Предсказанная судьба - Ксения Власова

Я нахожу в кармане пальто ключи и судорожно стискиваю их. До дома остается совсем немного…

Я еще успеваю подумать, что, возможно, стоит кому-нибудь позвонить, а в следующее мгновение на моей шее смыкается что-то хлесткое — удавка. В легких резко заканчивается воздух, а сделать новый вдох мне уже не дают.

Тьма — холодная, затягивающая, как черный омут, — обступает меня. Она повсюду, но прежде всего — в глазах моего убийцы.

— Нет!

Я хотела резко сесть, но кто-то удержал меня за плечи. Запаниковав, я забила руками и ногами по постели, пытаясь освободиться от чужого захвата.

— Аурелия, Рель! Это я, все хорошо!

Встревоженный голос Джейсона заставил очнуться, и я уже более внимательно всмотрелась в темноту, спросонья слишком сильно напомнившую мне о смерти в прежнем мире. Сердце колотилось где-то в горле, лоб был в холодной испарине. Картинки из прошлого уже не казались реальностью, но все еще вызывали дрожь во всем теле.

— Что случилось? — Джейсон склонился надо мной. В полумраке комнаты я с трудом узнала его. — Тебе приснилось новое пророчество?

— Н-н-нет, — прозаикалась я. — Просто кошмар.

Джейсон, чуть повел рукой, и в потухшем камине вспыхнула искра. С той стороны чугунной решетки алые языки пламени принялись сначала неторопливо, а затем все более жадно облизывать дрова. В комнате сразу стало уютнее.

Я покосилась в сторону окна, где на бархатном небосводе сияла луна. Ее мягкий свет серебрил макушки высоких деревьев и, проникая сквозь оконное стекло, ложился мерцающей дорожкой на дорогой ковер на полу.

Джейсон поднялся с постели и потянулся к графину с водой, стоящему на тумбочке. Не тратя времени на слова, он молча вложил мне в ладонь полный стакан и подождал, пока я сожму пальцы. Прошло несколько томительных секунд, прежде чем я сделала маленький глоток. Меня потряхивало, поэтому зубы громко клацнули о край стакана.

— Ты можешь рассказывать свои кошмары? — спросил Джейсон, с тревогой наблюдающий за мной. — Или это тоже запрещено?

Я помотала головой. Взгляд рассеянно выцепил нашу одежду, разбросанную по комнате, и щеки опалило жаром. Поддавшись страсти, мы с Джейсоном провели весь день в моей спальне. Даже ужин проигнорировали, о чем мне с неудовольствием напомнил заурчавший желудок.

— Нет, кошмар касается лишь меня. Собственно, это не столько сон, сколько воспоминание.

Я замолкла, неуверенная, стоит ли продолжать. Вдруг Джейсон не захочет познакомиться с той частью меня, которая, кажется, навечно осталась в другом мире? Что если ему не важно, кем я была до того, как стала Аурелией Терренс?

Мы не говорили с ним о будущем. Да, нас тянуло друг к другу, но физическая близость не всегда равна любви. Я до сих пор не знала, что именно испытывает ко мне Джейсон: влечение, привязанность или просто любопытство? В конце концов, он мог спасти мне жизнь, руководствуясь благородством, а жениться из чувства вины.

Впрочем, со свадьбой было не так много вариантов… Приказы короля не обсуждаются.

Словно подслушав мои мысли, Джейсон опустился на постель и нежно, будто прикасаясь к хрупкому цветку, заправил мне прядку за ухо.

— Мне нравится твоя короткая стрижка, — не в тему сказал он, а затем, нахмурившись, спросил: — Расскажешь о том, что тебе приснилось?

Мы сидели так близко друг к другу, что наши колени соприкасались. Отблески огня камина затейливыми тенями скользили по лицу Джейсона, делая его старше.

— Моя смерть.

Ладонь Джейсона, легшая мне сзади на шею, замерла, и я поторопилась пояснить:

— В том, прежнем мире.

Джейсон отмер, но в его взгляде появилась настороженность. Он притянул меня к себе и заключил в объятия, будто пытался укрыть от всего остального мира.

— Как ты погибла?

Я вздохнула.

— В свой день рождения. Так глупо получилось… Я в предвкушении домашней вечеринки возвращалась поздно вечером домой. Три пары после обеда плюс еще дополнительный курс по живописи… В общем, на улице стояла жуткая темень.

— Значит, там ты тоже была студенткой?

Я кивнула и, переместившись, легла на колени Джейсона, лицом к нему. Так вести разговор было удобнее.

— Да, я училась на художника. С боем отстояла свое право на выбор профессии. Родители до последнего надеялись, что я остановлюсь на чем-то более… практичном.

Джейсон запустил пальцы мне в волосы и принялся бездумно перебирать их.

— Получается, ты принесла свой талант и в наш мир.

Я чуть пожала плечами. С каждой минутой мне становилось все легче. Возможно, дело было в атмосфере силы и уверенности, которую излучал Джейсон, а, может быть, я была просто рада поделиться своей историей с кем-то кроме Бреда.

Даже Ариане я не рассказывала всего, ограничившись лишь парой общих фраз.

— Прежняя хозяйка тела — настоящая Аурелия — тоже неплохо рисовала. Так что я не уверена, чьим талантом в итоге пользуюсь.

— Как тебя зовут на самом деле?

Его вопрос вызвал ком в горле. Как же давно я хотела, чтобы кто-нибудь этим поинтересовался…

— Мира. — Джейсон промолчал, его пальцы ненадолго замерли, и я с волнением взглянула в его задумчивое лицо. — Что такое?

— Ничего, просто очень символично.

Я искренне удивилась.

— Разве?

Джейсон усмехнулся и притянул меня к себе. Я обвила его шею руками и прижалась щекой к широкой груди.

— Конечно. Ведь для меня ты — целый мир.

От его слов по телу прошла приятная дрожь. Я обхватила Джейсона крепче, будто в надежде стать еще ближе. Мне было мало того ощущения единства, что он уже дал, и я разрывалась между желанием поцеловать его и задать отравляющий разум вопрос.

Это признание?

Дыхание участилось, и я приоткрыла рот, но с губ не слетело ни звука. Меня снова тряхануло, теперь уже от страха услышать не тот ответ, которого ждало мое сердце. Тишину, наполненную напряжением и треском огня в камине, снова прервал низкий голос Джейсона.

— Я помню тот день, когда впервые увидел тебя.

Я вздрогнула в объятиях, хотела отстраниться, чтобы взглянуть ему в лицо, но осталась на месте. Казалось, любое неосторожное движение может разрушить очарование момента: оранжево-алые отблески камина на наших телах; негромкий шорох секундой стрелки часов; тепло обнаженной кожи Джейсона и его запах на мне — все было настолько идеально, что мне не хотелось подвергать риску хрупкое, словно горный хрусталь, чувство острого счастья.

Не понимаю, когда именно Джейсон стал для меня так важен, но от мысли отпустить его я приходила в ужас.

Он нужен мне.

— Правда? — пробормотала я, обращаясь не то к нему, не то к себе.