Абхорсен - Гарт Никс

– Да, кстати, вспомнилось тут, – внезапно заговорил Моггет, выбираясь из рюкзака, да так проворно, что даже левое ухо смялось. – Ариэлле. Твоя мать. Она передала со мной одно послание, пока была в доме Абхорсена…

– Что?! – воскликнула Лираэль, вскочила на ноги и схватила Моггета за шкирку, не обращая внимания на усыпляющий звон Ранны и на неприятное колыхание Свободной магии под кошачьей шкурой и заклятым Хартией ошейником. – Какое послание? Почему ты раньше мне о нем не сказал?

– Хмммм… – протянул Моггет. Он высвободился, зацепившись ошейником за руку девушки. Ей пришлось разжать пальцы прежде, чем кот выскользнет из кожаного ободка. Звякнул Ранна, и кот перестал извиваться и дергаться. – Если ты готова меня выслушать, я все передам…

– Моггет! – рыкнула Псина, нависнув над котом и грозно дохнув ему в мордочку.

– Ариэлле провидела меня с тобой у Стены, – быстро затараторил Моггет. – Она уже сидела в Бумажнокрыле, а я передавал ей очередной сверток… в те дни я носил иное обличье, сама понимаешь. Вообще-то, я, скорее всего, и не вспомнил бы про послание, если бы вновь не принял то самое обличье после принудительного разговора под домом Абхорсена. А забавно, что в человеческом облике я все помню иначе. Наверное, мне нужно было все забыть, чтобы ни о чем не вспомнить до тех пор, пока я не окажусь на том самом месте, где она меня провидела…

– Моггет! Что за послание? – взмолилась Лираэль. Моггет кивнул и облизнулся. Торопиться он явно не собирался.

– Я передал ей сверток, – продолжал кот. – Она вглядывалась в водяное марево над водопадом. В тот день была радуга, но Ариэлле ее не видела. Ее глаза затуманило Прозрение, и она промолвила: «Ты будешь стоять рядом с моей дочерью у Стены. Ты увидишь ее взрослой, а я – нет. Скажи Лираэль, что… что я уйду… должна буду уйти… не по собственному выбору. Я связала ее жизнь и свою с Абхорсеном и направила и мать, и дочь по тропе, на которой нам не дано выбирать. Еще скажи ей, что я люблю ее и всегда буду любить и разлука с нею разобьет мне сердце».

Лираэль жадно слушала – но слышала она не голос Моггета, но голос своей матери. Когда кот договорил, девушка, запрокинув голову, поглядела на омытое багрянцем небо и мерцающие за Стеной звезды, и по щеке ее сбежала одна-единственная слезинка, проложив серебряный след, отразивший последние мгновения вечернего света.

– Я сделал тебе личину, – объявил Сэм. С головой уйдя в работу над заклинаниями, он не услышал ни слова из откровений Моггета. – Просто войди в нее. Только смотри глаза не открывай.

Лираэль обернулась: перед нею в воздухе повис мерцающий силуэт. Спотыкаясь, девушка шагнула к нему, зажмурилась покрепче и вошла в лучезарное свечение. Золотистое пламя разлилось по ее лицу. Словно теплые, ласковые ладони смахнули непрошеные слезы.

– Сержант, там явно что-то есть, – прошептал младший капрал Хоррокс, глядя поверх прицела своего «льюина». – Может, дать парочку очередей?

– Не вздумай! – шепнул в ответ сержант Ивенс. – Ты вообще соображаешь хоть что-нибудь? Если там логовище глима или что-нибудь в том же духе, так глим просто придет сюда и кишки из тебя высосет! Сказло, бегом назад, доложи лейтенанту, тут что-то происходит. А остальные шепните словечко шести штыкам, да по-тихому. И чтоб никто ничего не предпринимал, пока я не скомандую.

Ивенс проводил взглядом Сказло: тот помчался назад по соединительной траншее, проложенной позади. Вдоль всего стрелкового окопа раздавалось характерное пощелкивание: штыки без лишнего шума приводили в боевую готовность. Сам Ивенс натянул лук и зарядил ракетницу красным патроном. Красный цвет служил сигналом о вторжении из-за Стены. То есть послужил бы таким сигналом, если бы сработал. Из Древнего королевства задувал теплый северный ветерок. Сам по себе он был очень даже кстати – согревал воздух, растапливая промерзшую окопную грязь, ведь весне еще только предстояло окончательно изгнать минувшую зиму, но это означало также, что ружья, пулеметы, самолеты, сигнальные ракеты, фугасы и прочие достижения технологии, скорее всего, перестали работать.

– Их двое – и еще что-то вроде собаки, – снова зашептал Хоррокс, неохотно убирая палец, до сих пор привычно покоившийся на спусковой скобе.

Ивенс вгляделся в темноту, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь. Хоррокс, конечно, не семи пядей во лбу, зато его замечательному ночному зрению впору позавидовать. Он видел в темноте гораздо лучше сержанта. Ивенс ровным счетом ничего не мог разглядеть, но развешанные на проволоке консервные банки тихо позвякивали. Кто-то… или что-то… медленно пробиралось сквозь заграждения.

Палец Хоррокса нырнул под спусковую скобу и снял оружие с предохранителя. Полный барабан – вот он, патрон уже в патроннике. Остается только дождаться команды… или чтобы ветер переменился.

И тут младший капрал выдохнул, снова убрал палец из-под спусковой скобы и отлип от приклада.

– Похоже, это наши, – проговорил он, уже не понижая голоса. – Разведчики. Офицер и какой-то бедолага с перебинтованной головой. И при них… ну, эта… собака-нюхалка.

– Собака-ищейка, – автоматически поправил Ивенс. – Заткнись!

Ивенс лихорадочно размышлял. Он в жизни не слыхивал, чтобы твари из Древнего королевства принимали обличье анцельстьеррских офицеров или служебных собак. Смутные, неясные призраки – это да. Обычные, ничем не примечательные жители Древнего королевства – сколько угодно. Всяческие летучие кошмары – это всегда пожалуйста. Но ведь все на свете случается в первый раз…

– Ивенс, что там у вас? – раздался голос за его спиной, и сержант испытал неописуемое облегчение – ничем, впрочем, себя не выдав. Лейтенант Тиндалл, может, и генеральский сынок, но он вовсе не никчемный штабной бездельник. Уж кто-кто, а он знает, что почем на Внешней границе, и знак Хартии на его челе – наглядное тому подтверждение.

– Впереди, на расстоянии примерно пятидесяти ярдов, замечено какое-то движение, – бодро доложил сержант. – Хорроксу кажется, будто он видит двух следопытов, один из них ранен.

– И при них собака-нюхал… ищейка, – добавил Хоррокс.

Не обращая на него никакого внимания, Тиндалл сам перегнулся через парапет. И в самом деле – две смутные тени, кем бы они ни были, явно приближались. Но лейтенант не ощущал ни какой-либо враждебной силы, ни опасной магии. Хотя что-то такое все-таки есть… но если они разведчики пропускного пункта, они ведь наверняка оба – маги Хартии.

– Световой сигнал пробовали подать? – спросил он. – Белый?

– Никак нет, сэр, – ответствовал Ивенс. – Ветер дует с севера. Я подумал, ракетница не сработает.

– Замечательно, – кивнул лейтенант. – Предупредите людей, что я сейчас дам фронтальный свет. Все будьте готовы и ждите моей команды.

– Так точно, сэр! – откликнулся Ивенс. Обернулся к стоящему рядом и тихонько шепнул: – Все по местам! Фронтальный свет! Передай дальше!

Сообщение прокатилось по строю из конца в конец, солдаты поднялись на стрелковую ступень и застыли в напряжении. Всего взвода Ивенс не видел – было слишком темно, но он не сомневался: капралы-замыкающие при необходимости наведут порядок.