Марго Синие Уши - Светлана Лаврова

Отчет № 1 о пребывании Ее Высочества Теодоры Антонии в Специальном Санатории для Особ Королевской Крови Креции (ССОККК) от 18 июля 200… года.

Вверенная моему попечению Принцесса пребывает в полном здравии. Настроение спокойное, бодрое, требований, превышающих полномочия, не предъявляет. Купалась в отгороженном бассейне два раза по семь минут. Принимала солнечные ванны в солнцезащитном купальнике два раза по три минуты. Принимала воздушные ванны два раза по четыре минуты, кондиционер на время ванн отключен во избежание переохлаждения и последующей простуды. Изволила изречь бессмертное выражение «Солнце, воздух и вода — наши лучшие друзья». Выражение записано в раздел «Умные мысли Особ Королевской Крови Креции».

Аппетит хороший, хотя мясное суфле вызвало гримасу легкого неудовольствия. Заменено морковным суфле. Стул нормальный. Дневной сон прерывистый (с букета роз упал лепесток и побеспокоил нервного ребенка. Садовник уволен за разведение неподходящего сорта роз). Ночной сон глубокий, без пробуждений. Одно сновидение благотворного характера: пластмассовые рыбки в синих волнах кипяченой воды.

— Бом-бом-бом!

Принцесса проснулась от колокольного звона. Бом-бом-бом! В такт колоколу ее кто-то дергал за ногу. В полусне Принцессе показалось, что она и есть колокол, и в нее звонят, дергая вместо веревки за лодыжку.

— Ты зачем меня трясешь за ногу? — еле разлепив глаза, спросила Принцесса.

— Когда я тебя трясла за руку, ты не просыпалась, — сердито сказала Анастазия. — Таки велел тебя разбудить. Делать мне больше нечего — принцесс будить. Я и сама принцесса, но меня вот почему-то никто за ногу не дергает.

— Хочешь, я дерну? — и добрая Принцесса дернула Анастазию. Та от неожиданности потеряла равновесие и шлепнулась на кровать. Принцесса добросовестно попыталась подергать еще, но Анастазия дрыгала ногами и норовила пощекотать Принцессе пятку. Так они общались довольно долго.

— Теперь справедливо, — удовлетворенно кивнула наконец Анастазия. — Пошли завтракать, а то Таки все пирожки слопает.

— А что это за «бом-бом» было? — вспомнила Принцесса.

— Утром всегда звонят колокола, — объяснила Анастазия. — А разве у вас не так?

За столом сидели Стефания и Таки, на столе лежали пирожки, сыр, оливки, хлеб, стоял кувшин с молоком.

— А где Гофмейстерина? — поинтересовалась Принцесса.

— За ней мэр вчера зашел и повел в тюрьму, — сказал Таки. — Она сказала, что придет к завтраку, но мэр обиделся и сказал, что дом его, конечно, не Кносский дворец, но на завтрак для гостьи его мэрской зарплаты хватает. Пошли к Яни-горшечнику вазу искать.

— И я, и я с вами, — заныла Анастазия. — А какую вазу вы потеряли у Яни?

— Это не мы, это профессор потерял красивую вазу.

— А, профессор… — Анастазия подумала и сказала. — Не пойду к Яни. Буду строить дамбу у бочки с водой.

И сыщики отправились на дело. Справедливости ради заметим, что к допросу они приступили не сразу. Сначала они довольно долго плескались в море и строили из песка Кносский дворец. Потом Принцесса немного покаталась на ослике. Потом она решила, что у такого милого ослика не может быть преступный хозяин, и сказала, что все равно Яни невиновен, и лучше опять искупаться в море. Но Таки был неумолим: искать так уж искать! Он еще никогда не был сыщиком и очень хотел раскрыть это похищение.

— Только ты деликатно спроси, — учила Принцесса. — Издалека и с психологическим подходом.

— Ладно, сам знаю, — отмахнулся Таки, вошел в мастерскую и деликатно сказал с психологическим подходом: — Яни! Мы пришли тебя допрашивать! Это не ты упер вазу у профессора?

Мастер поднял глаза от гончарного круга. Его лицо вдруг собралось в много-много мелких складок-морщинок, как будто из воздушного шарика выкачали воздух:

— Хи-хи-хи! Ну, Таки, ну, шутник! Ты начитался этих смешных книжек про то, как один человек берет у второго вещь, а третий догоняет первого, отбирает ее и возвращает второму? Где-тективы называется. Хи-хи-хи! Яни слишком стар, чтобы играть в эти догонялки. — Вдруг его лицо стало строгим: — Это что такое? Ты что себе позволяешь? — сердито спросил он.

Принцесса подумала, что мастер обиделся на подозрение и начал ругаться. Но Яни обращался не к ним.

— А я что? Я ничего, — ответил кто-то ворчливым баском.

— Стоило мне отвлечься на минуту, и ты уже перекосил весь горшок? Он кривой, как спина Додо-горбуна! Ай, как стыдно! При гостях!

— Я же не вижу, что гости, — оправдывался кто-то; Принцесса так и не могла понять кто. — У меня же глаз нет.

— Тьфу, старая кругляшка, не позорь перед гостями мое вечное ремесло. — Мастер в сердцах пришлепнул серый ком глины, нажал педаль, и тяжелый круг завертелся снова. Принцесса завороженно смотрела, как ровно он вращается, как в водовороте из серого комка поднимается блестящее длинношеее существо, изящное, как стоящий журавль — новорожденный кувшин. Круг вращался и вращался, затягивая в свой водоворот воздух, потом стены мастерской, потом улицу, город, остров, море, небо…

— А что, так и есть, так и есть, — журчал монотонный голос Яни. — В начале времен земля была неподвижна, и это было неудобно. Потому что день не сменял ночь, и солнце не сменяло луну, и они все вместе толклись на небе, пихая локтями звезды. А потом первый гончар раскрутил первый гончарный круг, и все завертелось: и круг, и земля, и небо… Гончарный круг завел весь мир, и все пошло должным чередом: ночь за днем, зима за летом, сын за отцом… И так все и будет, пока на земле вертится хоть один гончарный круг…

Мастер остановил движение и снял готовый кувшин. Принцесса потрясенно наблюдала за ним.

— А если… а если не останется ни одного гончарного круга? — спросила она. — Ведь сейчас посуду делают из пластмассы и металла.

— Тогда остановится земля, и небо, и время, — строго сказал мастер. — Этого допустить нельзя. Иди сюда, девочка, помоги мне крутить Вселенную.

Принцесса подошла, робко села на место мастера.

— Вот сюда ногу, — учил Яни. — Вот тебе глина, ее надо смачивать. Вот из этой миски. Пальцы вот так ставишь. Начинай!

Принцесса нажала педаль, круг дернулся, Принцесса с перепугу отпустила педаль.

— Кто так нажимает? — опять раздался ворчливый голос. — Не дергай бедную Землю, она пожилая, ей в ее возрасте вредно!

— Это кто? — завертела головой Принцесса.

— Это? Это круг говорит, — обыденно пояснил мастер. — Обычно гончарные круги — молчуны, а мой разговорчивый. Старенький он.