Советско-Вьетнамский роман - Андрей Игоревич Фальков

день задание на бомбежку каких-то целей в джунглях казалось совсем простым, но капитан Блай решил лично вести звено, чтобы проверить его слетанность. Мюррей, конечно, полетел бы на выполнение задания, как ни хотелось ему увильнуть от него. Но во время проверки обнаружилась течь в гидроприводе, которую уже не успевали устранить до вылета. Кто бы и огорчился, но только не Мюррей с Макинтошем, для которых выпить пива с техниками было все же интереснее очередного вылета.

Поэтому рулежку звена Мюррей наблюдал со стороны. Блай прямо на земле выстроил их парами с минимальными интервалами и заставил взлетать попарно. Сотрясая воздух громом двигателей, шестерка «Фантомов» разбегалась и взлетала в безоблачное небо.

Нагрузились прилично. Взяли только бомбы и пару ракет воздух-земля, оставив на складе «Сайдуиндеры», предназначенные для обороны от «МИГов». В общем, готовились пострелять по очередной мишени под пристальным наблюдением отца-командира.

Весь маршрут шли парами, на небольшой дистанции. Блай маневрировал, и летчикам приходилось четко отрабатывать его эволюции. При подходе к цели Блай вообще полностью сомкнул строй так, что шестерка тяжелых машин шла, почти касаясь друг друга крыльями. Погода стояла прекрасная, видимость «сто», операторы заранее приготовились к сбросу.

Цель была хорошо видна и звено, перестроившись, приготовилось к снижению. Неожиданно самолет капитана резко встряхнуло. Связь со Смитом и Мэрфи прервалась, их машины вывалились из строя.

–«Чарли-три», «чарли-пять»! – Блай не сдерживал раздражения, – почему покинули строй?

Пилоты молчали. Блай продолжал вести звено прежним курсом, не понимая, что могло случиться. Вражеских истребителей вокруг не было. Зенитная артиллерия на такую высоту не доставала. Сразу два самолета сломаться не могли.

– «Чарли-первый», зафиксирован взрыв. Происхождение непонятно.

– «Чарли-второй», продолжаем задание, – решительно скомандовал Блай, – разбираться будем после.

Он довернул и начал пикирование на объект, в уме просчитывая красивую траекторию, по которой его эскадрилья выйдет с бомбометания. И получит благодарность полковника Уилсона за отлично выполненное задание.

***

– На цель заходят! – доложил Кашечкин. – Двоих потеряли, а не перестраиваются!

– Держать сопровождение!

– Есть!

– Приготовились! Пуск!

Еще одна ракета, ухнув, пошла к цели. Американцы, так и не понявшие, в чем дело, на этот раз были ближе и шли развернутым строем. Ракета врезалась в крайний самолет и разорвала его на части прямым попаданием.

– Есть попадание! Три сбиты! – вскрикнул Кашечкин.

– Перехватываем на выходе с цели!

Рузаев, как дирижер, командовал операторами и разворачивал пусковые установки. Он боялся перезаряжать их в зоне пуска и отчаянно прикидывал оставшийся боезапас.

Три «Фантома» красиво, четко, строго по уставу вышли с цели, и тут Рузаев успел-таки подставить им еще одну ракету. Истребитель-бомбардировщик наткнулся на раскиданное ею облако обломков, резко клюнул носом и свалился в штопор. Только тут янки поняли, что происходит что-то невообразимое, и дали деру. Но им, никогда еще не сталкивавшимся с зенитно-ракетными комплексами, и в голову не приходило, что набор высоты от ракет не спасает. Они не знали, что единственное их спасение – это уходить на самой малой высоте. И они привычно и четко легли на курс. И Рузаев с удовольствием отправил им вдогонку две последние ракеты, хотя шансов поразить самолеты в хвост было немного.

Одна ракета все же догнала «Фантом». Капитан Блай, пять минут назад командовавший шестью самолетами, один, лично, удирал на север. Уже предупрежденные о произошедшем, все самолеты военно-воздушных сил США возвращались на базы. Через полчаса в небе Вьетнама не стало ни одного американца – впервые за последние два года войны. Вслед за авиацией расползлись по щелям и десантные вертолеты – они стали легкой добычей вьетнамских истребителей. А ночью произошло и вовсе страшное – американские солдаты впервые в жизни остались без всякой поддержки с воздуха, в джунглях, лицом к лицу, один на один со свирепыми партизанами Вьетконга. И началось то, что последующие поколения стыдливо назвали «роковой ошибкой Соединенных Штатов».

Глава 14. Столкновение сил

Пусть же вихрем сабля свищет!

Мне Костаки не судья –

Прав Костаки – прав и я!

Козьма Прутков

Сначала Сильвестру было страшно и противно бесчинствовать в мирных селениях под руководством полусумасшедшего сержанта. А потом ничего, в службу он втянулся. Все же он был не кем-то, а настоящим рейнджером, героем-освободителем. Он завел себе темные очки и черную бандану, красиво схватывающую его длинные грязные черные волосы. Он научился еще сильнее выпячивать челюсть. А еще он научился свирепо косить глазами, совсем как сержант в бешенстве. Сам себе Сильвестр нравился – считал, что когда он вернется с войны, его будут любить все девушки.

Правда, ему начали сниться кошмары. Это было неприятно. А однажды после кошмара он встал и почувствовал, что глаз у него косит уже совершенно естественно и сама собой дергается щека.

А вообще шла обычная работа. Американские войска попытались выбить вьетконговцев из южных районов. Разовые карательные операции против партизан и мирных жителей переросли в настоящие боевые действия. Фронтовая авиация наносила удары по вражеским частям, а потом пехота проводила массовые зачистки.

Однако партизаны в джунглях были почти неуловимы. Они нападали на войска и исчезали в зарослях. Чтобы очистить от них леса, авиация месила и месила обширные территории Южного Вьетнама. Рейнджеры ждали выстрела из-за любого куста и стремились, чтобы кустов не оставалось. Авиация сносила все на своем пути.

Иногда под этот удар попадали, спору нет, и партизанские войска. В этом случае их сопротивление сильно ослабевало. Но чаще, конечно, бомбили обычные деревни и поля. По окончании операции крестьяне возвращались домой, а домов не было. Конечно, бамбуковые хижины не составляло никакого труда восстановить, но вместе с хижинами исчезали и поля. Бомбардировки сносили ирригационные системы и уничтожали верхний слой почвы так, что там больше ничего не росло. Жители вздыхали и шли в партизаны. Поэтому американцы быстро поняли, что «гражданское» население тоже лучше в живых не оставлять.

Сержант Дойли берег солдат. Патронов и снарядов он не жалел, с удовольствием наблюдая, как после взрыва косоглазые смешно кувыркаются в воздухе. И лишь после хорошей подготовки посылал ребят в бой. А иногда и не посылал, если противник попадался вооруженный.

***

Этот бой тоже начинался удачно, а вот потом вьетконговцы подтянули подкрепление и потеснили взвод Дойли к каменистому руслу реки.

То, что за них взялись не слабо обученные крестьяне, а настоящие войска, американцы почувствовали сразу. Шквальный огонь был не только дружным и плотным, но и метким. В их взводе уже двое были легко ранены, но еще немного такого боя, и раненых прибавится.

Сержант Дойли