Идеология суверенитета. От имитации к подлинности - Михаил Леонтьев

Мы вроде как пытались спасти Кипр. Не бескорыстно, конечно. Но, ребята, если вы хотите спасать, идите до конца. Или вообще не суйтесь. Взял нож — бей. Нет, мы достали его, поковыряли в носу, в другом месте, и убрали назад. Это как прыгать через пропасть заранее только до середины. Почему все так, а не иначе? У нас нет глобальной цели, ради которой мы бы спасали Кипр. Мы не видим, как такой полезный для экономики и политики инструмент можно использовать в будущем. И я понимаю людей, которые в этой ситуации, поразмыслив, умывают руки…

«АиФ»: — Куда теперь потекут капиталы российских вкладчиков и компаний — в Сингапур, Гонконг? Где замена Кипру?

М. Л.: — Деньги потекут в Америку. В финансовой системе, где единственным хозяином является только одна страна, в критической ситуации основные средства идут туда. Чем сильнее кризис, тем сильнее доллар. Пока система не рухнет. Нас просто в очередной раз разводят на деньги, а мы разводимся. Цитирую Башара Асада: «С Западом можно иметь дело, но ему нельзя верить. Кто не понимает этого — глупец либо сумасшедший».

«АиФ»: — Сумасшедшей и неадекватной все чаще называют политику Северной Кореи — соседа России. Ее руководство принимает решения, будто бы находясь в параллельной реальности…

М. Л.: — Это называется «дура не дура, а свои 25 рублей в день имею». Каждый делает то, что умеет. Кто-то строит экономику и промышленность. А кто-то, например, разрабатывает оружие массового поражения, а потом, размахивая им, выбивает продовольствие и кредиты. Корейцы, видимо, смекнули, что получат больше денег путем шантажа и вымогательства. Ну и оптимизируют все свои действия по этому параметру. Я помню, в 90-х на перекрестках мальчики протирали замызганными тряпками стекла автомобилей. Однажды один такой пацан сказал мне прямо: «Дядь, дай сто рублей, а то мазану!». То есть, перешел фазу лицемерия и начал рекетировать открыто. В Корее сейчас точно так же.

К сожалению, такого рода режимы, особенно на Востоке, почти не трансформируемы. Потому что народ, в общем, жесткий, и если ты ослабишь гайку, то не успеешь сообразить, когда тебя саданут сзади. Китайцы при Дэн Сяо Пине эту фазу как-то очень тонко прошли и достигли колоссальных результатов. Кубинцы, быть может, смогут повторить то же. А Северная Корея с самого начала была закручена до безумия. Помню фото в журнале «Корея» с подписью: «Рабочие крепят решимость быть беззаветно преданными». И по фотографии видно — действительно крепят.

«АиФ»: — Значит ли, что после смерти команданте Чавеса у России больше не осталось друзей?

М. Л.: — Чавес — специфический персонаж. У меня лично он по-человечески вызывает колоссальную симпатию, но ни разделять его политические воззрения, ни кому-то советовать их поддерживать я бы не стал. Потому что это очень странный человек — продукт глубокого кризиса венесуэльского общества. Оно жёстко разделено на две части: очень узкий средний класс, всегда сосавший деньги с ренты, в который входит всё образованное городское сословие и низы — от индейцев до районов фавел. Чавес — первый, кто пытался заставить средний класс делиться с низким сословием.

Он человек не моделей развития, а перераспределения. И в какой-то степени это было справедливо. Но в перспективе — все равно тупик. Его любили, и правильно любили, за это. Богатые его ненавидели. Но в итоге получилась структура, где подонки конкурируют с идиотами. Чавес был вождём идиотов, который противостоял подонкам. Он не справился, по факту, с задачей. Правда, не справился!

«АиФ»: — Но все-таки, он был нашим другом и союзником…

М. Л.: — Да, был, и много сделал для нас — в первую очередь купил очень много нашего оружия. И я думаю, что после Чавеса у России будут проблемы с продажей вооружений. С нефтяными контрактами — вряд ли, потому что они корректно заключены в рамках нормальных современных процедур. С оружием все тоже грамотно, но это вопрос гораздо большей политической воли.

«АиФ»: — А что ждет Грузию после депутатской «кастрации» Саакашвили? Какая судьба уготована «поедателю галстуков»?

М. Л.: — Где будет Саакашвили — деталь частного соглашения между Россией и США. Вся грузинская история — сделка, пока в хорошем смысле слова. Саакашвили мог проделать с оппозицией то же, что и до сих пор — разогнать и сфальсифировать, но ему не позволили хозяева. Заметьте — они его не слили, а терпеливо ждали формального повода. И дождались. Все уже поняли, что Грузия как государство существует только внутри России. Или не существует никак. Ощущение, что Бидзина Иванишвили это тоже осознает, только говорить не имеет права и возможности. Проблема в том тупике, который мы совместно создали в Абхазии и Осетии.

Азербайджанский политик не может признать независимость Карабаха, если хочет иметь политическое будущее, арабский — договариваться с Израилем, грузинский — признать независимость Сухума и Цхинвала. Это медицинский факт. Вопрос: как тупик вынести за скобки? Речь не о решении проблемы, а о замороженном конфликте. «Холодная» война была эпохой таких конфликтов. Размораживая их, вы получаете открытую рану. Либо, просто колете анестезией.

Пока что Россия ведет себя по отношению к Иванишвили чрезвычайно деликатно, нигде не скомпрометировав какой-то формой нашей поддержки. Это настолько явно регулируемые отношения, что они внушают надежду. А кроме того — признак нового курса администрации США, заменившей «перезагрузку» на реальные попытки договориться с противником, чтобы снять с себя непосильные нагрузки по всему миру. Американская политика всегда была цинична, а в последнее время стала маразматична. Обамовский курс — попытка вернуться от маразма к цинизму… И дай Боже! Потому что с циниками договориться можно, а с маразматиками нет.

АиФ, 03.04.2013

Грядущими «переломами» в политике для мира и России нас пугал уже даже наш президент в недавнем Послании. То, что ближайшие годы станут для России решающими, совершенно очевидно. Одновременно решающими они должны стать и для слабеющего глобального лидера — Соединенных Штатов. Собственно, это очевидное даже для американской политической элиты слабение и дает надежду на более или менее адекватные перемены. Мы уже писали о кадровых назначениях в администрации Обамы, вполне отчетливо отражающих намерение такие перемены осуществить.

Суть их в демилитаризации американской политики, отказе от повсеместного прямого военного присутствия (в первую очередь это касается региона Большого Ближнего Востока) и, таким образом, в переходе от повсеместного доминирования к замораживанию конфликтов через соглашения с потенциальными противниками в тех точках, которые не являются для США безусловным приоритетом с точки зрения сохранения своего лидерства. А таким приоритетом для них является опять же в первую очередь сдерживание Китая, усиление которого — единственный на сегодняшний день вызов этому лидерству. Опять же, повторим, материальной предпосылкой такого поворота является ожидаемое самообеспечение Соединенных Штатов углеводородами, что делает всю существующую «геополитику нефти» ничем не мотивированным непосильным обременением.