Футбол оптом и в розницу - Марк Рафалов

Нет! Не жалею! Что касается плодов, то уверен, что когда-нибудь отечественный футбол избавится от грязи и от мрази, которая в нем безнаказанно благоденствует.

Не следует забывать, что в апреле 2005 года Колоскова наконец оторвали от штурвала отечественного футбола. Осмелюсь высказать подозрения, что в осуществлении этой акции есть и мой скромный вклад. Ведь в период ее подготовки о некоторых моих острых печатных публикациях о президенте РФС неоднократно докладывалось министру спорта России В. Фетисову.

Наши отношения с Колосковым прервались летом 86-го, после игры минского «Динамо» с «Днепром», которую я инспектировал. Президент союзной федерации давно уже косо взирал на мои настырные попытки хоть как-нибудь обуздать околофутбольных дельцов. А тут ему подбросили очередную «дезу» обо мне. Он не без удовольствия сделал вид, что поверил в нее.

В те годы еще продолжали преследовать Андрея Дмитриевича Сахарова, гордых и независимых Мстислава Ростроповича и Галину Вишневскую, писателя Александра Солженицына, блистательного журналиста Аркадия Галинского и многих других деятелей науки, литературы, искусства, спорта. Именно тогда я окончательно уверился: в России Слово «диссидент» звучит гордо!

Дебош в «Балчуге»

Здесь я отважусь рассказать еще об одной не очень украшающей автора выходке.

Произошло это в ночь под новый 1948 год. Минуло совсем немного времени после завершения страшной войны. И хотя все мы еще пребывали в состоянии эйфории, многочисленные житейские тяготы постоянно давали о себе знать. Особенно остро давил жилищный кризис. Сотни тысяч москвичей ютились по чердакам И подвалам. Случалось, что в одной десятиметровой комнатушке вынуждены были жить по пять-щесть человек. Отдельные квартиры занимали, как правило, только большие начальники — генералы, министры и им подобные.

Для нас, 20—23-летних ребят, всегда так радостно ожидаемый новогодний праздник выстраивал множество труднопреодолимых проблем. Было известно с кем, известно как... А вот где ожидаемое нами торжество должно свершиться, до последних предновогодних дней ясно не было. Дорогущие рестораны нам, естественно, были не по карману. А для попадания куда-либо попроще требовались связи.

Минуло всего два с половиной месяца после моего возвращения в Москву, и новогодняя проблема представлялась мне почти неразрешимой. Выручил давний школьный товарищ Юра Петровский, который после своих партизанских рейдов вернулся с войны раньше меня и успел уже вполне сносно адаптироваться к столичной жизни. Его приняли на работу в Минчермет, где он быстро освоился и обзавелся полезными знакомствами. К тому же Юра значительно опередил меня и в другом житейском вопросе, успев жениться на очень симпатичной девушке Наде. Словом, благодаря Юре нам поспособствовали заказать столик на три персоны в стареньком ресторанчике «Балчуг», рядом с которым несколько лет назад вырос роскошный пятизвездный отель с тем же названием. О его имидже говорит уже то, что в последние годы в нем квартировала примадонна советской и российской эстрады Алла Пугачева.

У нас же в тот далекий новогодний праздник все было несравненно скромнее. Но мы были безмерно счастливы. Даже отсутствие за нашим столом моей дамы, которой я еще не удосужился обзавестись, меня не очень угнетало. Тем более что по ходу праздника обнаружилось, что за соседним столиком тоже было занято только три места: один молодой человек сидел с двумя милыми созданиями женского пола. Таким образом, выяснилось, что одна из наших соседок вакантна. Естественно, наше знакомство не заставило себя долго ждать. Мы с соседкой почти без умолку шутили, обменивались комплиментами и, как мне казалось, были вполне довольны случившимся раскладом. Но счастье, увы, было недолгим.

Когда оркестр объявил перерыв, на пустовавшее доселе место к моей соседке подсел какой-то длинноволосый парень. У них сразу же завязался нелицеприятный разговор. Вскоре ситуация прояснилась: моим невольным соперником оказался скрипач из ресторанного оркестра, который, однако, после непродолжительной паузы вынужден был взяться за свой смычок. Наши переговоры с соседкой тут же возобновились. Вернувшийся вскоре за стол музыкант едва скрывал свое негодование. Не успев даже присесть, он обратился ко мне с речью, мало пригодной для ее цитирования в данной книге. Реакция с моей стороны была вполне адекватной. Тем более что время уже близилось к четырем часам и почти все спиртное с нашего стола благополучно перекочевало в наши ненасытные желудки. После моей красноречивой рекомендации, адресованной, как вы понимаете, скрипачу, засунуть смычок себе в ж... противоборствующие стороны выразили недвусмысленное желание сойтись у барьера. Но тут нервы у длинноволосого, видимо, сдали. Видать, ни в морской пехоте, ни в танковых войсках он побывать не удосужился. Оппонент резко повернулся ко мне спиной и, лавируя между столами, бросился наутек. Я кинулся вслед. Не помню, сколько времени длился этот «новогодний забег». Запомнил только, что за его исходом с нескрываемым любопытством наблюдали все посетители и почти все работники кухни, облаченные в белые колпаки и передники. Из-за их спин с опаской за нашим шоу следили два маленьких поваренка.

Надо отдать должное мастеру струнных инструментов: умением совершать слалом и безошибочно преодолевать уставленные бутылками, закусками, бокалами и прочими атрибутами застолий столы он владел безупречно. Тем не менее функциональная подготовка у меня оказалась выше. Я начал настигать ненавистного мастера смычка...

И тут, как мне показалось, уже почти поверженный знаток нотной грамоты применил запрещенный прием: он ловко прошмыгнул из зала в холл, где Получил ожидавшееся им подкрепление. Два дюжих мужика умело использовали практикуемый в футболе прием, именуемый блокировкой, и отсекли меня от взъерошенного волосатика, который тут же заперся в служебном помещении.

Что было дальше, я помню весьма смутно. Когда часы на Спасской башне пробили пять раз, наша печальная троица брела через Красную площадь. Надя, не скрывая гнева, говорила мне какие-то нехорошие слова. Юрка смущенно улыбался... Я тоже...

Рядом с богемой

Я часто вспоминаю о своих многочисленных знакомствах с людьми творческих профессий, среди которых популярные артисты разных жанров, театральные режиссеры, спортивные комментаторы, известные спортсмены и тренеры. Общение с ними было, как правило, не только интересным: оно занимает и по сей день заметное место в моей жизни. Причем во многих случаях поводом для знакомств с этими людьми оказывался футбол. По-моему, и сегодня уместно вспомнить о них.

Правда, для рассказа обо всех памятных встречах потребуется уйма времени. Но о некоторых людях я вспомнить просто обязан.

Первое знакомство на почве футбола со ставшим спустя годы известным кинорежиссером Яковом Сегелем произошло в детские годы в том же Петровском переулке. Я уже рассказывал, что мы целыми днями без устали гоняли мяч в щкольном дворе. В наших сражениях принимали участие ребята со всей округи. Яша, живший в соседнем доме № 10, частенько был среди них. Я бы, скорее всего, и не вспомнил о нем, если бы в те годы на экранах кинотеатров не появился детский фильм «Дети капитана Гранта». В нем маленький красавчик Яша играл Роберта, одну из главных ролей. Это обстоятельство сделало его необычайно популярным во всех соседних дворах.