчас не в пути, а в чистом доме, – напоминаю я.
– И все же…
– Хватит!
– Кириса…
– Хватит, прошу тебя! – прерываю я его, положив руку ему на грудь. – Ты ведешь себя глупо. И ставишь меня в ужасное положение, когда хозяева дома, принявшие нас так тепло, вынуждены терпеть твое отвратительное поведение. Я не знаю, что сделал тебе господин Юнксу в прошлом. Ты мне об этом не спешишь рассказать, а я не хочу надумывать, но он хороший человек. Я говорю тебе это, потому что способна это увидеть: ни в нем, ни в его жене нет и капли зла. Имеет ли господин Юнксу тайны? Конечно, имеет. Хитер ли он? Безусловно, хитер. Но нам он смерти не желает. И ненависти к нам не испытывает. Поэтому перестань вести себя как малолетнее дитя и доказывать окружающим свою неспособность справиться с собственными чувствами – и иди помойся! – Замолкаю, почувствовав, что позволила себе лишнее. Затем добавляю намного мягче: – А потом надень чистые вещи и возвращайся в покои, если действительно боишься оставлять меня надолго одну.
Некоторое время вокруг нас царит тишина.
– Он ничего мне не сделал в прошлом, – негромко произносит Чэн, глядя в пол, и что-то в его голосе заставляет меня напрячься и внимательнее присмотреться к нему.
– Тогда в чем дело? – осторожно спрашиваю я.
– Просто… он помнит меня таким, каким я уже давно перестал быть, – отвечает страж, все так же не глядя на меня.
– Тогда самое время доказать ему, что ты изменился, – мягко замечаю я, не убирая рукиґ с его груди и ощущая, как сильно бьется его сердце.
– Вы ведете себя и говорите как госпожа Фуа, – неожиданно произносит Чэн.
– Лучшего примера перед моими глазами не было, – отзываюсь я тихо.
– Это был комплимент. Вы стали намного мудрее. А я веду себя глупо, – звучит такой же негромкий ответ.
– Тебе просто еще не доводилось сталкиваться с тенями из прошлого. Чувствую, во дворце правителя мне может стать так же тяжело, как тебе сейчас, – произношу я после паузы.
– Я… – Чэн внезапно осекается, затем сжимает зубы, прикрывая глаза. – Я хотел бы переговорить с господином Юнксу до того, как с ним поговорите вы.
– Хорошо.
Наверное, этим разговором он перекроет мне возможность узнать о нем побольше.
Но если это поможет ему расслабиться.
Так тому и быть.
Убираю ладонь с его груди, разворачиваюсь и возвращаюсь в свои покои.
Так или иначе этот разговор произойдет завтра – вряд ли гостеприимные хозяева согласятся на ночные посиделки с уставшими с дороги путниками.
Опускаюсь на мягкую перину и тяжело выдыхаю.
Я хочу знать, что так тревожит его.
Не могу