Первый мир. Книга третья - Валентин Белецкий

Центр жилой части города. Высокие живые изгороди еле-еле закрывали белоснежные стены особняков от любознательных прохожих. В каждом таком доме помимо заклинателей жили и их прислуга. При чём, данная работа не считалась в Первом мире чем-то низким или неуважительным. На должность прислуги нанимались чуть ли не лучшие выпускники замка. Как правило, подобных работяг могли себе лишь позволить избранные. Например, члены императорского совета. А в Школе как раз жил один из них.

Годалар редко проходил по этим улицам. Отец пожелал, чтобы он жил вместе с остальными учениками, а поэтому строго настрого запретил приходить домой. Фарион не был плохим отцом и любил своего сына, но всеми силами он пытался не сближаться с ним. Он хотел научить сына жить самостоятельно, находить собственных знакомых, которые в дальнейшем станут для него коллегами. Это гораздо лучше, чем надеяться на связи отца. Именно так воспитывали Фариона, а значит, таким же он пытается сделать и сына.

Годалар подошёл к одной из оград, огляделся по сторонам несколько раз, убедившись, что никто его не видит и после этого прошёл сквозь живую изгородь. Основной вход на территорию находился с другой стороны. А здесь был своего образа потайной лаз, о котором знал только он. Конечно, парень подозревал, что и Фарион должен бы знать о подобном, но в душе до последнего надеялся, что этот секрет ведом лишь ему одному.

Быстро пробежав по недавно постриженному газону, эльф нырнул в одно из открытых окон.

— Стучаться не учили? — Услышал он голос отца.

— Прости. — Улыбался Годалар. — Хотел проверить, могут ли проникнуть внутрь незваные гости. Как видишь, нет. Глава семьи неустанно стоит на страже этого дома. — С сарказмом добавил он.

Фарион не стал никак реагировать на подобные глупые шутки.

— Пошли! — Спокойно произнёс он вместо этого.

Отец привёл сына в кабинет, предложил тому присесть и закрыл за собой дверь. Комната полностью глухая, ни окон, ни вентиляции. Даже двери закрываются со скрипом. И не от того, что они старые, а потому что вплотную прилегают к дверному каменному проёму. Даже замка на этих тяжеленных дверях не было, ведь закрывались они с помощью заклинаний Фариона. Идеальное секретное логово злодея, подумал бы случайный прохожий, увидев подобный кабинет…

— Рассказывай, как твои дела. — Усевшись напротив сына, продолжил Фарион разговор.

Годалар пару раз обернулся.

— Здесь ты можешь говорить, не бойся. — Улыбнулся его отец.

— Дела лучше, чем кажутся. Втёрся в доверие абсолютно к каждому, кто в дальнейшем может занять пост Верховного. Так что шансы стать одним из них всё выше и выше. — Горделиво доложился парень.

— Прекрасно! — Кивнул Фарион. — Ты молодец.

Эльф редко хвалил своего сына, чем очень порадовал Годалара. Парень аж засиял в прямом смысле этого слова.

— А долго мне ещё эту маску носить на себе? Скажу честно, мне уже надоело всем кланяться как гороховый шут. Улыбаться каждому прохожему, приветливо и радостно общаться с ними. Извиняться за всё подряд, лишь бы угодить очередному везунчику.

— Терпи! — Сказал Фарион, оборвав речь своего сына. — Если хочешь выбиться в люди, то тебе придётся терпеть. Теперь это не маска, а твоя личность, так что привыкай, дорогой мой. Тем более, это самое лучшее, что тебе удавалось делать на протяжении всей твоей жизни. Не разочаруй меня, мальчик мой. — Подошёл он поближе к Годалару. — Продолжай в том же духе…

— Хорошо. — Тихо произнёс парнишка.

— Расскажи мне лучше, что там насчёт этой эльфийки?

— Адриэль? — Переспросил Годалар.

Фарион лишь промолчал, после чего наклонил голову в сторону, словно ждёт продолжения.

— Бесполезный случай. Как бы я не старался, она думает только о своём Микэле.

— Я не об этом. Твои похождения меня не интересуют. — Оборвал его отец.

— Ах, ты о своём медальоне? — Достал Годалар небольшой кулон на цепочке из-за пазухи. — Если ребята меня всё ещё не прибили, значит, он работает. Да и Микэл уже несколько раз со мной пересекался и совершенно ничего не заподозрил. По крайней мере, мне так кажется.

— Это хорошая новость. — Задумался о чём-то Фарион.

— Но ты мне так и не объяснил, как работает эта безделушка.

— Безделушка? — Фыркнул отец. — Над ним трудились двадцать семь лучших моих заклинателей в течение пятнадцати лет. Хотя, что ты можешь в этом понять. Ты ведь даже и одного артефакта не попытался создать, будучи моим сыном.

Годалар промолчал.

— Эта, как ты говоришь, безделушка позволяет игнорировать вторичные навыки телепатов и импатов. — Продолжил Фарион. — Уже три поколения владельцев завода пытались создать подобный артефакт, но удалось это именно при моём правлении.

— А работает то она как?

— Что ты знаешь о барьерах? — Спросил парня отец.

— Защищают нас от заклинаний. — Очень просто ответил Годалар.

— Как они создаются, как контролируются, как изменяются, ты что-то об этом знаешь?

— Не много. Только то, что нам рассказывают на лекциях и из слов Талона.

— Вот именно. Если ты не владеешь знаниями о теории силы, то какой смысл объяснять тебе свойство данного артефакта. Но я всё же удовлетворю твоё любопытство. Фактически, пока амулет висит у тебя на шее, ты покрыт прозрачным покровом. Он не защищает тебя от чужеродной энергии, но не позволяет пройти остаточной силе.

— Остаточной?

— Именно. Давай я приведу тебе пример. — Фарион взял в руки небольшую щепку, поджёг её и сразу же потушил. — Что ты видел?

— Как деревяшка загорелась и потухла. — Ответил Годалар.

— Что именно ты видел, расскажи мне.

— Ты поджёг её, после потушил, а сейчас от неё идёт дымок.

— Молодец! — Отметил Фарион. — Этот дымок и есть остаточная энергия после моего воздействия. Я создал пламя, но когда я потушил его, температура не вернулась к исходному значению. Так ведь? Она осталась на высоком уровне, но на недостаточном, чтобы снова зажечь эту щепку.

— Так… — Не понимал Годалар, к чему ведёт отец.

— Сила импатов и телепатов работает по такому же принципу. Основная сила телепата, это контроль сознания, но есть постоянный остаточный эффект. Они слышат чужие мысли, даже если не пытаются их контролировать. Именно от этого ты и защищён, пока носишь мой амулет. Импат же не сможет определить твои ощущения, твои чувства. Но он по-прежнему может увидеть, какое заклинание ты пытаешься создать.

— Получается, если Адриэль захочет, то она может подчинить меня своей воле?

— Да, именно. Поэтому чем лучше ты будешь играть свою роль, тем меньше шансов, что ты всё испортишь. И впредь я настоятельно советую приходить сюда гораздо реже.