Даниил Галицкий. Первый русский король - Наталья Павлищева

Король Швеции Эрик тоже не вышел встречать своих воинов, побежденных короли не приветствуют.

Ингеборга уже знала о провале похода, раньше шведских шнеков примчался норвежский, высадив на берег несколько израненных рыцарей и их оруженосцев, норвежцы обругали неудачников и отплыли восвояси, сопровождаемые проклятьями тех, кого они привезли. Оказавшийся в это время на пристани народ живо поинтересовался: почему такие страсти и где все остальные? В ответ рыцари, не сговариваясь, живо описали предательство норвежцев, первыми удравших с места боя, ранение Биргера и полный провал всего похода. Эрику тут же доложили, он не сразу и поверил. Биргер мог провалиться? Не может быть! За стойкость своего зятя и его осторожность он мог поручиться хоть перед самим Господом Богом! Но рыцари клялись и божились. Их потрепанный вид подтверждал сказанное.

Сомневались всего лишь день, потом прибыли остальные, и все стало понятно.

Эрик приехал в замок сразу, как только узнал о приходе шнеков. Ингеборга встретила брата со слезами на глазах:

– Эрик, он тяжело ранен! Не знаю, выживет ли?

Этого только не хватало! Русы не только разбили шведское воинство, но и смертельно ранили Биргера? Эрик Картавый почувствовал, что его тоже покидают силы. Совсем недавно он даже мечтал о том, что зять сложит голову в этом походе, а вот тот вернулся раненным, и король в панике? Эрик лукавил сам с собой, если бы Биргер погиб как герой, это было бы весьма кстати. Но он вернулся после полного провала и раненным. Теперь неважно, умрет он или останется калекой. Поражение спишут на него, а значит, и на короля, который доверил поход таким бестолковым людям – Ульфу Фаси и Биргеру. Ну, Ульфу не привыкать, его часто поносят по поводу и без, а что будет с заносчивым Биргером? Этот слова против себя не позволял сказать? Как теперь быть с его поражением?

Король взял себя в руки и отправился выражать сочувствие зятю по поводу тяжелого ранения. Биргер и впрямь лежал с полностью замотанной головой, а вокруг крутился все тот же лекарь, что уговаривал его молчать в первые часы после боя. Лекарь бросился навстречу Эрику:

– Ваше величество… вы не должен сейчас тревожь великий рыцарь! Он очень плохо… очень! Русский витязь ранить рыцарь… это… колдовство…

Сзади отозвалась Ингеборга:

– Конунг этих русов при помощи заклинания ранил Биргера в лицо.

– Какого заклинания? – поразился Эрик. Ни о каком заклинании прибывшие первыми не говорили. – Что за глупость?

Губы сестры обиженно поджались:

– Ты считаешь, что попасть в узкую щель забрала на полном скаку можно без помощи колдовства?

Король едва не повторил то, что несколькими днями раньше заявил ненавистный Биргеру Мельнирн:

«Или с помощью умения…»

Он вовремя остановил себя, мгновенно осознал, что зять прав. Теперь можно списать поражение на колдовство, а беспомощность Биргера на его рану. Собственно, так и было. Шведы не учитывали только одного – князь русичей Александр очень хорошо владел не только копьем.

Позже король поговорил с зятем один на один, но Биргер стоял на своем – он ранен в первые минуты боя, потому возглавить разгром русов не смог, а Ульф оказался болваном. Норвежцы же вообще бежали, датчане простояли просто так… На вопрос Эрика, как получилось, что русы смогли напасть неожиданно, Биргер поморщился, несмотря на боль:

– Если бы эти самоуверенные идиоты послушали меня и были осторожны! Ты тоже виноват в поражении, Эрик!

– Я-то почему? – возмутился король.

– Надо было ставить во главе похода меня, а не этого болвана Ульфа!

– Но ты фактически управлял всеми, они же слушались тебя… – попробовал робко возразить Эрик, отметая свою вину.

– Нет! Я командовал только своими людьми, а те же норвежцы подчинялись Ульфу! И все были против меня, обвиняя в трусости из-за осторожности. Стоило послать людей в лес на разведку, и все тут же начинали кричать о том, что я боюсь.

Вот тут Биргер говорил правду, он действительно опасался возможного нападения, но несколько преувеличивал, ведь сумей он настоять, и Ульф Фаси сделал бы все по приказу зятя короля. Но для Биргера были важны две вещи: во-первых, убедить всех, что его ранение произошло из-за применения колдовства и привело к тому, что зять короля больше не мог руководить боем, а во-вторых, что все провалилось именно из-за того, что его не слушали.

Биргер очень постарался, чтобы шведы как можно скорее забыли этот провал, а если и помнили, то только его ранение и героическое поведение во время похода. И преуспел, он так и остался героем, а позже, после смерти бездетного Эрика Картавого, смог объявить королем своего сына и стать при нем регентом.

Шведы запросили у Великого Новгорода мир. В своем письме король Швеции клялся не приходить на Русь войной. Так князь Александр Невский победой на Неве надолго обеспечил мир хотя бы с одной страной.

С другими мир еще предстояло завоевывать, не все учатся на ошибках соседа, есть такие, что им только радуются. И бьют лбы теми же граблями.

Конечно, Биргер не успокоился, но ни взять Новгород, ни даже часть Новгородских земель ему так и не удалось, князь Александр всегда был начеку. Но именно к Биргеру в Швецию через много лет бежал от Неврюевой рати младший брат Невского князь Андрей Ярославич. Так братья оказались по разные стороны, хотя воевать друг против дружки им все же не пришлось. Немалую роль в этом долгом разладе братьев сыграл Даниил Галицкий, но тогда до самого разлада было еще очень далеко…

«И оставался он там до тех пор, пока не пришла весть, что ушли из Русской земли безбожные».

В Вышеград приходили страшные вести: Бурундай взял Сандомир (вот когда порадовались, что убрались подальше в Поморье!), татары захватили Краков… разбито объединенное войско под Легницей… угры разбиты на реке Сайо, Бела бежал в Загреб и дальше… Батый бросил основные силы следом.

Княгиня Анна в ужасе металась по дому, сжимая руки, там у угров Лев, что будет, если татары разгромят обитель?! Даниил только зубами скрипел, а Василько пытался успокоить, мол, как раз обители они и не трогают. Если, конечно, те не оказывают сопротивления. Кроме того, Батый гоняется за Белой, ему юный княжич ни к чему… И печатник Кирилл при нем.

Но стали приходить и другие вести: галицкие бояре воспользовались бегством князей и поделили земли меж собой! Доброслав Судьич взял под себя Бакоту и все Понизье, Лазарь Домажирич и Ивор Молибожич получили лакомый кусок – солеварни в Коломые, Григорий Васильевич – Перемышль.

Эта весть заставила Даниила сорваться с места в один день, даже о семье не задумался. На робкий вопрос княгини, как же они, резко ответил:

– Поживете пока здесь! Я за вами пришлю!

И снова Василько сглаживал углы, объяснял:

– Там и возвращаться сейчас некуда, рассказывают, что города пожжены. Люди перебиты или разбежались, все порушено. Мы наведем порядок и за вами пришлем вскорости.