Слово и Чистота: Отражение - Александр Зайцев

— Добавлю к словам Тунка. — Не делая шаг вперед, произносит Рок. — Абель де Диас, папский легат, Стальной Искоренитель, когда увидел Маэстро, опустился перед ним на одно колено!

— Поправка. — Вмешивается Тунк. — Он опустился на одно колено перед Маэстро и Майей. Возможно, он так приветствует всех Рыцарей Излома, у нас нет по этому вопросу никакой информации.

— Искоренителя и его реакции не учитываем. — Отмахивается наследник Новильтера. — Он слишком непонятен, и не мы, ни какие аналитики не сможем достоверно просчитать, что в голове у столь древнего, и тем более Темного создания. — Фактический глава страны поднялся и окинул всех взглядом. — Итак, приоритеты. Начнем с тебя…

Лейр Глуатон не успел договорить. Высокие двери распахнулись и без доклада в помещение вошел, подпрыгивая от нетерпения, молодой человек лет двадцати пяти. Если приглядеться, то легко можно было бы найти несомненное сходство черт у вошедшего и хозяина кабинета.

Не обращая внимания на замерших по стойке смирно кураторов, молодой человек подбежал к столу.

— Лейр! Ты только посмотри! — с этими словами он попытался запихнуть в руку наследника пачку бумаг с какими-то формулами и чертежами. — Я, кажется, решил ту задачу!

— Это надолго? — Голос наследника изменился, когда он обратился к вошедшему, стал намного мягче.

— Я за час объясню! Честно!

— Вы слышали? — Хозяин кабинета повернулся к кураторам. — Свободны! Через час… через полтора часа вновь ко мне!

Даже если на дворец будут падать бомбы, даже если Ад разверзнется под ногами, он, Лейр Глаутон, найдет время для своего младшего брата. Это обещание он дал, стоя над кроватью умирающего мальчишки, много лет назад. И даже когда тот выжил, свое слово наследник никогда и не думал брать назад…

Чистое, белоснежное помещение без окон отлично освещено. Мощные потолочные лампы разгоняют даже самую незначительную тень. Бесчисленное число колб, мензурок, реторт и прочих лабораторных принадлежностей плотно заставляют многочисленные стеллажи. Приборы: от печей высокого давления и микроскопов, до вакуумизаторов. Если бы не одна деталь, то это место можно было бы принять за хорошо оснащенную химическую лабораторию в каком-нибудь престижном университете. Этой деталью являлись останки человеческого тела, лежащие на столе в центре помещения.

Насвистывая какую-то веселую мелодию, около трупа стоит молодая красивая женщина в одном защитном черном переднике на голое тело. Насвистывает и работает скальпелем. Отрезав часть сердечной мышцы покойника, красавица опускает её в фарфоровую чашку с каким-то раствором и вглядывается в начавшуюся бурную реакцию.

Судя по выражению её лица, она явно недовольна результатом, но гнев не портит её внешность, скорее наоборот, придает ей особенный, опасный колорит.

С тихим шипением раскрываются створки герметичного шлюза, впуская в лабораторию мужчину среднего роста и телосложения. Его внешность вполне обычна, пройдешь мимо на улице и вообще никогда не вспомнишь о нем. Каштановые волосы, короткая прическа, нос немного с горбинкой — ничего выделяющегося. На вид ему можно дать как двадцать пять, так и тридцать пять лет, слишком размыта и неопределенна граница. Одет он в простую красную футболку без принтов, спортивные шорты и серые кроссовки, в данный момент закрытые прозрачными бахилами. Не садясь на свободный табурет, гость произнес:

— Ты получила то, что мне нужно?

А вот голос мужчины выделяется: глубокий, требовательный, властный.

— Нет.

Красавица вовсе не смущена тем, что мужчина откровенно пялится на неё. Наоборот, едва заметным движением тела повернулась в более выгодном ракурсе, в таком, чтобы передник закрывал и дразнил.

— Так сделай! — Гость приподнимает губы, и видны острые нечеловеческие клыки.

— Вы можете требовать, приказывать, рычать. — Последний глагол дама произнесла с явной издевкой. — Это ничего не изменит. Вы просили дюжину порций и предоставили под них материал. Я вам сделала восемнадцать. И что? Вместо благодарности… — Она отвлеклась, отрезав новый кусочек от трупа и бросив его в свободную чашку, только выполнив эти действия, продолжила говорить. — Требование еще? Так вот стена, да ни одна, их целых четыре, мой патриарх, поговорите с ними. Честно, эффект будет точно такой же, то есть нулевой.

— Ты забываешь свое место, ведьма!

— Вот не надо снова. И я и вы прекрасно понимаем: без вас не будет меня, без меня не будет вас. Всех вас…

— Ты… — Рык из уст мужчины перерос в шипение.

— Я! — Вскинула голову красавица и, отложив скальпель, провела ладонью по своим волосам. — У вас есть, что сказать еще, мой патриарх?

Мужчина бросил взгляд на труп, потянул носом и немного изменился в лице.

— Сочувствую.

— Да? Бросьте, не верю. Вы никогда не любили Леонида.

— Тем не менее, он — ваша кровь и плоть, внук. Был…

— Вы, все вы оборотни, я имею ввиду, слишком много значения придаете кровным узам. Кровь — ничто, человека определяет не род, а способности.

— Ты просто забыла.

— О нет, я помню. — Возразила красавица на этот выпад.

— Нам нужна защита от этих отбросов! То, что ты приготовила, позволяет только умереть с честью, а не быть жертвенным бараном на бойне под призрачными и невидимыми мечами. Нам нужно средство, и ты его обещала.

— Обещала. — Не возражает хозяйка лаборатории. — Но алхимия — не точная наука, это искусство. Зато… — Она облизнула губы. — Теперь я знаю, что мне необходимо.

— И что же?! Принести печень Творящего, как это потребовала твоя прабабка пять столетий назад?

— Потребовала, получила и спасла самого великого из патриархов нашего клана от верной смерти, даровав ему вторую молодость. Это был равный обмен.

— Равный. — Нехотя признает глава клана Эшин. — Но что ты можешь нам дать сейчас?

— Как на счет выпустить ваших внутренних Зверей в то, что они называют Изломом?

Мужчина закрыл глаза, задумался, а затем улыбнулся искренне и немного предвкушающе. После произнес:

— И для этого не потребуется печень Творящего?

— Нет. Мне нужен рейг.

— Мы тебе уже доставили одного! И заполучить его было непросто! — Рыкнул оборотень.

— То был слабый, только инициированный дурак, что засветил свои способности на людях. Немного наркотика в питье, и вы взяли его тепленьким. Не такая и трудная операция была.

— Что? Тебе! Нужно? — Не скрывает своего раздражения перевертыш.

— Сильный. Опытный. В полном сознании. С чистой, без наркоты и прочего кровью.

— В сознании? Рейг? Ты в своем уме, ведьма?!

— О, я в ясном разуме и вообще чувствую себя превосходно. — Темный адепт ветви Лилии потянулась, демонстрируя правдивость своих слов через великолепные формы тела.