Возвращение изгнанника - Раймонд Фейст

И даже совершив все это, чего бы он достиг? Он одинок, и единственный человек на всем свете, к которому он испытывает нечто похожее на любовь, — это его сестра. Ему не с кем поделиться своими мечтами.

Каспар посмотрел на спящих товарищей. У Флинна жена, у Кеннера девушка, и оба они мечтают о том, что можно осуществить, а не лелеют несбыточные фантазии о власти над всем миром. Власть — это иллюзия, говорил старый герцог. Только теперь Каспар начал понимать, что имел в виду отец. И он завидовал двум этим людям, которых даже не мог назвать своими друзьями, но по крайней мере доверял им. В них не осталось ничего от амбиций или алчности. Они — просто люди, борющиеся за освобождение от заклятия, за возврат к нормальной жизни.

У бывшего герцога возник вопрос, в чем заключалась бы для него нормальная жизнь, будь он свободен от заклятия. Удовлетворился бы он, найдя симпатичную женщину, осев на земле и заведя детей? Кратковременный опыт общения с Джоргеном показал, что Каспару не чужды отцовские чувства. Раньше дети были для него побочным продуктом межгосударственных браков по расчету, крошечными гарантиями того, что соседнее государство будет вести себя мирно. Мысль о том, что детей можно любить, если и приходила ему в голову, то тут же изгонялась как неуместная и странная.

Каспар разбудил Кеннера, который, ни слова не говоря, поднялся и поменялся с ним местами. Все делалось тихо, чтобы не потревожить Флинна. Каспар завернулся в одеяло и стал ждать, когда к нему придет сон.

Ждать пришлось долго. Заснуть мешала тупая, растущая боль — незнакомое ощущение. Сначала герцог даже забеспокоился, не заболевает ли он.

Потом он понял, что это за ощущение и чем вызвана эта боль, и ему захотелось заплакать. Но он не знал как.

* * *

Волк появился за час до рассвета. Каспар почувствовал недоброе за миг до того, как раздался вопль Кеннера. Флинн и Каспар выхватили мечи, но было уже поздно: огромный зверь впился в горло их товарища.

— Хватай факел! — крикнул Каспар.

Самый большой волк из тех, что встречались Каспару, обитал в горах Оласко. От хвоста до носа в том хищнике было не менее шести футов, а весил зверь не менее ста фунтов. Но этот ночной гость был в полтора раза больше. Семи или восьми футов в длину, тварь наверняка весила примерно как крепкий мужчина. Шансов у Кеннера не было. Каспар сжал меч, отчаянно мечтая о копье. Он не хотел бы, чтобы зверюга приближался к нему, а меч годится только для ближнего боя. Значит, придется убивать с первого же удара.

Волк отпустил обмякшее тело Кеннера и грозно зарычал. Флинн вытянул из костра пылающую ветку и держал ее в левой руке, а правой, с мечом, непрерывно размахивал.

— Что будем делать? — спросил он Каспара.

— Его нельзя упускать. Это людоед, и он достаточно сообразителен, чтобы проследить за нами и напасть следующей ночью. Надо убить его или ранить так, чтобы ему оставалось лишь заползти куда-нибудь и сдохнуть. — Каспар оглянулся. — Обходи его справа. Факел держи перед собой. Если он прыгнет, суй пламя ему прямо в морду и ударь мечом как можно сильнее. А нет, так гони его вокруг костра ко мне.

К удивлению Каспара, Флинн последовал этим указаниям с небывалой решительностью, хотя огромный хищник привел бы в замешательство и самого опытного охотника. Тварь прижала голову к земле, что Каспар расшифровал как подготовку к атаке.

— Готовься! Он прыгает!

Флинн взял инициативу в свои руки и в прыжке ткнул факелом в волка, заставив того попятиться. Человек с факелом впереди и костер справа — серому хищнику оставалось лишь отпрыгнуть назад и влево.

«Если бы у меня было копье!» — еще раз пронеслось в голове у Каспара. Он обогнул костер, и зверь повернулся к нему. Ободренный отсутствием у человеческого существа горящей палки, волк бросился на Каспара, даже не исполнив перед прыжком предупредительного ритуала.

Жизнь Каспару спас только многолетний охотничий опыт: он распознал намерения зверя мгновенно. Вместо того чтобы, следуя инстинкту, уклониться вправо, в сторону от стремительного прыжка, он развернулся влево, в повороте проведя мечом параллельно земле.

Как он и надеялся, лезвие вспороло зверю грудную клетку. Волк с визгом рухнул на землю, но, зная агрессивную живучесть хищников, Каспар завершил полный оборот и встал лицом к зверю, готовый продолжать схватку.

Этого не потребовалось. Волк в судорогах бился среди камней, пытаясь подняться на поврежденные конечности. Ослепленное болью животное укусило себя за раненую лапу, усугубив свои страдания. Каспар быстрым движением отсек бесполезную лапу и встал в стороне, наблюдая.

Флинн решил действовать и приблизился к волку.

— Подожди! — остановил его Каспар. — Пусть он ослабеет от потери крови. Если ты подойдешь слишком близко, он еще сможет броситься на тебя.

Зверь изо всех сил пытался отползти, отпрыгнуть, но неизменно с визгом падал мордой в камни. Тем не менее ему удалось продвинуться на несколько ярдов в сторону леса.

— Неси сюда факел, — сказал Каспар.

— Зачем?

— Мы должны убедиться, что он сдох.

Они медленно следовали за волком вниз по склону, но через пятьдесят ярдов он обессилел совершенно и распластался на земле, тяжело дыша. Каспар и Флинн подошли к нему достаточно близко, чтобы разглядеть его в свете факела, но все же стояли достаточно далеко, чтобы быть готовыми к внезапному нападению.

Наконец глаза зверя закатились. Каспар тут же сделал быстрый шаг вперед и вонзил острие меча в горло волка. Тот дернулся, потом затих.

Когда все кончилось, Флинн проговорил:

— Я не знал, что бывают такие большие волки.

— Я тоже, — сказал Каспар. — Такой породы в Оласко не существует, и я не слышал, чтобы они были где-то еще.

— Что теперь? — обреченно произнес Флинн.

Каспар положил руку на плечо последнего оставшегося в живых торговца.

— Волка оставим на растерзание падальщикам. Пойдем похороним Кеннера.

Вдвоем они повернулись и зашагали обратно к стоянке.

Каспар кряхтел от напряжения.

Он и Флинн вынуждены были вдвоем тащить проклятый доспех, вдобавок к припасам и ларцу. После многих попыток остановились на единственно возможном варианте: из доспеха и веревок соорудили нечто вроде гамака, Каспар встал вперед, Флинн — назад, и так они шли по узкой расщелине между двух отвесных скал.

Угроза буквально витала в воздухе. Казалось, что в любой момент незваных пришельцев сплющат две гигантские ладони стен. Даже яркое утреннее солнце не могло разогнать мрак внутри теснины, и лишь полоска голубого неба высоко вверху немного поднимала настроение.

— Как ты там справляешься? — спросил Каспар. Он беспокоился о Флинне. После гибели Кеннера в торговце не осталось душевных сил. Он, казалось, полностью смирился с неизбежной смертью. Каспар видел подобное выражение лица у заключенных, уводимых в темницу, — у людей, которых будут пытать или казнят из тех или иных соображений государственной важности.