Очень полезная книга - Юлия Федотова

— Ой! — сказал он сдавленно. — Ой! Ты нарочно, да?!

— НЕТ!!! Клянусь!!! Ре-Веденаром, Ригендом, кем хочешь — я не хотел!!! — Горе-целитель был в ужасе. — Оно само! Даже не знаю, как получилось! Наверное, это заклинание, там в формуле есть: «уползи змеей, боль-страдание»!

— Ну и что вы тогда страдаете оба?! — поспешил вмешаться Иван, пока дело не дошло до новых слез, и как бы не только снурловых — очень уж несчастный и перепуганный вид был у нолькра. Конечно, раньше за ним подобного не водилось, но мало ли! Как-никак двойной стресс, а Кьетт — парень совсем молодой, впечатлительный… — Уползла боль? Вот и прекрасно! Это главное! А то подумаешь, чешуя на руках! Невидаль какая! Змеи вон с ног до головы в чешуе живут, и ничего, не жалуются! Скажи спасибо, не шерсть выросла!

— Да! — с чувством согласился Болимс Влек. — Шерсть — это было бы гораздо хуже!

— У змей нет рук! — прошептал Кьетт так скорбно, будто это имело какое-то значение.

— У ящериц есть, — утешил его Иван, и нолькр, как ни странно, немного оживился. И окончательно воспрянул духом после того, как Влек робко погладил его по плечу и сказал:

— Ну что ты, Энге? Я совсем не обижаюсь, честно! Так мне гораздо лучше! Подумаешь, блестит немного — ерунда! Дома схожу к хорошему магу, он все исправит. Зато не болит нисколечко!

— Раз не болит, пора идти дальше! — объявил Иван. — Отдохнули, и хватит! — а про себя подумал: «Ничего себе — отдых! Врагу не пожелаешь!»

Вот тогда-то они и поняли, что ни малейшего представления не имеют, в какую строну надо идти. Пока скакали по раскаленному камню, пока рыскали вокруг, потом целительством занимались, ориентацию в пространстве утратили полностью!

— Нам ветер вроде бы в спину дул, когда шли… — попытался вспомнить Влек. — А теперь в лицо…

— После такого магического выброса он легко мог перемениться, — возразил нолькр.

— В любом случае изначально он дул нам в бок! — вставил свое веское слово Иван.

— В какой? В правый или в левый? — живо спросил снурл, но таких подробностей человек не помнил.

Выход из положения предложил Кьетт. И был он, с точки зрения материалиста Ивана, более чем сомнителен, но за неимением лучшего пришлось согласиться.

— Давайте помолимся всем богам, каких знаем, чтобы вразумили, а потом кинем жребий.

С богами было легко: не так уж много их они знали — на троих всего штук двадцать, из них — шестеро темных, которым молиться не следовало. Со жребием — сложнее. Иван достал из кармана огрызок карандаша, завалявшийся еще с общаги, выудил из мешка случайную бумажку, сложил вчетверо, разорвал на куски и уже писать начал: «вперед», «назад»… Спасибо, сообразил вовремя, что именно этого — где перед, где зад — они и не знают!

— Осторожнее надо быть, когда ждешь совета от богов! — укорил его Кьетт. — Они любят морочить смертным голову. Надо очень четко формулировать мысль, если хочешь получить вразумительный ответ.

— Не думаю, что наш бог станет кого-то морочить, — проворчал Иван немного уязвленно, — нечего чужих по своим судить! Я тогда напишу «по ветру», «против ветра»…

— Ага! И в самый решающий момент ветер переменится! И нам останется только гадать, какое его направление, старое или новое, боги имели в виду!

— Переспросим, пусть уточнят!

— Нельзя. Два раза один и тот же вопрос богам задавать не принято, можно прогневить. Нужно сделать какую-то привязку к местности и от нее уже исходить. И что значит — по ветру, против ветра? А если надо под углом пятнадцать градусов к направлению ветра? Нет уж, без рулетки не обойтись. Знаете, такая штука — стрелка на оси, ее раскручивают…

— Да знаем мы! — отмахнулся Иван. — Правда, из чего бы соорудить?

Соорудили все-таки. На очередном камне начертили круг, отметили центр, для удобства разметили сектора. Роль стрелки исполнял все тот же карандашный огрызок, уравновешенный на длинной нитке точно над «центром».

Молились долго — минут десять. Жаль только, своими словами. Из молитв традиционных Иван помнил до середины «Отче наш», Кьетт с Болимсом — и того меньше. «Никогда не знаешь, что в жизни может пригодиться! — сетовал потом нолькр. — Вернемся домой — вызубрю наизусть Тройной Кодекс Араванга, все тридцать катренов!»

Помолившись, раскрутили импровизированную рулетку. Вращалась она мучительно долго, очень мешал ветер, и трудно было судить, приложил к ней руку хоть кто-нибудь из богов или не захотели они услышать молитв. Наконец остановилась на пару-тройку секунд, в какую-то сторону указала своим графитовым носиком. Туда и побрели.

Но ровно через час настал черед второй неприятности. Она хлынула с неба, и поначалу ее расценили как удачу. Вода во фляжках угрожающе подходила к концу, хоть и расходовали ее буквально по каплям. Магическую жижу, что хлюпала под ногами, пить мог лишь тот, кого не страшила перспектива превратиться в козленочка, упыреночка или другую какую тварь. Зато дождевую воду Кьетт, как главный специалист по магическим вопросам, признал совершенно безопасной. На манер корыта растянули за углы кусок плотной непромокаемой парусины (именно с этой целью приобретенный), быстро наполнили фляги… И поняли, что можно было не спешить и с парусиной не возиться.

Нельзя сказать, что дождь был как-то необыкновенно силен, он даже гордого наименования «ливень» не заслуживал. От него неплохо спасали новые фазакские плащи, и вещи в мешках не намокали через швы. Но под ногами вдруг стала стремительно прибывать вода! Будто плотину прорвало где-то неподалеку! Только что по щиколотку была — и вдруг сразу по колено! И останавливаться на достигнутом, похоже, не собиралась.

— Давайте-ка опять на камень! — скомандовал Иван. — Вон тот, самый высокий! Теперь, похоже, всемирный потоп начинается!

— Ти… — начал было снурл, но вовремя осекся.

— Ничего! — Кьетт был настроен оптимистично. — Вода — не огонь! В крайнем случае Болимс материализует плот… Ты ведь представляешь, как выглядят плоты?

— Разумеется, — подтвердил тот с большим достоинством и тут же материализовал — очень аккуратный и крепкий. Вот только рассчитан он был исключительно на мышей. Кошка, к примеру, уже не поместилась бы.

— Да, — озадаченно сказал Кьетт. — Можно было бы немного побольше… Ну пусть это будет модель. Уж если возникнет нужда, тогда новый сделаем.

Нужды не возникло. Хоть и не прекратился дождь, до верха каменной площадки вода не дошла, остановилась в нескольких сантиметрах от предусмотрительно нацарапанной стрелки — прошлую ошибку не повторили на этот раз. Совершили новую, оригинальную. Решили организовать себе полноценный отдых, с навесом и костром: раз уж не пришлось тратить силы на создание плота, почему бы не найти им альтернативного применения?

Сначала Кьетт материализовал три вполне приемлемых шеста, уж такую нехитрую вещь он был в состоянии образно представить. Их скрепили сверху веревкой, установили на манер вигвама, накинули парусину. До низа она не доставала и не столько от дождя спасала, сколько создавала иллюзию крыши над головой и ощущение некоторого уюта. Потом Иван с Болимсом занялись дровами. Те, что произвел на свет снурл, вышли очень эстетичными — этакие идиллические полешки для камина, даже жечь жалко, хочется сложить в специальную корзинку и любоваться деталью интерьера в стиле кантри. Может, именно поэтому они решительно не желали воспламеняться? Творения Ивана не были похожи ни на что, друг на друга в том числе, каждый раз что-то новенькое получалось. Зато полыхали прекрасно — потрескивали, постреливали…