В лабиринте страстей - Владимир Гурвич

– Извините, Игорь Евгеньевич, но сегодня я занята. В любой другой день с удовольствием.

Вольпин посмотрел на нее, затем перевел взгляд на вылезшего из машин Черкасова. Вся эта мизансцена прочитывалась и без слов.

Вольпин молча направился к своей машине. Анжелика проводила его взглядом.

– Вы готовы? – спросил ее подошедший Черкасов.

– Да, я готова.

Она вдруг подумала, что в любом случае не стоит портить себе вечер, который может оказаться весьма приятным. А со всеми неприятностями она будет разбираться потом.

– Куда вы меня везете? – спросила Анжелика, когда они довольно далеко удались от банка.

– Мне почему-то кажется, что вы любитель потанцевать.

– Да, – призналась девушка, – причем, большой любитель. В школе я даже была солисткой нашего танцевального ансамбля. Только танцую почему-то редко.

– А почему?

– Никто не приглашает.

– Вас никто не приглашает. В это трудно поверить.

– И тем не менее.

– Тогда сегодня у нас есть возможность натанцеваться от души. Я знаю один диско-бар, там играет отличный ансамбль, и к тому же неплохо кормят. И публика вполне приличная, всякую шпану туда не пускают. Так что совместим приятное с полезным.

– Совместим, – согласилась Анжелика. – И, кроме того, у меня набралось пару вопросов по проекту.

– Тем лучше. Совместим приятное с полезным и с необходимым. Об этом можно только мечтать.

Бар ей понравился, здесь, в самом деле, было все так, как говорил Черкасов. Играл хороший ансамбль, официант предложил им разнообразное меню. И, несмотря на то, что практически все посетители, относились к молодежной части общества, вели себя вполне прилично.

Ее сразу же подхватила царящая тут атмосфера беззаботного веселья. Анжелику неудержимо потянуло влиться в круг танцующих.

– Глеб, пойдемте танцевать.

– С огромным удовольствием.

Глеб оказался прекрасным партнером, она это оценила сразу. Он великолепно владел своим большим и сильным телом, которое удивительно точно двигалась в ритме музыки. И это еще сильнее увеличило влечение к нему Анжелики. Она ясно ощутила, что если он предложит ей сегодня переспать, у нее вряд ли хватит сил ответить отказом.

Но через минуту она забыла обо всем, безудержная стихия танца овладела ее полностью. Она чувствовала, как ее душа и тело сливаются с музыкой, становятся с ней неразрывно целыми. И невольно к ней все настойчивей стала приходить на ум мысль: а не слишком ли уж серьезную и замкнутую жизнь ведет она в последнее время, и не настал ли момент развеяться. Она посмотрела на танцующего рядом не менее самозабвенно, чем она, Черкасова. Может быть, для того он ей и послан, чтобы она, наконец, бы смогла понять эту простую истину.

Уставшие, но счастливые они вернулись за свой столик. Анжелика выпила целый бокал холодного напитка.

– А знаете, из вас бы получился отличный танцор, – заметил Черкасов. – Вы уверены, что правильно выбрали профессию?

– Из вас бы тоже получился хороший танцор. Вы уверены, что правильно выбрали поприще жизни? вопросом на вопрос ответила она.

– О, да, вполне уверен. Для меня это не более чем небольшая разрядка. Танцы меня по-настоящему не интересуют… Меня влечет совсем другое.

– И что именно? – с интересом спросила она.

– Как вам объяснить. Если я стал бы танцором, то оказался бы в вечной зависимости. От композиторов, от оркестра, от постановщика, от зрителей, от импресарио. Не знаю, поймете ли вы меня, но бизнес дает ощущение самостоятельности, у меня такое чувство, что я сам творю собственный мир. И могу его делать таким, каким хочется именно мне, а не кому-то другому. Я хозяин самого себя.

Анжелика уже не в первый раз во время разговора с Черкасовым почувствовала волнение.

– Именно по этой причине я тоже выбрала для себя эту профессию. Мне тоже всегда хотелось быть самостоятельной, ни от кого не зависеть. Только пока мне еще далеко до достижения этой цели.

Черкасов посмотрел на нее.

– Просто удивительно, как мы с вами похожи. Давайте за это и выпьем.

Анжелика, соглашаясь, кивнула головой.

Они выпили. Анжелика поймала себя на том, что ей необычайно легко. Она вспомнила, что совсем недавно почти вот так же сидела в ресторане с Зерниным и без конца мучилась одним и тем же вопросом: что ей делать? Сейчас же он перед ней не возникал, события сами несли ее, словно ветер парусное судно, по своим волнам, и она с радостью отдавалась этому движению.

– Может быть, перейдем на «ты», – предложил Черкасов.

– С удовольствием.

Она вдруг поймала его пристальный взгляд. И улыбнулась в ответ.

– Мне хочется о вас многое узнать, – вдруг сказал Черкасов.

– Зачем? – спросила она, отлично зная ответ.

– Потому что вы мне очень нравитесь. И не потому, что вы необычайно красивая, я много встречал красивых женщин. Но вы совсем не похожи на них; для них красота была словно ценная вещь, которую они желают, как можно дороже продать. Я их не осуждаю, потому что по большому счету ничем другим они и не обладают. А ты совсем другая, когда я общаюсь с тобой, то чувствую, что красота не имеет никакого значения. Ты как бы отдельно от нее, а она сама по себе. Мне интересна ты сама. Я ценю людей, которые стремятся что-то значить в этом мире, потому что хотят развивать собственную личность, чего-то достичь в жизни благодаря собственным усилиям, а не потому, что им нечто даровала природа. Я сам такой и всегда радуюсь, когда встречаю похожих на себя людей. Только это случается не часто. И очень рад, что мне на этот раз повезло.

То, что говорил Черкасов, вызывало у Анжелика самый живой отклик. Именно такому отношению к себе она всегда стремилась, тщетно искала его у тех, кто претендовал на ее благосклонность. И, пожалуй, лишь Николай в какой-то небольшой степени соответствовал этому требованию. Но его рядом уже нет. Да теперь она окончательно убедилась, что у них никогда бы ничего не вышло. Ей нужен другой человек. И, может быть, именно он сейчас сидит напротив нее.

Она посмотрела на Черкасова, его лицо, освещенное мерцающими бликами светомузыки, казалось ежесекундно меняло свое выражение.

– Ты мне тоже нравишься, – призналась Анжелика. – Иначе я бы ни за что не приняла твое предложение прийти сюда. В каком-то смысле оно против правил, я все же занимаюсь твоим делом.

– Я знаю, – улыбнулся Черкасов. – Но ведь когда-то это должно было случиться.

– Что случиться? – спросила Анжелика, чувствуя, как замирает у нее все в груди.

– Что ты встретишь человека, который тебя околдует, с которым тебе будет хорошо.

– Я боюсь.

– Чего ты боишься?