Король просторов - Феликс В. Крес

— Иди за своими.

— Надо еще…

— Иди!

Бедан поднялся и, пригнувшись, отошел назад.

Ветер усилился. Раладан присел и, стараясь согреться, сделал несколько сильных взмахов руками.

Вскоре Бедан вернулся, ведя с собой еще двоих.

Когда они появились возле столба, девушка подняла голову, и твердая, холодная ладонь необычно мягко закрыла ей рот. Она увидела в черноте ночи очертания склонившегося над ней невысокого человека, а рядом еще несколько теней, отвязывавших цепь и резавших ножами веревки, которыми были обвязаны брусья. Неожиданно девушка расплакалась.

Раладан почувствовал, как дрожат под его рукой ее подбородок и губы, а когда ему на палец упала первая горячая капля, у него перехватило горло. Он провел ладонью по мокрой щеке девушки, а когда китобои управились с веревками, раздвинул брусья, взял ее на руки и прижал к себе.

Трое молча смотрели на них.

— Возьмите ее…

Стоявший ближе протянул руки. Раладан подал ему девушку.

— В лодку.

— А?..

— У меня здесь есть еще… одно дело.

— Утром все рыбаки… Ветер сильный, если не сумеем отплыть, то рыбаки утром…

— Отнеси ее в лодку, друг.

Китобои ушли.

Бедан остался.

— Иди с ними, Бедан.

— Нет, братец.

Раладан взял китобоя за руку, но тот вырвал ее.

Они немного постояли, потом Раладан кивнул и сказал:

— Спрячься.

Бедан отошел на несколько шагов в сторону и лег на землю. Раладан сел в точности так, как до этого Ридарета, опершись ногами о колодки, а спиной о столб. Он встряхнул цепью, она звенела все громче, наконец он ударил звеном цепи о землю, потом еще раз. Несмотря на вой ветра, характерный звук, видимо, все же проник внутрь хижины, поскольку дверь внезапно открылась и темная, сгорбленная фигура, ругаясь, подбежала к деревянному столбу. Раладан с каменным спокойствием принял пинок в бок. Затем он медленно встал — и остолбеневший урядник понял свою ошибку…

Не говоря ни слова, пират схватил его за плащ. Альбар вырвался и отскочил назад, приглушенно вскрикнув. Он хотел было бежать — но наткнулся на Бедана. Громадный китобой схватил его поперек туловища и слегка придушил так, что вместо крика во мраке ночи слышался лишь сдавленный хрип. Раладан со знанием дела связал между собой куски веревки, которыми до этого были обмотаны колодки, и, сделав на конце петлю, перебросил веревку через торчавший в столбе крюк, на котором обычно вешали сети. Подошел Бедан, неся полузадушенного, извивающегося урядника. Раладан накинул петлю, затянул. Они подтащили дергающееся тело ближе, лоцман обмотал веревку вокруг нижнего крюка.

— Ноги. Придержи ему ноги, — бросил он.

Урядник хрипел и бился спиной о столб, сжимая руками веревку, охватывавшую шею. Бедан схватил его сзади за лодыжки, придерживая ноги по обе стороны столба. Альбар бился и метался, обезумев от ужаса. Раладан подошел спереди и изо всех сил пнул висящего в пах.

— Знаешь, за что? Знаешь? За то… что не знаешь… когда остановиться… — цедил он сквозь зубы, раз за разом пиная выгнувшееся, судорожно напрягшееся тело.

Резко запахло испражнениями.

Наконец они отошли в сторону и долго смотрели на труп.

— Страшный ты, братец, — сказал китобой. — Но… ладно…

— Надо возвращаться в лодку. Ладно. Давай тут все приберем. Колодки, цепь и эту… падаль. Лучше, чтобы рыбаки не знали, что здесь…

Они работали не говоря ни слова. Уже светало, когда они присоединились к остальным, на юго-восточном берегу острова.

Они молча смотрели на лежавшую в лодке, укрытую одеялами девушку. Она спала, подложив ладонь под щеку и приоткрыв рот. Высокий китобой кивнул, увидев зажившую рану на месте глаза.

— Дочь пирата, — сказал он. — Так я и думал. Болтали об этом в кабаке.

Остальные смотрели то на него, то на Раладана.

— Кто это ей?.. — Бедан коснулся пальцем глаза.

— Пираты.

Раладан повернулся к китобоям:

— Она…

Бедан поднял руку:

— Я же вижу. Если она — пират, то я кит…

Он положил руку на плечо лоцмана.

— В этом году, — помолчав, сказал он, — киты не приплыли… Странный год, братец. Чувствуешь? Ветер с севера. Странный год, братец. Идет зима.

Раладан поднял голову. Действительно, ветер уже не дул с северо-запада. Дуло с севера. Осень кончалась…

— Кто-то украл два месяца осени, братец. Идет зима. Как думаешь, весной киты приплывут? А год и в самом деле странный.

Лоцман подумал о штормовой волне при безветренной погоде, удивившей их с Раписом, потом о «кашле», зеленых водах Просторов и о китах Бедана, наконец — о закончившейся двумя месяцами раньше осени. Странный год. Что бы это ни означало.

— Странный, Бедан. Очень странный год. А весной киты приплывут. Почему-то… почему-то я это знаю.

Он покопался за пазухой и достал помятую черную повязку. Наклонившись, он осторожно положил ее возле щеки девушки…

Она не проснулась.

Был душный летний вечер.

Вдоль берега моря, по узкой полоске пляжа, не обращая внимания на лизавшие ноги волны, шли двое, ведя, вернее, таща с собой третьего высокого коренастого парня, на разбитом лице которого едва успела засохнуть кровь. Руки парня были связаны за спиной; двое держали его под локти, не щадя ударов и даже пинков, когда он спотыкался или замедлял шаг.

Неподалеку располагалась Дорона, самый старый город Гарры, ее столица. Вероятно, трое шли именно оттуда. Куда они, однако, направлялись и зачем трудно было догадаться…

Пляж стал шире. Трое остановились.

— Уже недалеко, приятель, — сказал один из двоих связанному. Тот сплюнул. Ответом ему был удар кулаком.

Они двинулись дальше.

Уже почти совсем стемнело, когда перед ними появились остатки строений рыбацкой деревушки. Кругом царила тишина. Место это было давно покинуто и мертво. Когда-то его жители, охваченные странным помешательством, повесились все до единого, в одну ночь… Селение это называли Берегом Висельников.

Посреди селения стояла большая хижина, существенно отличавшаяся от других тем, что почти не была разрушена. Один остался с пленником, другой направился прямо к дому. Из-за угла кто-то вышел ему навстречу. Вскоре, уже втроем, они подтащили связанного парня ко входу. Двери открылись, и в них появилась темная фигура, которая посторонилась, впуская гостей, после чего дверь тщательно заперли. Пленник, получив сильный толчок в спину, упал на пол. Несколько мгновений он лежал неподвижно, затем тяжело, неуклюже поднялся.