Чужая глубина - Константин Нормаер

Вздувшийся над кронами-лилипутами туман первым заметил Кимпл. Неведомое природное явление быстро разнеслось по долине, накрыв поляну плотным сгустком пелены.

— Глядите, — Кимпл указал на Анука.

Извиваясь в странном танце, мерила медленно опустил руки на землю, и вновь заговорил. Слова вылетали из его рта настолько быстро, что напоминали некое неприятное шамканье. Шипящие, резкие звуки походили то ли на обрывки рифм, то ли на части некой песни. Наконец, Анук дотронулся до земли, и густой туман словно превратился в молоко, закрыв от постороннего взора таинство обряда.

Дальше каждый смог различить только то, во что верил его разум. Гилфрид заметил, как маленькие мёртвые тельца поднялись над землёй и медленно опустились обратно; Ольга различила в тумане одного из оживших мертвецов. Хоакиму открылись лишь непонятные мрачные силуэты. Мисс Финчер услышала шорох и стоны. Ну а Крошин различил голоса, а точнее тонкий мышиный писк. И только Кимплу было позволено увидеть всё от начала до конца, от первого звука до последнего вздоха мёртвой плоти.

* * *

Долина была широкой. Её размеры и потрясали, и пугали одновременно. Каждый из путников поймал себя на мысли, что, возможно, они находятся не под толщей воды в Подземье, а вновь оказались на поверхности земли, среди привычного для них мира.

Миновав лес каменных деревьев и несколько миль идеального плато, они вышли к отвесной скале, обогнули её с севера, прошли пару тройку миль и оказались у подошвы небольшого холма.

Ол остановился, призывно поднял лапу и объявил всем и каждому:

— Торресто мауг рябэээ.

— Нельзя кричать! Запрет! — перевел Анук.

— Иначе нам оторвут языки? — заранее уточнил Хоаким. — А может уже хватит пугать нас ночными страшилками? Знаете ли, на нас это не действует.

— Если не хочешь сойти с ума, будешь держать язык за зубами. Понял, остряк? — показав зубы, зло рявкнул Анук.

Все изменилось.

Все безвозвратно менялось.

Шаг за шагом они углублялись в бесконечные туннели Подземья, при этом не ощущая, как странная сила подводного мира проникает внутрь каждого глубинщика, насыщает кровь неким опасным безумием. И если пока для многих подобные изменения были не ощутимы, то бригадир заметил их, как только они покинули переделы Чета.

В людях просыпалась жестокость. Та самая, что приходит вместе с гнетущим отчаяньем, порой мешает, а не помогает выпутаться из сложной ситуации.

Неужели всё дело только в Глубине? В этой ужасной заразе, которая будто эпидемия незаметно проникает в человека и гложет его изнутри ненасытным червём.

Бригадир отчаянно надеялся, что он прав, и дело именно в мразевой болезни. Ведь только её влияние на первых стадиях приходит незаметно, когда ничего не подозреваешь и думаешь, что твой порог чувствительности сильнее всяческих признаков. Нет, даже не так — ты уверен, что твой организм сможет побороть любые симптомы. Но так дело обстоит на дне, среди толщи воды, где существуют подверженные Глубине зоны. Там ты можешь подхватить безумие ненадолго. На пару-тройку затягов. Всего шесть — двенадцать минут, пока батисфера погружается в расщелину или, напротив, когда всплывает. Причём во втором случае Глубина начинает проявлять себя гораздо слабее, словно она не в силах сопротивляться отчаянному желанию глубинщика добраться до поверхности. Но в обоих случаях человек чувствует на себе влияние подводной заразы. И не просто чувствует, а может визуально определить, что попал в сети к этой ужасной чертовке!

В большинстве случаев у глубинщиков начинаются головокружения, и идёт носом кровь. Если затяг длится чуть дольше пары минут, то к первым признакам добавляется тошнота. Ну а если погружение увеличивается на семь — восемь затягов, то приходит третий, самый неприятный признак. В голове возникают голоса. И не простые, а те, которые ты никогда не желал бы услышать вновь. Подобные напасти ощущают и нырялы. Хотя у них и существует своеобразный иммунитет на Глубину, третий признак не удается обойти никому. Ненавистный шёпот — вот как называют его глубинщики. Да и как ещё назовёшь голоса, принадлежащие твоим умершим родственникам и друзьям.

Откуда они берутся?

Вылезают из какого-то внутреннего сознания, словно дождевые мокрицы после ливня. Наверняка этого никто не знает. Алхимики бьются над этой загадкой не один год, а все без толку. Слишком уж много загадок у подводного мира.

Самый опасный признак это четвёртый. Тогда человека посещают не только посторонние звуки, но и образы. Тени, сущности, фантомы — называйте их как хотите. Но глубинщику, словившему четвертую стадию, требуется немедленная, а главное, длительная реабилитация. Потому как самостоятельно выбраться из этих видений он уже не в состояние. Ходят слухи, что существует и пятый, самый опасный признак Глубины. Но, увы, те, кто испытал его на собственной шкуре, уже не вернулись в привычный мир. И никакие лекарства, молитвы и иные увещевания не могут вернуть человека из серого мрака, куда он безвозвратно погружается в момент пятой напасти. Они просто превращаются в Планктон. Беспомощные, бессмысленные, бесполезные существа в людской оболочке.

Конечно, их не бросают, держат в стационарах, окружают вниманием в закрытых лечебных замках, но положительной динамики у таких больных нет и никогда не будет. Они приходят в себя лишь на пороге смерти. Только на миг рассудок их просветляется. Они узнают родных, близких, самих себя и… быстро умирают, последний раз вдохнув свободы.

Но всё это касается лишь подводного мира. Там Глубина известна и понятна. Чётко разграничена по территориям и поддаётся определённым законам. Она не может возникнуть из ниоткуда и исчезнуть в никуда. Почти элементарная физика. За исключением происхождения мразевой болезни.

Здесь же, в Подземье, Глубина не имеет ограничений. Она везде. Повсюду. Под каждым камешком и в каждом кустике. Как в детской песенке, про ужасного Страшилу, который поджидает их на обед везде и всегда. Наверное, не совсем уместное сравнение, но другого, увы, не придумаешь — мир под водой коварен во всех отношениях, а что касаемо проявлений Глубины, то ещё и смертельно опасен.

Кимпл давно заметил, что это путешествие сродни трюку со львом. Ты засовываешь голову хищнику в пасть и ждёшь, на свой страх и риск, откусят её тебе или нет. Клыкастая пасть это и есть Подземье. И главный враг здесь не местные существа и даже не ихтианы, а Глубина. Только здесь она куда опасней, чем в толще воды. Здесь она живая. И словно умелый охотник, Глубина не атакует слепо, как это происходит в заполненных водой расщелинах и впадинах. Вовсе нет. Здесь она избирательна, даже хитра. Не наносит роковые удары и не хватает кого послабее. Её интересуют более сильные жертвы.

Вспомнив поведение Хоакима, бригадир извлёк из внутреннего кармана крохотную пружинку и попытался двумя пальцами сжать её. Получилось довольно легко. Он повторил это несколько раз и засунул пружинку обратно в карман. Его специальный барометр Глубины работал безотказно и в настоящий момент подтверждал, что подводная бестия затаилась где-то в ожидании нового удара.