Пятый туз - Анатолий Галкин

– Какие еще задания?

– Разберись с этими частными детективами. Один из них к тебе приходил?

– Было дело.

– И визитку оставил?

– Да! Их фирма, кажется, «Сова» называется.

– Я даже этого не знал… Выясни все. Найми кого-нибудь… Боюсь, что не остановятся они, дальше копать будут… Ты все узнай, и, если не очень будут мешать, ты их не трогай. Оставь их мне… Я завтра уеду на две недели.

Когда они подошли к метро «Тургеневская», Елагина нерешительно остановилась у телефона-автомата. Она неторопливо вынула записную книжку, полистала ее и набрала номер. Трубку сняла жена Корноухова.

– Извините, я понимаю, что час ночи. Но мне нужен Борис Петрович. Это срочно по работе… Борис? Завтра будь у моего дома в восемь утра. Машину отпусти раньше – на моей поедем… Завтра все узнаешь.

Не дожидаясь ответа, она повесила трубку.

Федор посмотрел на нее с искренним обожанием:

– Молодец ты, Евгения. Теперь я спокоен. Можно завтра в путь… За границу – с чистой совестью!.. Слушай, тебя проводить? А то мне ночевать негде.

– А два часа назад не мог это сказать? Как чурку по улицам таскаешь… Нельзя было все в постели обсудить?.. На метро, что ли, поедем?

– Зачем на метро? У меня здесь машина на бульваре припаркована. Вон она стоит.

Игорь Савенков никак не мог привыкнуть спать долго.

В его семье считали, что воскресенье – это тот день, когда можно отоспаться за всю неделю. И спали до десяти, одиннадцати… Сын мог проспать и до часу дня. А Игорь – не мог.

Он с тоской поглядел на часы: всего восемь.

Не хотелось просто лежать и думать… Жаль, но невозможно почитать вчерашние газеты – надо включать свет, шелестеть страницами, а это непременно разбудит Галю.

Он осторожно повернул голову и, вглядываясь в ее лицо, улыбнулся… Она лежала, почти свернувшись калачиком, смешно наморщив нос и надув и без того пухлые щеки… Лицо выражало абсолютную безмятежность, спокойствие, детскую наивность. Именно детскую…

Это было странное ощущение. Игорь видел и морщины сорокапятилетней женщины, и проблески седины на ее висках… И все-таки это было лицо ребенка.

Игорь вспомнил, что еще десять минут назад он хотел что-то почитать… Он продолжал улыбаться и смотреть на жену с довольно глуповатым, блаженным и умиленным выражением лица.

Жена могла заменить ему все: газеты, книги, развлечения, алкоголь, дела, друзей. Вернее, она была для него самым главным, самым интересным, самым важным, самым незаменимым.

И она всегда была большим ребенком.

Она могла заплакать, увидев хромую собаку, могла испугаться темноты, могла обрадоваться маленькому подарку, могла смешно надуть губы, обидевшись на неудачное слово.

Взрослые так не делают, не умеют, разучились!.. В детстве умели, а потом разучились, когда начали играть во взрослых, подражать им… Они научились подавлять свои эмоции, свои чувства, свою искренность… Научились чувствовать одно, а говорить другое или, наоборот, изображать бурные эмоции, когда внутри пустота.

Так делают все, почти все… Кроме его Галины.

Игорь еще долго с любовью смотрел на лицо спящей жены… Она, как ребенок, а ребенка нельзя обижать!

Он чувствовал это постоянно. Все эти годы ему всегда хотелось защищать ее, оградить от всех страхов, хотелось вылечить для нее всех бродячих собак, хотелось постоянно осыпать ее подарками…

Подарки!.. Игорь осторожно выскользнул из-под простыни, прошел на кухню и начал колдовать.

Через полчаса он с удовольствием оценил готовность утреннего подарка. Маленький столик на колесах был сервирован по высшему разряду: вазочка с ландышами, кофе, сливки, сахар, разнообразные бутерброды, украшенные зеленью и овощами. Очищенный и порезанный банан, печенье с сыром… Все отлично!

Теперь осталось ждать пробуждения. Или разбудить?.. Если не будить, то кофе остынет…

Будить или не будить?..

К часу дня Игорь и Галина остались одни. Дети быстро собрались и уехали на дачу. На все уговоры и предложения предстать перед гостями следовали невнятные отговорки, общий смысл которых сводился к следующему: «Всем – привет! Мы вас всех любим, но у вас – своя компания, у нас – своя. Не будем мешать друг другу. Раньше полуночи не ждите».

Галина начала убирать квартиру и готовить стол. При этом она еще не представляла, что же будет на этом самом столе.

Она очень хорошо умела готовить, делала все вкусно, но стандартно.

В праздничные дни, кода хотелось поразить гостей, а значит, требовалась фантазия и даже искусство, она полностью доверялась мужу.

Она без капли обиды покорно переходила с должности хозяйки кухни на неблагодарную работу подмастерья. И, повинуясь указаниям Игоря, что-то мыла, чистила, резала.

Услышав, что Савенков приступает к активным действиям, Галя заглянула на кухню и поинтересовалась:

– Чем сегодня будем изумлять публику? Ты что эту огромную курицу просто жарить будешь?

– Просто жарить?! – встрепенулся Игорь и вдруг перешел на любимый одесский говор. – Или вы меня не знаете, мадам? Или я похож на человека, который будет портить продукт?.. Я изготовлю шедевр! Вы такого блюда ели всего раз в жизни. Сегодня будет второй, но это будет много раз лучше… Тогда в Сочи вы кушали стряпню какой-то безрукой кухарки, а сейчас это будет творить мастер… Или вы мне не верите?

– Вспомнила, – обрадовалась Галина. – Это как в том пивном баре «Золотой петушок». Да? Это такая пухлая курица без костей, но с орехами, зеленью и еще чем-то? Верно?.. Я очень хорошо помню.

– Вы помните, вы все, конечно, помните. – Игорь был сосредоточен и внимательно осматривал основу своего будущего шедевра. – Это действительно был пивной бар, и вы, мадам, действительно приняли там две кружки пива… И потом я, как бобик, бегал по парку «Ривьера» и искал то укромное заведение, которое вдруг стало для вас дороже всех сокровищ мира. Это вы помните?

– Все помню, – отмахнулась Галина, смущенно улыбнувшись. – Но ты ведь ее ни разу не готовил. Надо почитать.

– Уважаемая, вы за кого меня имеете? – Игорь уже не мог остановиться, ярко изображая характер типичных одесситов, которых сейчас все меньше и меньше в его родном городе. – Или я институтка с Малой Арнаутской, чтоб готовить по поваренным книгам?.. Я – мастер! Я – свободный художник! Надо мне читать?! Я помню соседа Моню с Канатной. Таки он по одному запаху узнавал за весь дом, что у кого на столе. Он знал, кто сегодня кушает рыбу-фиш, а у кого синенькие подгорели… А чеснок у нас есть? Без чеснока это будет не фонтан.

– Конечно, есть, – откликнулась Галина.

– Кстати, Галюнчик, – Игорь вдруг перешел на обычный московский говор, – а ты знаешь, откуда пошло выражение «не фонтан»?