Дачница для сбежавшего олигарха - Евгения Мэйз

— Когда-то тебе нравились такие.

— Все меняется.

— Ты прав, — легко согласилась Таня. — Так что там насчет денег?

Последняя фраза смогла убедить Коврова, что Таня на его стороне и она, если честно, c облегчением выдохнула. Она совершенно напрасно ввязалась в это пикирование, но, видит Бог, она очень долго ждала своего часа. Но он мог испортить все.

— Мне нужно, чтобы ты установила на его комп или ноут вот эту программу.

Он подвинул к ней заляпанную флэшку.

— У него нет ноута, — ляпнула Танька и тут же укорила себя за это. — Он пользуется моим.

— Тем лучше, — откликнулся Ковров. — Он не должен увидеть, как ты устанавливаешь ее и будет совсем хорошо, если ты будешь поменьше отвлекать его.

Таня поняла, что это. Это была та самая программка «следилка» для удаленного доступа к компьютеру.

— Освободи комп и дай ему поработать за ним. Поверь мне ты заработаешь больше, чем на этих своих писульках.

С помощью такой программы Ковров когда-то следил за ней, а еще раньше, пока не прогнили мозги, чинил ее компьютер, находясь за тысячи километров от нее.

— Я поняла.

Она попросила бывшего мужа объяснить порядок установки и, где лучше спрятать файл шпион. Ему пришлось объяснить трижды, чтобы Таня наконец «поняла» порядок действий. Он явно не дооценивал ее умственные способности и даже предположить не мог, что за все время, что они жили вместе она смогла научиться многому. Подлости и коварству в том числе.

— Сколько? — она наконец перешла к главному и самому трудному.

Ей нужно было вывести Коврова на чистую воду. То, что он был причастен к неприятностям Олега — в том не было никаких сомнений, ей осталось выяснить в какую сторону смотреть Олегу, ожидая нового удара.

— Тридцать тысяч рублей.

Таня даже приподняла брови в ответ на это. Он серьезно? Она и в самом деле выглядит такой дурой?

— Как думаешь, если я солью этот наш разговор Березину, — произнесла она медленно — он будет более щедр, чем ты или совсем не заметит моих стараний?

— Он не поверит тебе.

Ковров закурил и выдохнул дым в ее сторону.

— Ты — обиженка, которая старается насолить бывшему мужу.

Она пропустила мимо ушей обидное слово, потянув за другую ниточку, которую совсем не заметил Ковров.

— А ты выходит на хорошем счету?

— Он доверяет мне.

Он быстро спохватился, однако, уже было поздно. Таня все поняла.

— Ты ничего не докажешь.

— Ты тоже ничего не докажешь.

— Ну почему? — протянул мерзавец. — Я очень много рассказывал тебе о человеке, которым восхищаюсь и дружбой с которым так сильно горжусь.

Таня даже головой покачала. Ковров — не прав. Люди не меняются. Из них просто вылазит тщательно прятанное доселе де****.

— Тридцать тысяч — это мало.

Компания Березина стоит не один десяток миллионов рублей, и она не собирается продаваться вот так просто.

— Сколько хочешь ты?

Таня задумалась, но ненадолго.

— Полмиллиона рублей.

— Ты с ума сошла? — Ковров подавился дымом, потушил сигарету и вытащил новую.

Она в своем уме и прекрасно понимает на какой «кусь» нацеливаются недоброжелатели Березина. Она умеет только писать такие цифры, но совершенно не представляет такую кучу денег.

— Нет. Это ничто для Москвы. Я на эти деньги даже собачью будку не куплю. Пусть даже она будет на окраине, но они помогут мне работать в свободном темпе и откладывать деньги, не поджимаясь в бюджете.

— Иди работать, Таня. Не надо будет поджиматься.

Таня убрала телефон в сумку и наконец поднялась, подобрав флэшку.

— Жду, когда мне переведут деньги.

— Это нереально.

Таня проигнорировала его ответ и уже почти дошла до входа, но неожиданно вернулась, вновь вынув смартфон из сумки. Она наклонилась к сидящему Коврову, поморщившись от запаха его одеколона и очень вкрадчиво произнесла:

— Ты бы не был так категоричен, если бы речь шла о наших деньгах. Правда?

В поезде, удобно устроившись на сидении, она прослушала запись с диктофона, мысленно поблагодарив Березина за его вспыльчивость. Встроенный диктофон, ее почившего смартфона не мог похвастать столь чувствительным микрофоном и таким качеством записи.

Олег просто обязан узнать Коврова. Иначе, почему тот был так уверен в том, что тот поверит ему, а не ей?

Всю оставшуюся дорогу до своей станции Таня думала о Березине и Коврове, пытаясь вспомнить хоть какое-то упоминание первого в рассказах последнего, но хоть убей память не выдавала ничего.

Могло ли быть так, что он наладил эти связи за год? Могло. Также, как вполне возможно было и то, что муж попросту скрывал от нее то, что она могла не одобрить или даже осудить.

Что именно?

Бандитизм на высшем уровне — так звалось то, чем занимался Ковров и его «друзья», прикрытое более благозвучным словом «бизнес».

— Олег?

Таня очень старалась не бежать. То время, которое было у нее в запасе до возвращения домой необходимо было использовать с толком, а именно обдумать, что и как она скажет Олегу, а точнее с каких именно слов начнет.

Теперь ему можно было рассказать обо всем. Раньше этого Таня сделать не могла, не видела достаточно веских аргументов для предстоящего разговора и способа объяснить этому собственнику (а он уже проявил себя таковым) зачем ей нужно встретиться с бывшим мужем. Причина: «он упомянул тебя» — была недостаточно хороша и слово «деньги» в том предложении по мнению Таньки не имели большой цены.

В начальной речи отпала необходимость.

Она прошла через все темные коридоры, засыпанное опавшими листьями и мусором с крышей крылечко, оказалась в доме, а потом увидела Олега.

— Привет, — проговорила она и постаралась улыбнуться. — Ты чего такой хмурый?

Опершись о стол бедрами и скрестив руки на груди, Олег смотрел на нее с самым мрачным выражением лица. Хотя, нет, оно было безэмоциональным. Таким, что Танька вновь почувствовала себя на ковре у руководства. Даже любимое платье не помогло растопить лед в глазах Березина.

— Где ты была?

— Я же оставила записку, — ответила она, опустив сумку на лавочку. — Ездила к Никитосу.

— А меня ты подождать не могла?

Таня подошла к нему, но вопреки ожиданиям тот не разомкнул «замок» рук и не заключил ее в объятия, оставшись стоять в том положении, что и был. От него пахло свежим деревом и совсем чуть-чуть краской.