Слуги света, воины тьмы - Эрик Ниланд

— Нет. У нас все не так, как у Романовых, — быстро возразила бабушка. — Наши дети всегда были здоровы.

— Скажи им, почему у нас так мало детей, — послышался голос Сесилии из-за спины бабушки. Старушка нервно потирала руки.

Бабушка прищурилась и обернулась. Элиот не видел взгляда, которым она одарила Сесилию, но зато увидел результат: Си попятилась и исчезла в темноте.

Фиона поерзала в кресле.

— И почему же?

Бабушка повернулась к внукам.

— В нашем семействе так мало детей из-за самого семейства.

Сесилия осмелилась вернуться на порог.

— Мы ведем очень сложную политику, — продолжала бабушка. — Зачастую к самым младшим, самым уязвимым, относятся подозрительно и жестоко.

— Эти люди там, у дяди Генри, — вставил Элиот, — они сказали, что мы должны «уцелеть» в испытаниях. — Мальчик поежился, вспомнив об убийстве Алексея Романова. — Они имели в виду, что мы должны остаться в живых?

— Дети уже достаточно сильны, чтобы узнать, что им предстоит, — прошептала Сесилия. — Расскажи им о похищениях, сожжениях… о соблазнениях.

Ей хотелось сказать больше, но ее глаза наполнились слезами, и она прижала руку к шее. Бабушка зажмурилась.

— Хорошо. Мы не можем и не должны доверять никому из своих родственников. — Она открыла глаза. Ее зрачки расширились, словно она глядела в темноту. — Ваш дядюшка Генри, этот щеголь, не раз дрался на дуэли со многими вашими кузенами, как только немного повзрослел. Он нанимает на службу юных девушек, а потом «крадет» их. Вследствие этого возникают неизбежные ссоры — и у кого-то ломается шея, кто-то получает пулю в лоб или удар ножом в сердце. Он — милосердный убийца. По крайней мере, действует быстро. Гилберт… — Бабушка сжала зубы. — Этого всегда тянуло к тем женщинам нашего семейства, кто помладше. Порой он их соблазнял, порой вел себя не слишком по-джентльменски.

При этих словах Фиона зябко поежилась.

— А милейшая тетушка Лючия предпочитает яды. Однажды мальчика, вашего двоюродного брата, спрятали в приюте неподалеку от города Корк, в Ирландии. Лючия не знала, в каком именно приюте, поэтому она рассадила белладонну вокруг окрестных ферм, чтобы отравить коровье молоко. Следующей весной сотни детей уснули мертвым сном.[32]

Это звучало слишком дико, чтобы быть правдой, но Элиот не мог припомнить, чтобы бабушка хоть раз обманывала их с Фионой.

Ему стало душно, тяжело дышать.

— Ты хочешь сказать, что они собираются убить нас? Для этого и задуманы испытания?

— И да, и нет, — ответила бабушка. — Их героические испытания помогут установить ваше происхождение. Если вам повезет, если вас сочтут принадлежащими к нашему семейству, тогда у вас будет шанс. Я смогу оберегать вас, пока вы не научитесь защищаться от других.

— А если у нас не получится? — шепотом спросила Фиона.

Бабушка промолчала. Ее взгляд стал непроницаемым.

Фиона посмотрела на Элиота. Она напряженно думала, наморщив лоб. Элиот поняла: она чувствует то же самое, что и он. Что им расставили ловушку.

— Но я не понимаю, с какой стати мы обязаны проходить эти испытания, — горячо возразил Элиот. — Есть же свидетельства о рождении, можно сделать пробы ДНК и доказать, с кем мы состоим в родстве.

— Конечно, — кивнула бабушка. — Ваши родственники знают, кто ваши родители. Но их не это интересует. Они хотят знать, кем вы станете, когда повзрослеете, — частью нашего семейства или…

Она не смогла договорить и сокрушенно покачала головой.

— …частью семейства нашего отца, — закончил фразу Элиот. — Того самого, с которым вы враждуете?

Во взгляде бабушки отразились раздражение пополам с гордостью. Этого Элиоту хватило, чтобы догадаться: он затронул очень важную тему.

Фиона сдвинулась на краешек кресла.

— Но почему? Я думала, родственники должны заботиться друг о друге.

— В обычных семьях все так и есть. По крайней мере, люди могут вести себя так по отношению друг к другу. Но у нас подобного никогда не было. В нашем семействе сильные истребляют слабых. Кровная месть и убийства — вот что вы унаследовали вместе с ДНК. Выжить удается только самым сильным, да и то за счет отточенного мастерства и удачи.

— А мы не можем спрятаться? — спросила Фиона. В ее голосе прозвучали нотки отчаяния. — Чтобы все оставалось как прежде… до того, как нас разыскал дядя Генри?

Черты лица бабушки немного смягчились.

— Ночь была слишком долгая. Вам надо отдохнуть. Неизвестно, что нам готовит завтрашний день. Сесилия, принеси чай.

Прабабушка проворно ретировалась и вернулась с подносом, на котором стояли две чашки с дымящимся чаем.

— Пейте, — скомандовала бабушка. — А потом в постель.

Элиот получил ответы далеко не на все вопросы. Однако если бабушка приказывала им молчать, выполнять домашние задания или ложиться спать — спорить было бесполезно.

Фиона первой взяла с подноса чашку и послушно сделала глоток чая.

— Не горячий, — заверила Элиота Сесилия.

Он вздохнул и отхлебнул немного ромашкового чая с мятой и медом. Чай был вкусный, и Элиот не заметил, как выпил всю чашку.

— Как только взойдет солнце, мы продолжим разговор, — сказала бабушка и поманила их к себе, чтобы обнять перед сном.

После теплых объятий она выпроводила их из кабинета и закрыла за ними двери.

Сесилия проводила их по коридору.

— Сон — это самое лучшее. Отдых для тела и души. И не вздумайте подслушивать, — предупредила она. — Ваша бабушка не в настроении, так что не шутите с ней.

Они остановились около дверей своих комнат. Фиона бросила взгляд на Элиота и кивком указала на пол.

— Доброй ночи, — сказал Элиот Си и поцеловал ее в щеку.

Сесилия подтолкнула близнецов к их спальням.

Только закрыв за собой дверь комнаты, Элиот услышал удаляющиеся шаги Си.

Дождавшись, когда шаги стихли, он подошел к кровати. Сняв с нее шерстяное одеяло, накрылся им с головой и улегся ничком на пол, прижавшись лицом к вентиляционной решетке.

— Ты здесь? — прошептал он.

За решеткой послышался приглушенный голос Фионы.

— Да.

Элиоту хотелось обсудить миллион разных тем.

— Ты в порядке? — начал он с самой очевидной.