Наше единственное лето - Мира Ли

такт, Даня вступил в танец, увлекая меня в непонятное, но такое прекрасное кружево медленного вальса. Шаги, повороты, покачивания… Он вел меня плавно, но при этом уверенно и точно. Я расслабилась, доверившись ему.

Танцевал Даня просто умопомрачительно! Невозможно было не подчиниться такому партнеру. Он нежно, но крепко сжимал мою руку и, не отрываясь, смотрел прямо в глаза. Вокруг были люди, но я видела только его: серые глаза, обрамленные темными и неприлично длинными ресницами, непослушную челку, острые скулы, волевой подбородок и губы…губы… Пришлось даже глаза прикрыть, чтобы меня окончательно не унесло в небытие запретных мыслей.

Шаг, шаг, поворот, шаг, шаг…

Неожиданно он поднял меня, повернулся на сто восемьдесят градусов и через мгновение поставил. И даже ничего не сказал по поводу моего веса? Я улыбнулась.

Зазвучали последние аккорды, я вынырнула из своей личной сказки и посмотрела по сторонам. Гости громко аплодировали, и взгляды практически всех присутствующих были направлены на нас с Даней.

Не знаю, как он это сделал, но мы оказались в самом центре зала, там, где должны были закончить вальс Саша с Таней. Их удивленно-возмущенные взгляды жгли мне спину, и я уже хотела по-быстрому освободить их законное место, но Даня даже не пошевелился, удерживая меня.

— Спасибо за танец, — он снова уверенно и спокойно смотрел на меня, откровенно наплевав на то, что практически все пары уже освободили танцпол, и мы с ним оказались на виду у всех. — Ты сегодня самая красивая… — он поднес мою руку к своим губам и нежно поцеловал.

Если бы я и хотела хоть что-то ответить в этот момент, то не смогла бы — дар речи меня покинул. Я присела в легком реверансе и поспешила смешаться с толпой, мои щеки пылали, а сердце готово было выпрыгнуть из груди.

Зря я надеялась остаться незамеченной, почти все мои одноклассники посчитали необходимым заметить, что смена партнера пошла мне на пользу.

— Что мы видели, Данилова? — лелейным голоском пропела Таня, стоявшая рядом с выходом. — Ты все-таки отхватила главную роль в бродвейском мюзикле! И куда Новиков делся? Вы с Шустовым привязали его к батарее?

Раздался взрыв хохота, и я предпочла поскорее пройти мимо.

Торжественная часть закончилась, и диджей включил танцевальную музыку. Большинство гостей отправились в банкетный зал, где были накрыты столы, а выпускники остались здесь, ожидая чумовую дискотеку.

Маневрируя в потоках людей, я направилась к выходу. Волнение, радость, стеснение, отдача после страха вселенского позора и неловкость перед Сашей и Таней нужно было куда-то деть. Но прямо тут я с этим не справлюсь.

Больше всего мне сейчас хотелось куда-нибудь спрятаться, чтобы привести свои чувства в порядок.

Наше излюбленное место под лестницей было занято нетерпеливой парочкой, в туалете было слишком накурено…

Я неспеша ходила по школьным этажам, сейчас практически неосвещенным. Летние сумерки создавали совершенно особую атмосферу до сантиметра знакомых коридоров и фойе. До меня доносились музыка, смех и свист: дискотека начинала набирать обороты.

Я остановилась у большого школьного окна и посмотрела на небо, там с наступлением темноты наливалась полная луна. А я и не заметила, что уже полнолуние. Последние дни провела, уткнувшись в книжки.

Вдруг недалеко от меня, на лестнице рядом с библиотекой кто-то отчаянно вздохнул. Я осторожно выглянула из-за угла и увидела сидящего на лестнице с совершенно разбитым видом Дениса.

— Что-то случилось? — я неспеша подошла к нему и попыталась присесть рядом, он тут же вскочил, снял пиджак и положил на ступеньки.

Ну надо же! А с виду не скажешь, что этот парень джентльмен.

Присела на краешек, чтобы не помять новый, и явно купленный по поводу выпускного, пиджак.

— Почему ты тут?

— Эля, прости меня, — судя по интонации, Денис глубоко раскаивался. — Я переволновался, и в самый ответственный момент у меня живот скрутило.

Я едва смогла скрыть улыбку, мысленно и во всех красках представляя, какие бы реплики по этому поводу отпустил мой брат. Пришлось даже губу прикусить и лоб наморщить. Хорошо, что здесь темно, а то я бы точно не смогла сдержаться и расхохоталась! Пока я стояла там в шаге от позора, Денис был…в туалете?! Разве это не самое забавное, что могло случиться со мной на моем выпускном?!

— Ничего, я выкрутилась, — как можно более спокойно постаралась сказать я.

— Да, я видел. Когда зашел в зал ты и этот парень были в центре внимания. Родители ахали и охали: какая вы красивая пара, — он помолчал и снова тяжело вздохнул. — Смотрелись вы, и правда, очень хорошо. Вы знакомы?

— Да. Это друг моего старшего брата.

— К лучшему, что все так случилось. Я был партнером так себе…

Мне стало жаль скромного и неуклюжего, но, судя по всему, неглупого и доброго Дениса.

— Мы старались, ведь правда?

Он наконец-то улыбнулся:

— Спасибо, что не сердишься. И прости еще раз.

— Заметано!

— Дэн! — донеслось до нас откуда-то издалека.

— Это мама, — обреченно сказал Денис. — Надо идти.

— Да, конечно, — я быстро встала, подняла и отряхнула его пиджак. — Не огорчайся, мы все переволновались.

Он грустно кивнул, накинул пиджак на плечо и неспеша пошел в ту сторону, откуда доносился мамин голос.

Когда его шаги стихли, я снова присела на лестницу.

За время моей прогулки по школе, глаза привыкли к темноте, и я вполне себе смогла разглядеть портрет Толстого, висевший рядом со входом в библиотеку. Взгляд у писателя был суровый и, вроде как, недовольный.

— Что, Лев Николаевич, осуждаете? — тихо спросила я его. — Убежала как ребенок, чтобы не объясняться с ребятами и скрыть свое смущение… Согласна, в восемнадцать стоит вести себя посерьезнее.

Мы помолчали.

— Сейчас, еще немного посижу и пойду.

Диджей включил медленный, послышались удивленные и ободряющие возгласы, видимо, ребята кого-то откровенно сводили и не скрывали по этому поводу своих эмоций.

— Ну конечно, где же еще может быть Эля Данилова, как не рядом с библиотекой? — по лестнице со второго этажа спускался Даня, держа в руках бутылку шампанского. — Детка, ты предсказуема!

— Ты только что назвал меня деткой?

— Ну, хорошо, не буду изменять себе: малая, ты предсказуема! — он сел рядом и улыбнулся.

— У меня есть имя.

— Твое имя слишком… — он даже поморщился, подбирая слово. — Вычурное. Словно ты не живая девушка, а персонаж какой-то пьесы.

— И все же это мое имя, — чувствуя, как начинаю сердиться, сказала я.

— Согласен, — сказал примирительно Даня и посмотрел мне прямо в глаза долгим, задумчивым взглядом. — Шампанского?

— Что за?.. — он просто игнорировал меня! — Спаивать несовершеннолетних противозаконно, знаешь?

— К моему счастью, вот уже несколько