Сыщики. Король воров - Максим Дубровин

— Здесь у нас опасные, — предупредил провожатый. — К ним не подходите, а то и до Преисподней не доберетесь.

Сыщики сочли за благо последовать совету. Впрочем, и сами обитатели одиночек не проявили к гостям никакого интереса.

Рядом с дырой, куда стекались нечистоты, в пол был вмурован здоровенный люк. Прямо на нем располагался низенький табурет, на котором восседал скрюченный старый человечек, завернутый в лохмотья. Прямо на плече у старичка хитрым ремешком, пропущенным под мышкой, был прилажен подсвечник со свечой. В руках караульщик держал книжку.

— Это те господа, которые к Узнику, — сообщил проводник.

Старичок поднял глаза от страниц, встал и подошел к Ричарду.

— Сокол? — спросил он, прищурившись.

Голос у человечка был под стать внешности — старый, скрипучий.

— Зовите меня мастер Пустельга.

— Как вам угодно. Этот человек с вами?

— Да.

Старичок секунду размышлял.

— Хорошо, пусть тоже пройдет. Люк откроете сами. Внизу вас встретят.

Стил сунул в ладошку проводника мелкую монетку, и они с Ричардом, отставив в сторону табурет, ухватились за кольца, припаянные у краев люка. С огромным трудом им удалось отодвинуть стальной диск в сторону.

— Как вы с ним управляетесь? — отдуваясь, спросил Ричард.

Старичок проигнорировал вопрос. Он уже сидел на своем табурете и вновь читал книжку. Ричард пригляделся: это были «Опыты» Монтеня.

Спуск по ржавым скобам в абсолютную тьму Преисподней был недолгим, но Ричард успел поймать себя на мысли, что уже с трудом представляет солнечный свет. Как люди могут годами оставаться тут, терпя голод, грязь, болезни и почти полное отсутствие света и сохранять при этом здравый рассудок? Его мутило от одной мысли о том, чтобы задержаться в тюрьме надолго.

Внизу, однако, оказалось не так уж темно. На стене рядом с лестницей горел самый настоящий факел. Был ли он зажжен специально к приходу гостей или оставался здесь постоянно, сыщики не поняли.

Их поджидал щуплый мальчишка лет двенадцати с неожиданно чистыми светлыми волосами и в подобии костюма. Штаны, правда, были ему коротки, а курточка надета прямо на голое тело, зато на шее красовался большой зеленый платок. В общем-то, новый проводник не выглядел так уж необычно — за свою жизнь в приюте и на улицах Ричард повидал и не такое, — пока не открыл рот.

— Кто из вас Сокол? — спросил он, и сыщики с содроганием увидели, что зубы паренька искусно подпилены. Конической формы, острые, словно клыки дикого зверя, они делали его похожим на демона из кошмаров. Ричард сглотнул, прежде чем ответить:

— Я.

— Следуйте за мной. Ничего не бойтесь. Вы под охраной Узника. Ваш спутник пойдет с нами, вопрос его присутствия на аудиенции будет решаться на месте.

Сыщики покорно пошли за острозубым мальчиком, чувствуя себя героями сказки, добровольно бредущими в логово тролля. Эдуард безотчетно тронул револьвер у себя на поясе и только теперь осознал, что его пустили сюда с оружием.

Они очутились в широком коридоре, единственным источником света в котором был факел, несомый проводником. Вскоре в стенах стали попадаться ниши, напоминающие монашеские кельи. Ричард с удивлением понял, что это места обитания здешних заключенных. Ни решеток, ни цепей видно не было. Не было, правда, и самих жителей.

Как ни странно, грязи в Преисподней оказалось меньше, чем в давильне. Пол, выложенный крупными каменными плитами, явно не так давно подметался. Даже воздух был чище, хотя тюремный запах проникал и сюда. Вскоре на стенах появились факелы и подсвечники со свечами. Стало светлее. Ричард успел подумать, что здесь не так страшно, как показалось ему в преддверии Преисподней, и тут им встретился первый обитатель.

Этот человек вынырнул из темноты одной из «келий», и гости подземелья едва сдержали возгласы отвращения при виде его ужасного лица. Оно было покрыто огромными бугристыми чешуйчатыми наростами, в которых терялись глаза и рот. Был различим лишь нос, точнее, огромный хоботообразный отросток, который, вероятно, и служил уроду носом.

— Здравствуйте! — прогудело существо.

Сыщики растерянно поклонились.

— Идемте! — поторопил острозубый мальчик-демон. — Слон, не приставай.

Едва они миновали застывшего у своей ниши Слона, как были атакованы стаей не менее отталкивающих существ. Когда-то, возможно, это были обычные женщины, но сейчас они превратились в чудовищных гарпий. Лохмотья одежды, подобно крыльям, развевались за их спинами, ногти на руках больше походили на когти хищных птиц, а крики напоминали скорее карканье ворон, чем голоса людей. Что им было нужно, осталось непонятным, потому что мальчик-демон набросился на гарпий с криками «Кыш! Кыш! Пошли отсюда!», словно прогонял назойливых голубей. Как ни странно, его послушались, и страшные женщины-птицы скрылись во тьме.

— Что это за ведьмы? — спросил Ричард, стараясь не выдать испуга.

Острозубый не ответил.

Чем дальше они продвигались, тем больше обитателей этого подземного узилища попадалось на их пути. Не все они были такими же отталкивающими и пугающими, как Слон или гарпии. Порой попадались люди, на первый взгляд ничем не примечательные, а то и вовсе нормальные. Ричард запомнил молодого человека, одетого в щегольской наряд испанского гранда чуть ли не позапрошлого века — с жабо, сдвинутым на бок беретом, украшенным павлиньим пером, и в коротком дублете, похожем на латы. Юноша стоял под факелом, небрежно опершись плечом на стену и покуривая папиросу. На лице его застыла злобная улыбка.

Туда-сюда сновали какие-то карлики с колпаками палачей на головах. Человек с десятком крыс, привязанных за веревки, наподобие домашних собак, прошествовал навстречу, церемонно поклонившись на ходу. Далеко, в недоступной глазу темноте, кто-то страшно кричал от невыносимой боли, и словно бы в насмешку над этим дикий хохот доносился с противоположной стороны. Калека без рук и без ног, лежа на изъеденном мышами матраце, что-то бормотал на незнакомом языке. Проклинал ли он, заклинал ли неведомых врагов?

Оглядываясь по сторонам, Ричард понимал: какими бы разными ни были эти люди и чудовища, когда-то бывшие людьми, какие бы преступления и злодейства они ни совершили, какими бы тропинками ни пришли они в Преисподнюю, объединяло их одно — все они были изгоями рода человеческого.

Каким бы большим ни казалось здание Ньюгейта, его подземелья были гораздо пространнее. Ричард понимал, что они уже давно вышли за пределы тюрьмы, по крайней мере той тюрьмы, что была изображена на планах и схемах. Сюда не простиралась власть надзирателей, судей и палачей. Здесь правили иные люди, и одного из них им вскоре предстояло увидеть.

Ричард даже не пытался запомнить дорогу, которой они шли: коридор постоянно вилял, сворачивал, порой заканчивался тупиками, из которых в последний момент находились хитрые выходы и лазейки. Он то сужался до размеров узкой тропинки, то раздавался вширь, словно Пикадилли. И везде были люди — диковинные пленники этого подземного царства.