Обнаженная для тебя - Сильвия Дэй

Там красовалось фото меня и Гидеона, целующихся, позабыв обо всем, на тротуаре неподалеку от тренажерного зала. Изображение сопровождалось кратким пояснительным текстом.

Гидеон Кросс, пожалуй самый завидный холостяк Нью-Йорка со времен Джона Ф. Кеннеди, был замечен вчера страстно обнимавшимся прямо на людной улице. Наш источник в «Кросс индастриз» опознал таинственную счастливицу как сотрудницу рекламного агентства Еву Трэмелл, дочь мультимиллионера Ричарда Стэнтона и его жены Моники. На вопрос о характере отношений между Кроссом и Трэмелл тот же источник отметил, что в настоящее время мисс Трэмелл занимает важное место в жизни этого магната. Можем себе представить, сколько сердец разбилось нынешним утром по всей стране.

— Ох, дерьмо! — выдохнула я.

Я торопливо пробежалась по всему дайджесту в поисках похожих фотографий, заголовков и текстов, а потом, откинувшись, задумалась о том, что это может значить. Если один поцелуй тут же оказался в первых строчках новостей, какие у нас с Гидеоном шансы на то, чтобы нормально поработать над нашими отношениями?

Слегка дрожащими руками я закрыла браузер, так и не поинтересовавшись освещением темы еще и в печати. А придется. «Проклятье!»

Моим другом являлась анонимность. Она защищала меня от моего прошлого. Она защищала мою семью от ненужных проблем, да и Гидеона тоже. Я даже не была зарегистрирована в социальных сетях, так что люди, с которыми я не была напрямую связана, просто не могли меня найти.

И вот тонкая, незримая стена между мною и обществом исчезла.

— Черт!

Я вздохнула, обнаружив, что попала в неприятную ситуацию. Чего могла бы избежать, найдись в клетках моего мозга место для мыслей о чем-нибудь, кроме Гидеона.

Интересно, а как он отреагирует на поднятую шумиху. Стоило лишь подумать об этом, как у меня болезненно свело живот. А ведь есть еще и мама. Можно не сомневаться в том, что очень скоро она, взбудораженная этими публикациями, непременно позвонит.

— Дерьмо!

Вспомнив, что у нее нет номера моего нового сотового телефона, я сняла трубку рабочего и позвонила на голосовую почту, чтобы выяснить, не искали ли меня по старому. И дернулась, услышав, что почтовый ящик переполнен.

Бросив трубку, я схватила сумочку и поспешила на ланч, уверенная, что Кэри непременно поможет мне со всем этим разобраться. Меня охватило такое волнение, что я позабыла обо всем на свете, кроме необходимости поскорее встретиться с другом. А уж увидев его, и вовсе не замечала никого вокруг, пока дорогу мне вдруг не преградил неожиданно выступивший откуда-то Гидеон:

— Ева.

Взглянув на меня сверху вниз, он нахмурился, взял меня под руку и легонько развернул. Только теперь я заметила двух женщин и мужчину, которые до сих пор загораживали его от меня. Я вымучила улыбку:

— Привет.

Гидеон представил меня своим партнерам по ланчу, а затем, извинившись, отвел в сторону:

— Что с тобой? Ты расстроена.

— Все пошло наперекосяк, — прошептала я. — Наша фотография, мы на ней вместе.

— Да, я уже видел, — кивнул он.

Я растерянно заморгала, удивляясь его невозмутимости:

— И ты совершенно спокоен?

— А чего дергаться? Начать с того, что это ведь правда.

В мою затуманенную голову змеей прокралось подозрение.

— Ты все спланировал. Сам организовал публикацию!

— Ну, не совсем так, — мягко возразил он. — Фотограф и правда накрыл нас случайно. А уж я подсказал ему, какой снимок можно публиковать, и потребовал, чтобы в публикации дали понять, кто ты есть и что нас связывает.

— Зачем? Зачем ты это сделал?

— У тебя свой способ разбираться с ревностью, а у меня свой. Мы оба заняты, и теперь все в курсе этого. А в чем ты видишь проблему?

— Меня беспокоила твоя реакция, но не только… Есть вещи, о которых ты не знаешь, и мне… — Я глубоко вздохнула. — Наши отношения не могут быть такими, Гидеон. Они не должны быть публичными. Я не хочу… Черт возьми! Я буду тебе мешать.

— Да не можешь ты мне мешать. Это просто невозможно. — Он убрал с моего лица прядь волос. — Давай позже поговорим. Но если я нужен тебе сейчас…

— Нет-нет, все в порядке. Иди занимайся делами.

Тут подошел Кэри. Он был в черных мешковатых брюках и белой футболке с V-образным вырезом, но все равно выглядел шикарно.

— Все в порядке?

— Привет, Кэри. Все замечательно. — Гидеон сжал мою руку. — Наслаждайся ланчем и ни о чем не переживай.

Легко ему было так говорить, он-то многого не знал. И у меня вовсе не было уверенности в том, что если бы знал, то желал бы меня так же.

Проводив Гидеона взглядом, Кэри уставился на меня:

— О чем не переживать? Что не так?

— Да все, — вздохнула я. — Давай поскорее уберемся отсюда, и за ланчем я тебе все расскажу.

* * *

— Ладно, — пробормотал Кэри, рассматривая снимок, который я перекинула ему на смартфон. — Это, типа, поцелуй. Типа, страстный. Похоже, парень здорово увлекся.

— В том-то и фокус. — Я хлебнула воды. — Он старался.

Кэри убрал смартфон в карман.

— На той неделе ты взъелась на него из-за того, что его интересует только твое влагалище. На этой он делает общим достоянием тот факт, что его связывают с тобой серьезные, пылкие отношения, но ты снова несчастна. Знаешь, я начинаю плохо думать об этом парне: у него никак не получается найти верный подход.

Его слова меня задели.

— Кэри, репортеры на этом не остановятся: станут копать глубже и раскопают кучу дерьма. А поскольку дерьмо жидкое, они расплещут его, где можно и где нельзя, и поставят Гидеона в неловкое положение.

— Детка, да Стэнтон все вмиг уладит. — Кэри накрыл мою руку своей.

Стэнтон. Я напряглась. Надо же, об отчиме-то и не подумала. Как только он узнает о возможных неприятностях, тут же накроет их крышкой, потому как понимает, чем может обернуться шумиха для моей матери. Однако… «Я обязана все рассказать Гидеону. Он имеет право знать».

Но от одной мысли об этом разговоре мне сделалось не по себе.

Для Кэри ход моих мыслей был очевиден.

— Если ты воображаешь, что он с тобой порвет, то, по-моему, ошибаешься. Он на тебя так смотрит, словно поблизости вообще никого больше нет.

Я поковырялась в салате «Цезарь» с тунцом.

— Знаешь, у него ведь тоже не все просто, его мучают демоны. Ночные кошмары. Думаю, он отгораживается от всех, так как что-то его пожирает изнутри.

— Но тебя-то он впустил.

И уже весьма недвусмысленно продемонстрировал, каким собственником может быть на самом деле. Я приняла это как данность, поскольку прекрасно понимала, что у меня тоже есть слабые стороны, однако…