Розанна. Швед, который исчез. Человек на балконе. Рейс на эшафот - Май Шёвалль

– Мне нравится пиво. В субботу после работы я обычно выпиваю один-два бокала. Но более крепких напитков не употребляю.

Мартин Бек смотрел на него в упор. Мужчина не пытался отвести взгляд.

– Главное, мы вас наконец-то нашли.

– Да. Но как вам это удалось? Я имею в виду, как вы узнали, что я тоже был на пароходе?

– Да так, совершенно случайно. Вас просто кое-кто опознал. Но сейчас дело вот в чем: из всех людей, кого мы знаем, вы единственный разговаривали с той женщиной. Как это произошло?

– Думаю, что… погодите, уже припоминаю. Она случайно оказалась рядом со мной и о чем-то меня спросила.

– И?..

– И я ответил. Кое-как. Английский я знаю слабовато.

– Но ведь вы читаете американские журналы?

– Да, и поэтому использую каждую возможность поговорить с американцами или англичанами. Для тренировки. Но разговариваю я редко. Раз в неделю хожу смотреть американские фильмы, все равно какие. А по телевизору часто смотрю детективы без перевода, даже если сюжет меня не особенно интересует.

– Так, значит, с Розанной Макгроу вы разговаривали? О чем?

– Ну…

– Попытайтесь вспомнить. Это может быть очень важно.

– Она рассказывала о себе.

– Что же, например?

– Откуда она, но я уже забыл.

– Из Нью-Йорка?

– Нет, она называла какой-то американский штат. Может, Невада… Нет, я в самом деле не помню.

– А еще?

– Говорила, что работает в библиотеке. Это я помню хорошо. И что была на Нордкапе и в Лапландии. Что видела северное сияние. Меня она тоже о многом расспрашивала.

– Вы много раз встречались?

– Нет, я бы не сказал. Я с ней разговаривал раза три-четыре.

– Когда именно? На каком отрезке пути?

Он ответил только через минуту:

– Это было сразу же в первый день. Помню, мы шли вместе между Бергом и мостом в Юнгсбру, там пассажиры обычно проходят часть пути пешком, когда пароход находится в шлюзе.

– Вы знаете канал и его окрестности?

– Очень хорошо.

– Вы раньше ездили по этому маршруту?

– Да, много раз. Обычно часть пути я плыву на пароходе, если это не противоречит моим планам. Таких старых пароходов уже мало осталось, а путешествовать на них одно удовольствие.

– Сколько раз?

– Так вот, сразу, я не могу сказать. Мне надо минутку подумать. Ну, примерно десять за последние годы. Разные отрезки пути. Однажды я проехал весь маршрут от Гётеборга до Стокгольма.

– Палубным пассажиром?

– Да. Места в каютах продают задолго до начала рейса. Кроме того, для меня слишком дорого ехать как туристу, с каютой.

– Наверное, не очень приятно, если у человека нет каюты?

– Я бы не сказал. Если захочется, можно спать на диванчике в салоне. А я не неженка.

– Так, значит, с Розанной Макгроу вы разговаривали. Помните, что шли пешком вместе с ней в Юнгсбру. А что было позже, может, тоже помните?

– По-моему, я говорил с ней еще раз. Так, на ходу.

– Когда?

– Этого я уже не помню.

– Вы видели ее на последнем отрезке пути?

– Насколько я помню, нет.

– Знаете, где находилась ее каюта?

Ответа не последовало.

– Вы слышали вопрос? Где находилась ее каюта?

– Я пытаюсь припомнить. Нет, по-моему, я никогда этого не знал.

– Значит, у нее в каюте вы не были?

– Нет, я там действительно не был. Там очень маленькие каюты, и к тому же в них по два пассажира.

– Всегда?

– Нет, там есть и одноместные каюты, но их мало. Они слишком дорогие.

– Не знаете, Розанна Макгроу путешествовала одна?

– Об этом я никогда не думал. Насколько я помню, она ничего об этом не говорила.

– И вы никогда не провожали ее до каюты?

– Нет.

– О чем вы разговаривали в Юнгсбру?

– Мне кажется, я спросил, не хочет ли она посмотреть на монастырскую церковь во Врете, это недалеко. Но она не захотела. Я вообще не уверен, поняла ли она, что я сказал.

– О чем вы еще говорили?

– Честно говоря, уже не помню. Так, ни о чем особенном. Мы как раз проходили часть пути по берегу канала. Там многие пассажиры шли пешком.

– Вы видели ее с другими людьми?

Мужчина сидел молча и тупо смотрел в окно.

– Это очень важный вопрос.

– Да, понимаю. Я пытаюсь вспомнить. Да, она с кем-то разговаривала, когда я стоял рядом с ней, с каким-то американцем или англичанином. Но я его не запомнил.

Мартин Бек встал и подошел к графину с водой:

– Хотите пить?

– Нет, спасибо, я не испытываю жажды.

Мартин Бек выпил воды и вернулся к столу. Нажал кнопку под столом. Перемотал пленку и выключил магнитофон.

Через минуту вошел Меландер и направился к своему столу.

– Пожалуйста, приложи это к документам.

Меландер взял катушку с пленкой и вышел.

Мужчина, которого звали Фольке Бенгтсон, напряженно и прямо сидел на стуле и смотрел на Мартина Бека ничего не выражающими голубыми глазами.

– Как я уже сказал, из всех, кого мы знаем, вы единственный, кто ее помнит или признается, что с ней разговаривал.

– Да.

– Может быть, это вы ее убили?

– Нет, не я. А вы думаете, что это я?

– Кто-то ведь должен был это сделать.

– Но ведь я даже не знал, что она мертва. И не знал, как ее зовут. Не думаете же вы, что я…

– Если бы я ждал, что вы признаетесь, то не задавал бы вам этот вопрос таким тоном, – сказал Мартин Бек.

– Да-да, в таком случае я понимаю… или думаю, что понимаю. Вы шутили?

– Нет.

Мужчина молчал.

– А если бы я вам сказал, что нам точно известно, что вы были у той женщины в ее каюте, как бы вы к этому отнеслись?

Прошло десять секунд, прежде чем прозвучал ответ:

– Я бы так сказал, что вы ошиблись, не знаю как, но вы должны были ошибиться. Вы ведь ничего такого не сказали бы, если бы не были в этом уверены, так?

Мартин Бек ничего не говорил.

– В таком случае я сказал бы, что там был, но не отдавал себе в этом отчета.

– Вы всегда отдаете себе отчет о том, что делаете?

Мужчина приподнял брови.

– Можете не сомневаться, отдаю, – сказал он и решительно добавил: – Я там не был.

– Поймите, – сказал Мартин Бек, – это очень запутанное дело.

«Слава богу, что этого нет на магнитофонной ленте», – подумал он.

– Это я могу себе представить.

Мартин Бек закурил.

– Вы не женаты?

– Нет.

– Регулярно встречаетесь с какой-нибудь женщиной?

– Нет. Мне нравится холостяцкая жизнь, я привык быть один.

– У вас есть родные братья или сестры?

– Нет, я один.

– Вас