Семь пятниц - Дмитрий Ребров

– Нет-нет, это категорически невозможно! Поймите, игра уже началась, и мы кровь из носу должны снять весь конкурс именно сегодня, пока все участники еще в игре, пока никто не выбыл! Ко всем же нам уже выехали съемочные группы, везде идет работа, и если я вернусь без вашего сюжета… – Лиза тараторила с безумной горячностью футбольного фаната, доказывающего, что его обожаемая команда на голову сильней всех прочих. – Марина Михайловна, да меня же просто раздавят, уничтожат, выкинут на улицу!.. Ну ладно – я… Но ведь будет загублены блестящая идея, труд десятков людей… Неужели вам не жалко всего этого?!

– Нет, представьте себе, ни чуточки, – равнодушно покачала головой хозяйка. – Никакого блеска в вашей идее я не нахожу, напротив, этот конкурс представляется мне полной чушью. А следовательно, и труд ваших коллег лишен всякого смысла. Но вас, Лиза, мне действительно жаль, – госпожа Лисовец вежливо и чуть снисходительно улыбнулась. – Мне бы очень не хотелось, чтобы вы пострадали… – она, опустив глаза, на минутку задумалась и коротко кивнула. – Ну хорошо, что я должна делать?..

– Уф-ф-ф… – не сдержала облегченно го вздоха Лиза. – Как вы меня напугали…

– Неужели у вас такое строгое начальство?

– Что вы, Марина Михайловна, – звери!.. К тому же, между нами говоря, это моя первая самостоятельная съемка, и если бы я вернулась пустой… – Лиза сделала страшные глаза и еще раз вздохнула, приходя в себя. – Так, ладно… Теперь – к делу.

Чумичкина встала с дивана, на котором сидели женщины, и подошла к изящному столику с затейливой, очень красивой инкрустацией.

– Снимать будем здесь, – Лиза мгновенно преобразилась, двигалась и говорила бодро, энергично, от ее былой растерянности не осталось и следа. – Вы сидите в этом кресле, я даю вам фотографии участников игры, и после небольшого раздумья – секунды три-четыре, не больше, – вы выбираете последнего противника вашего мужа. Хорошо?..

Хозяйка, следившая за ней с дивана, молча кивнула.

– Но прежде, Марина Михайловна, вам нужно будет сказать несколько слов, адресованных вашему мужу. Пожелания удачи, победы в игре – своеобразное напутствие, если угодно…

– О господи, а это еще что за ерунда?! – перебил Лизу недовольный голос с дивана. – Кто придумал эту пошлость?.. И, главное, зачем?!

На сей раз Лиза была готова к подобной реакции госпожи Лисовец и принялась с жаром доказывать необходимость такого сюжета.

– Понимаете, Марина Михайловна, без этого процедура выбора будет выглядеть суховато, как-то чересчур расчетливо и даже несколько двусмысленно по отношению к нашим игрокам. Ну посудите сами – супруг в поте лица сражается на далеком острове, а его благоверная в это время разглядывает его противников, оценивает их, выбирает… Вы не находите?.. Так вот, для того чтобы у зрителя таких сомнений не возникало, надо придать сюжету правильную эмоциональную окраску, понимаете?.. Всего лишь несколько теплых слов, ободряющая улыбка, пожелание успеха…

Хозяйка поднялась с дивана и подошла к Лизе.

– Вот что, уважаемая, – отчеканила она ледяным тоном. – Я, как вы, вероятно, догадались, с самого начала была против участия Валерия Валентиновича в вашей игре и желать ему успеха в этом глупом предприятии не собираюсь.

– Хорошо, – с готовностью кивнула Лиза, – скажите что-нибудь другое, любые добрые, душевные слова… О, идея! – воскликнула она. – Пожелайте ему хорошего отдыха! Знаете, ведь ваш муж говорил на собеседовании, что не ставит перед собой задачу непременно победить! Что он отправляется на остров отдохнуть, набраться новых впечатлений, встряхнуться…

Марина Михайловна как-то не слишком весело усмехнулась.

– И вы ему поверили?..

Лиза удивленно подняла брови.

– А как же иначе?!

– Лиза, дорогая моя, – вздохнула женщина. – За что бы ни брался мой муж, он всегда и во всем стремился только к полной, безоговорочной, абсолютной победе. Всегда и во всем, понимаете?! Любое поражение для него – трагедия! – в ее словах отчетливо слышалось раздражение. – Валерий Валентинович даже на рыбалку всегда ездит только в гордом одиночестве, потому что если вдруг кто-то рядом поймает рыбу крупнее, чем он сам, – все, конец! Отдых будет испорчен и ему, и всем вокруг! Он весь изойдет желчью, потеряет аппетит, не сможет заснуть ночью…

– Надо же… – осторожно вставила девушка. – Никогда б не подумала, что ваш муж настолько азартен…

– Это не азарт, Лиза, – покачала головой Марина Михайловна. – Это нечто иное… Целеустремленность, доведенная до максимума, до абсолюта, до крайности… Да разве Лисовец достиг бы таких грандиозных успехов в бизнесе, если б умел мириться с поражениями!..

Хозяйка снова усмехнулась, опустила глаза и, помолчав несколько секунд, нехотя согласилась:

– Ладно, Лиза, давайте снимать. Ду маю, я найду что сказать… «для правильной эмоциональной окраски»!..

– Конечно, давайте! – с готовностью воскликнула Чумичкина. – Прошу вас… – она широким жестом указала на кресло.

Ассистент включил софиты, микрофон, оператор приладил на плече камеру, Лиза быстро нанесла Марине Михайловне тон, и через пять минут все к съемке было готово.

– Внимание… Начали! – скомандовала Лиза.

Госпожа Лисовец, сидевшая в кресле с невозмутимой физиономией сфинкса, мгновенно преобразилась. Ее недавнее раздражение испарилось, растаяло, от него не осталось и тени. Откуда ни возьмись, на лице хозяйки появилась кроткая, ласковая улыбка, и, обратившись к камере, она заворковала приторно нежным, прямо-таки ангельским голосом.

– Валерочка, дорогой! Ни секунды не сомневаюсь, что ты добьешься своего и победишь всех своих соперников! Прошу тебя только об одном: не питайся всухомятку и держи ноги в тепле! Не переутомляйся, высыпайся как следует и ни в коем случае не сиди на голой земле… Да, чуть не забыла, – вчера звонил Никитка, он ужасно гордится своим папой и тоже уверен в твоей победе! А еще тебе передает привет и желает успеха мама. Мы все тебя любим, Валера, и ждем с победой!

«Дурака валяет, артистка… – усмехнулась про себя Лиза. – Причем даже не пытается этого скрывать! Н-н-да, интересно девки пляшут…»

Закончив представление, супруга миллионера выдержала паузу и уже своим обычным, несколько капризным тоном, поинтересовалась у Лизы:

– Ну как, надеюсь, эмоциональная окраска была правильной? Такой вариант вас устроит?

– Вполне, Марина Михайловна, спасибо огромное! Это именно то, что нужно! – радостно воскликнула Лиза, подумав при этом вскользь, что если б она на самом деле принесла такую откровенную туфту в свою программу, над ней бы потешалась вся редакция, а Наговицын просто сожрал бы ее с потрохами!

Теперь, наконец, дошел черед и до фотографий. Наступал, можно сказать, момент истины.

Лиза взглянула на оператора – камера, как и было оговорено, работала без остановки. Она достала из папки заранее приготовленную стопку фотокарточек. Первым в ней было снимок самого Лисовца, фото Усольцева Чумичкина положила предпоследним (последней, от греха подальше, она засунула карточку Пятницы). При этом она рассуждала так: первые фотографии – мужа и не – известных, чужих людей – Марину Михайловну успокоят, расслабят, и тут вдруг раз! – знакомое лицо. Даже если жена бизнесмена и не захочет признавать свое знакомство с Усольцевым, скрыть реакцию на его фото ей будет непросто.