Проклятие дома Ланарков - Антон Кротков

Однако ковылять до гостиницы было ещё далековато, а совсем разболтавшийся каблук грозил как минимум вывихом голеностопа. Наконец, Скарлетт остановилась и повернулась к провожатому. Под её вопросительным взглядом юноша застенчиво опустил глаза.

— Молодой человек, я не кусаюсь и вам незачем держаться от меня на безопасной дистанции. Подходите, не бойтесь!

Парень смущённо пробормотал: — С чего вы взяли, что я боюсь, и вообще я просто шёл по улице. — Тем не менее, застенчивый верзила приблизился.

— Вас ведь зовут Шон? А я Скарлетт — Вэй приветливо протянула ему руку. — Вы ведь служите в здешней газете, верно?

Парень кивнул. Вэй отметила, что у него добрые глаза.

— Хотите получить у меня информацию?

Репортёр снова кивнул и густо покраснел. Ему явно было неловко за своё малодушие там на кладбище при виде изуродованного трупа. Но Вэй ничем не показала своего превосходства или иронии.

— Что ж, буду рада поделиться с коллегой, но в обмен вы подвезёте меня до гостиницы.

Журналист обрадовано предложил Вэй свой велосипед, а сам пошёл рядом. Скарлетт без утайки выложила ему всё, что случилось с ней на кладбище и в лесу. Она держалась настолько просто и открыто, демонстрируя искреннюю симпатию, что застенчивый собеседник доверчиво признался ей:

— Меня считают бледной тенью моего отца, главного редактора здешней газеты.

— А что мешает вам поверить в себя?

В ответ на её недоумение парень вздохнул:

— Не всем же так повезло, как этому лётчику?

— Вы о ком? Ах, об этом авиаторе — женихе Анны.

— Он ненамного старше меня, но успел на войну! — завистливо пояснил репортёр. — Там он видел смерть, возможно, ему самому приходилось убивать. Их называют «потерянным поколением». Но, по-моему, это как раз мы потерянное поколение. Потому что они, в отличие от нас, — способны на всё…

«Способны на всё» — задумчиво повторила Вэй, уже после того, как рассталась с репортёром. Она уже приближалась к своей гостинице. На этой же улице располагалось кафе, возле которого стоял автомобиль. Какой-то мужчина с трогательной заботливостью вынес из машины на руках нарядно одетую девочку. Вначале Скарлетт даже отчего-то приняла её за большую фарфоровую куклу. Но затем мужчина осторожно поставил ребёнка на землю, наклонился и что-то ласковое сказал ей, после чего взял за руку и повёл к дверям кафе.

Скарлетт залюбовалась проявлением столь трогательной отцовской нежности и провожала умилённым взглядом парочку. Они с Арчи тоже мечтали о девочке, поэтому ей стало даже немного завидно. Кто этот счастливец? Мужчина мог быть англичанином или немцем, французом или даже её соотечественником, шляпа на его голове точно была американской. Он был обычного телосложения, среднего роста, и не обратил бы на себя внимания, если бы не держал за руку чудное создание.

Вэй подошла ближе, пара уже входила в кафе, в последний момент девочка что-то почувствовала и обернулась. Вэй испытала чувство близкое к шоку! Она вдруг увидела глаза взрослой женщины на совершенно кукольном личике! От неожиданности Скарлетт опешила, она вопросительно подняла глаза на мужчину и наткнулась на тяжёлый обжигающий взгляд Мефистофеля. Бросился в глаза красный след наискосок мужского лица, оставленный плетью, либо жокейским хлыстом.

День только начался, а снова пришли тревожные вести: одна из сестёр погибшей Анны исчезла, и уже второй человек за неделю подвергся нападению в лесу. Пропавшей девушкой оказалась Флора.

Скарлетт удалось выяснить, что средняя дочь хозяина Ланарк-Грэй-Холла исчезла прямо из своей спальни. Утром Флора не вышла к завтраку, графа в этот момент дома не оказалось, и дворецкий послал служанку — узнать не заболела ли молодая леди. Но на стук никто не отозвался. Пришлось вызывать слесаря и ломать дверь. Комната оказалась пуста, а окно открыто. В отсутствии графа дворецкий сам организовал поиски молодой хозяйки, но след оборвался на краю трясины…

Что касается второго инцидента, то он произошёл накануне вечером с местным аптекарем в двух с половиной милях от графского «Замка». Ситуация развивалась примерно по тому же сценарию, что и в истории с доктором Эдмундом Йейтсом. И, как и в случае с доктором, жертве снова каким-то чудом удалось избежать верной гибели. А произошло вот что: аптекарь Саксон Бартон удил рыбу на берегу реки, неподалёку от фермы. Ему везло — к семи часам Бартон наловил почти полное ведро форели. И всё никак не решался сворачивать удочки, — даже несмотря на предвестники непогоды, — ибо клёв был просто сумасшедший. Уже в темноте при раскатах грома и всполохах молний на горизонте он торопливо возвращался к ферме, где оставил мотоцикл; спеша, чтобы не быть застигнутым грозой в пути. Тропинка шла по достаточно высокому берегу вдоль редкого лесочка. Лес затих перед надвигающейся бурей.

Внезапно аптекарю почудились чьё-то присутствие за спиной. Но прежде чем Бартон успел оглянуться, какая-то сила налетела на него и сбросила с обрыва в реку. Место там оказалось достаточно глубокое, так что рыбак с головой ушёл под воду.

Вынырнув, Бартон увидел над собой на обрыве тень, как будто там стоял человек. Течение подхватило аптекаря и понесло. На какое-то время он потерял силуэт из виду.

Вода уже была холодной, а намокшая одежда тяжёлым грузом тянула аптекаря под воду, у толстяка начало сводить судорогой руки и ноги. В отчаянии бедняга стал звать на помощь, надеясь, что его услышат на ферме. Одновременно мужчина напрягал все силы, пытаясь выбраться из стремнины и добраться до мелководья, как вдруг заметил в свете выглянувшей из-за облаков луны огромного волка, который неспешно трусил параллельно с ним по берегу. В ужасе аптекарь поплыл прочь, больше не обращая внимания на судороги в мышцах и ужасную боль от ледяной воды. Лучше утонуть, чем быть заживо съеденным! Бартон отчётливо запомнил, как стал захлёбываться, вокруг сомкнулась абсолютная тьма и безмолвие. Это напоминало погружение в водную могилу. Поэтому он очень удивился, когда кто-то схватил его и поволок. Краем меркнущего сознания фармацевт решил, что это зверь: он всё-таки добрался до добычи, и тащит к суше, чтобы разорвать там и съесть. Однако сил сопротивляться уже не осталось, всё происходило уже как бы и не с ним…

На какое-то время он видимо отключился, а когда сознание снова стало возвращаться, Бартон почувствовал, как его откачивают. Затем чьи-то сильные руки помогли ему подняться, стали вливать спиртное в горло. Оказалось, это местные охотники, которых привёл фермер. Крестьянин услышал истошные вопли с реки, но сам в такой час выходить из дому не решился. Однако вызвал по телефону помощь. Вместе с подъехавшими стрелками они обнаружили на отмели «тушу» несчастного аптекаря, в котором едва теплилась жизнь. Когда «утопленник» немного очухался, охотники стали расспрашивать его о том, что произошло. А он невнятно бормотал какую-то чушь про злого духа леса, возникшего перед ним на берегу.

— Злой дух? Дерьмо! В этом лесу мы хозяева! — хрипло на всю округу рявкнул Гуго Дегриль, оглядывая своих парней. — Ребята! Наверняка взбесившийся волчара где-то неподалёку. Замочим его и получим шестьсот фунтов награды, которую пообещал граф. Устроим славную пирушку и пропьём эти шальные деньги!