Мультиверс - Василий Головачев

– Не может быть, блин! – вырвалось у Плетнёва. – Они такие головастые, что для управления такой махиной, как этот пятидесятикилометровый «орех», хватает всего трёх операторов?!

– Ну, не стоит так удивляться, – отмахнулся Шапиро. – Если наши земные ИИ заменяют целые коллективы, то у них искусственный интеллект должен быть намного мощней.

– Спроси у него… – Руслан вышел из задумчивости. – Ещё вопрос: что задумали ядране в Солнечной системе?

Из лягушачьего рта в объёме экрана посыпались синие шарики.

– Рестрикции… нейтрализация… – выдал лингвер неуверенно.

Шапиро потыкал пальцем в виртуальную клавиатуру кейса, и компьютер добавил:

– Нейтрализация деятельности хомо сапиенс… жёсткие санкции… рестрикции…

– Ну, как же без этого, – язвительно хмыкнул Эвелин. – Чисто американцы на Земле! Чуть что не по ним – лупят санкциями! Уж не потомки ли они – то есть америкосы – наших ядран?

– Лейтенант! – неодобрительно бросил Плетнёв.

– Прошу прощения, товарищ майор.

– Кстати, какова их родословная? – заинтересовался и Руслан. – Я имею в виду не амеров, а ядран.

– Эвфузия…

– Не понял?

– Переселение… кротовая нора… древние… конфликты… – начал лингвер, с трудом подыскивая слова. – Давно… сами мы не местные…

Эвелин фыркнул.

– Что он несёт?!

– Попробую объяснить, – сказал Шапиро, поёрзав пальцами по виртуалу. – Очевидно, он имеет в виду переселение из какого-то другого района Галактики. А возможно, и из другой метавселенной. В таком случае они и в самом деле переселенцы, хотя и живут в центре нашего Млечного Пути.

– Как давно они переселились?

– Тысячи… миллионы… периодов…

– Наверно, имеются в виду периоды вращения их планеты, – кивнул Шапиро. – Это могут быть миллионы земных лет.

– Последний вопрос: какая задача поставлена «Геодару»?

– Погрузить… психотронный генератор… доставить в Солнечную систему…

– Зачем?

– Нанести пси-удар… по всей системе… с целью подчинения воле… кризисного управляющего.

Руслан ошеломлённо глянул на Всеволода.

Физик развёл руками.

– Лингвер оперирует терминами русского языка, подбирая слова по смыслу.

– Значит, ядране хотят грохнуть по нам из пси-гена?! – уточнил Эвелин. – А о каком кризисном управляющем идёт речь?

– Очевидно, они хотят назначить своего владыку Солнечной системы и командовать нами. Что тут непонятного? – сказал Плетнёв.

– Лягушки будут управлять человечеством?!

– Почему нет?

– Подождите, – остановил бойцов Руслан. – Допустим, операция ядран не удастся, каков их план «Б»?

– Ликвидация…

– Ликвидация кого? Или чего?

– Ликвидация источника опасности… рассадника человечества… планеты Земля… с помощью Дженворпа.

– Замахнулись! – скептически хмыкнул Эвелин. – Они уже пытались завладеть Суперструнником, да ничего у них не получилось.

– Попытка попытке рознь. Может быть, на сей раз они подготовятся получше.

– Ещё вопрос…

В наушниках заиграл орган, и Руслан не успел задать вопрос.

– Командир, нам ответили с «Геодара», – донёсся голос Маккены.

– Чего они хотят?

– Предлагают начать переговоры.

– Вот наглецы! – крякнул Плетнёв; рации всех скафандров были настроены на одну волну, и он слышал то же, что и Руслан. – Разве можно им верить?

– Рудольф, скинь бой-драйв на Тихого! Сам начни переговоры! Но если это ловушка – беги!

– Слушаюсь, командир!

Речь шла о передаче компьютеру боевых программ в режиме ускорения ответа, без ожидания реакции людей, когда счёт идёт на тысячные доли секунды. Это намного увеличивало скорость принятий решений. Риск, конечно, существовал, так как все экстремальные ситуации земным разработчикам программ предусмотреть и просчитать было невозможно, однако Тихий являл собой искусственный интеллект последнего поколения (на базе квантового компьютера) и мог потягаться с любым компьютером ядран, которые тоже опирались на созданные ими с помощью тех же технологий машины.

Руслан закончил составление плана, поймав нужную мысль.

– Делаем так! Возвращаемся в ангар, занимаем «коготь» и идём к «Геодару» как посланцы руководства станции. Если команда «Геодара» приготовила Рудольфу ловушку, мы её нейтрализуем изнутри корабля.

– Сильно рискуем, – покачал головой Плетнёв, привыкший получать конкретные задания. – Можем влипнуть.

– Будем действовать по обстоятельствам. Главное – не дать ядранам выполнить свои замыслы по доставке пси-гена.

Свет в шлюзовом отсеке перестал мигать. Компьютер «ореха» пришёл в себя.

– Рысью! – сказал Руслан. – Робин, гони «голем» в трюм «когтя»!

– Нас выпустят? – неуверенно спросил Эвелин.

– Включим рацию «когтя» и заставим этого парнишку, – Руслан ткнул в пленника рукой, – связаться с остальными своими напарниками. Надеюсь, он сможет отвлечь их внимание.

Катер поднялся в воздух рядом с тушей ядранского беспилотника и прыгнул в его кормовой люк.

Маккена понимал, что экипаж беспредельно устал от непрерывного «танца со смертью», длившегося без малого сутки, но предложить отдых никому не мог. Он и сам начал сдавать, несмотря на железное здоровье и выучку, хотя признаваться в этом не хотел даже всё понимающей жене. Роза как могла поддерживала супруга, и эта поддержка грела душу и позволяла быстрее находить выход из многих острых ситуаций.

Флот ядран прекратил погоню за фрегатом внезапно: все космолёты Великого Кольца галактоидов замерли в пространстве, организовав своеобразную, объёмную, «кристаллическую» структуру, но «Феникс» ещё какое-то время прыгал из стороны в сторону в режиме стохастического маневрирования (подчинявшемся вероятностному выбору сродни броску костяшек), пока Маккена наконец не отдал приказ остановиться.

Стало ясно, чем занимается «Геодар», висевший всё это время возле странного сооружения в форме паука. Земной исследовательский космолёт просто загружал в свои трюмы «паучью» конструкцию, разбирая её на части, и к моменту начала переговоров почти весь «паук», по сути, был уже помещён на борт корабля.

– Что он делает? – с недоумением спросил второй пилот фрегата Слава Терёшин. – Мы с ума сходим, пытаясь установить прямой контакт с ядранами, а парни «Геодара» спокойно работают с ними?!

– Это лишь подтверждает наши подозрения о том, что экипаж «Геодара» зазомбирован галактоидами, – тихо ответила Роза.