Россия, какой она могла бы быть. История приобретений и потерь заморских территорий - Юрий Коршунов

Судя по всему, причитавшиеся от Морского министерства деньги Г. Петрококино получил. Начальник МГШ вице-адмирал Л.А. Брусилов докладывал по этому вопросу И.Ф. Бострему: «…считаю долго довести, что вопрос об уплате 25 850 руб. Д.С.С.[34] Петрококино за приобретение им для… Морского министерства участок земли на острове Кипр… не должен встретить… каких-либо препятствий, т. к. Д. С.С. Петрококино выполнил лишь заказ Морского министерства, предрешенный Всеподданейшим докладом 1898 года бывшим министром финансов Ст. Секретарем С.Ю. Витте».

По мере приближения Первой мировой войны интерес к «угольным станциям» ослабевал. Тому было две причины: во-первых, появились корабли с нефтяными паротурбинными установками, радиус плавания которых был значительно больше, чем у угольных кораблей, во-вторых, — все четче выявлялись будущие противники России: Германия — на Балтике — Турция — на Черном море. «Угольные станции» при возможной войне с ними просто не требовались. Тем не менее, потребность в приобретении Морским министерством заморских участков не исчезла, но она приобрела совсем другие цели.

В августе 1913 года начальник МГШ вице-адмирал князь А.А. Ливен докладывал морскому министру адмиралу И.К. Григоровичу: «Морской генеральный штаб полагает, что в целях стратегической операции нашего флота было бы весьма желательно приобрести два участка земли по обеим сторонам Босфора, чтобы… организовать… помощь в обезвреживании турецких “гальванических” минных заграждений. Генеральный штаб сейчас затрудняется точно указать, где именно такие участки желательны и как в деталях может быть на них организована упомянутая помощь операции. Оба эти вопроса получат… ответы лишь после окончания… начатой разработки нового плана стратегической операции Черноморского флота, имеющей объектом турецкие проливы. Несомненно было бы желательно приобрести для России также большие участки… портовой территории в Константинополе на берегу Топ-Хане и Золотого Рога, чтобы заручиться местом для будущего русского порта, который в той или в иной форме, рано или поздно будет там оборудован». Резолюция И.К. Григоровича была краткой: «Письмо председателю Совета министров».

Судя по всему, на доклад Морского министерства Председатель Совета министров отреагировал незамедлительно. Указание российскому послу в Константинополе от министра иностранных дел А.П. Сазонова поступило буквально через несколько дней: «Морское ведомство признало желательным по стратегическим соображениям приобрести из распродающихся казенных земель (турецких. — Ю. К.) два участка по обеим сторонам Босфора в определенных местах и участки на нынешней турецкой портовой территории… Морское министерство для сего в сметном порядке испросит необходимое ассигнование на 1914 год. Благоволите сообщить Ваше заключение по указанному вопросу».

Соответственно указанию А.П. Сазонова посольство в Константинополе подобрало четыре участка. Для их осмотра и окончательного решения о приобретении предполагалось командировать в Константинополь офицера Морского генерального штаба. Однако дело затянулось. Тем временем тучи на политическом горизонте сгущались, а вскоре началась война. Актуальность приобретения заморских территорий отпала. Перед Морским генеральным штабом возникли совсем другие задачи.

Бизерта… В сердцах российских моряков название этого далекого тунисского порта до сих пор отзывается острой болью. Трагедия великого народа — революция и гражданская война — разделили не только страну, но и флот. Сегодня о горьких днях тех лет в Бизерте напоминают лишь небольшой православный собор с косым Андреевским крестом за царскими вратами, мраморная доска с названиями кораблей бывшего Российского императорского флота, да могилы соотечественников, в которых покоятся герои Цусимы, сражений первой мировой войны, ученые и исследователи, приумножившие славу России. И никто не может отнять у них права быть русскими патриотами.

События осени 1920 года напоминали кораблекрушение. Тонущим кораблем был «белый» Крым, экипажем и пассажирами — армия барона Врангеля. Буквально за несколько часов до вступления в город красных частей 14 ноября 1920 года Вооруженные Силы Юга России покинули Севастополь. «Мы идем в полную неизвестность, и никто не хочет нас принимать», — говорилось в воззвании П.Н. Врангеля. Предвидя близкий конец Крыма, П.Н. Врангель начал готовиться к уходу зарание. Были мобилизованы все пригодные к плаванию корабли и суда.

Эвакуация проходила из всех крымских портов. Солдаты и офицеры уходили в приказном порядке. Каждый имел «законное место» на корабле. Труднее приходилось гражданским.

Бизерта — последнее место базирования Императорского флота России

Линкор «Генерал Корнилов» на последней стоянке в Бизерте. В прошлом он назывался «Воля», а еще раньше — «Император Александр I»

В тот день утром П.Н. Врангель и командующий флотом контр-адмирал М.А. Кедров обошли на катере грузившиеся суда. К полудню все заставы на входе в город были уже сняты. В 14.00 катер правителя Юга России отошел от Графской пристани. На крейсере «Генерал Корнилов», — так теперь назывался бывший «Очаков», некогда мятежный флагманский корабль лейтенанта П.П. Шмидта, — взвился флаг главнокомандующего Русской армией. П.Н. Врангель наблюдал за окончанием погрузки судов и их выходом в открытое море. Затем крейсер направился в Ялту и Феодосию. Барон хотел лично убедиться, что эвакуация завершена и там. В два часа дня 16 ноября из Керчи пришло радио: «Посадка закончена, взяты все до последнего солдата». После этого «Генерал Корнилов» взял курс на Константинополь.

Под Андреевскими или трехцветными, торговыми флагами, а на фор-стеньгах — французскими корабли Черноморского флота, вспомогательные суда и транспорта общим числом до 150 единиц покинули Крым. В состав врангелевской «армады» входили: новейший линкор «Генерал Алексеев» (бывший «Император Александр III»), старый броненосец «Георгий Победоносец», два крейсера — «Генерал Корнилов» и «Алмаз», б современных эсминцев типа «Новик», 4 старых эсминца, 4 подводные лодки, 12 тральщиков, 119 транспортов и вспомогательных судов. Военные корабли, а их было 43, шли под Андреевским флагом, остальные — под торговыми. В полную неизвестность из России на них уходили 145 693 человека, в том числе 116 758 военных и 28 935 гражданских. По оценке П.Н. Врангеля, эвакуация Крыма прошла успешно, хотя не обошлось без потерь. Из-за невозможности буксировки в штормовых условиях пришлось затопить канонерскую лодку «Кавказ», а в керченском караване, попавшем в семибальный шторм, погиб эсминец «Живой» со всеми находившимися на борту.