Великая Парагвайская война - Вячеслав Кондратьев

Штурм редута Сиерва 19 февраля 1868 года

Для гарнизона это грозило повторением судьбы корпуса Эстигаррибии, то есть – вымиранием от голода либо капитуляцией. О деблокаде не могло быть и речи, так как за пределами Умаиты оставалось всего несколько тысяч парагвайских бойцов, которым противостояли более 80 тысяч солдат альянса.

Армию надо было спасать, и Лопес решил использовать для эвакуации оставшиеся у него корабли. Он отправил в Умаиту «Такуари» и «Игуреи», каждый из которых мог взять на борт несколько сот человек, чтобы вывезти их в Сан-Фернандо. Однако проход этих судов мимо занятого бразильцами поселка Тайи не остался незамеченным. К тому времени в Тайи уже был телеграф, так что о скором прибытии кораблей в штабе альянса узнали даже раньше, чем в самой крепости.

Разумеется, бразильцы не упустили возможности разделаться с остатками парагвайского флота. Броненосцы «Пара», «Байя», «Баррозо» и «Рио-Гранде» получили команду срочно идти в Умаиту и расстрелять пароходы.

Команды броненосцев развели пары и отправились выполнять приказание. «Такуари» и «Игуреи» они застали у пристани. К счастью для парагвайцев, погрузка войск еще не началась, на кораблях были только экипажи. Не обращая внимания на бесполезную стрельбу береговых батарей, «Баррозо» и «Рио-Гранде» открыли огонь по канонерке, а мониторы «Пара» и «Байя» – по корвету. «Игуреи» сразу получил в борт пару шестидюймовых фугасных снарядов. Для деревянного «колесника» этого оказалось достаточно, чтобы тут же затонуть, не сдвинувшись с места.

«Такуари» повезло чуть больше: бразильские артиллеристы, стреляя по нему, несколько раз промахнулись. Команде корвета удалось отойти от берега, развернуться на 180 градусов и взять курс на север. Однако «Пара» и «Байя» устремились в погоню, продолжая вести огонь.

«Такуари» отстреливался из кормового орудия, хотя его ядра не могли причинить серьезного вреда броненосцам. Номинально скорость корвета была выше, чем у бразильских мониторов, но старые изношенные машины не развивали полную мощность и не позволяли оторваться от противника. Видя, что преследователи медленно, но верно сокращают дистанцию, капитан «Такуари» приказал свернуть в один из многочисленных рукавов реки Парагвай. Очевидно, он рассчитывал, что враги, опасаясь напороться на мель, не рискнут туда сунуться.

Но у плоскодонной «Пары» осадка была меньше, чем у «Такуари», и она смело нырнула в заводь вслед за корветом.

Вскоре команда «Такуари» поняла, что оказалась в западне. Чем дальше от реки, тем более узким становился затон, постепенно его ширина уменьшилась до нескольких десятков метров, лишив корабль возможности маневрировать. А позади неотступно следовала «Пара», ежеминутно стреляя из своей единственной, но грозной пушки.

Получив три снаряда, разворотивших корму, корвет потерял управление, вильнул вбок и сел на грунт. Понимая, что корабль обречен, капитан приказал матросам поджечь его и сойти на берег. Так погиб флагман парагвайского флота и завершилось последнее речное сражение Великой войны, более напоминавшее расстрел.

После этого у Лопеса еще оставались небольшие пароходы «Рио Апа», «Сальто дель Гуайра», «Пирабебе», «Ипора» и «Аньямбаи», а также несколько парусников. Но посылать их к Умаите уже не имело смысла, так как на реке Парагвай безраздельно господствовал бразильский флот. Любой парагвайский корабль, придя туда, с почти стопроцентной вероятностью разделил бы участь «Такуари» и «Игуреи».

Разрушенный артиллерией союзников собор Сан Карлос Борромео де Умаита

Для эвакуации гарнизона Умаиты оставался лишь один путь, который месяцем ранее проделал Лопес: по правому берегу реки, сквозь джунгли Гран-Чако. Но добраться до противоположного берега было не так-то просто. После неудачи «омаров» в крепости оставалось лишь полтора десятка лодок, каждая из которых вмещала не более 10–15 человек, а переправить требовалось несколько тысяч.

При использовании только этих лодок форсирование реки затянулось бы надолго и наверняка не укрылось бы от глаз бразильских наблюдателей. А это означало немедленное появление броненосцев и неизбежную кровавую баню.

Бразильцы позируют на руинах собора

Чтобы ускорить процесс, в Умаите начали сооружать плоты из подручных материалов, разобрав часть деревянных построек. В одну из темных и дождливых апрельских ночей плоты подтащили к берегу и спустили на воду. К утру примерно пять тысяч человек в несколько приемов переправились на противоположный берег и пешим ходом двинулись на север, к форту Тимбо. Однако в крепости еще оставалась половина гарнизона и почти вся артиллерия парагвайской армии.

Бразильцы слишком поздно обнаружили, что враги ускользают, но один из их броненосцев утром обстрелял плавсредства, стоявшие у берега, разбив более десятка лодок и плотов. Для изготовления новых парагвайцам пришлось раскатать на бревна и доски оставшиеся деревянные дома.

Между тем, Кашиас решил не допустить ухода оставшейся части гарнизона. 2 мая по его приказу бразильские броненосцы вновь продефилировали мимо крепости, но в этот раз они везли под броней десант – примерно 2000 солдат и офицеров под командованием генерала Озорио. Высадившись на правом берегу чуть севернее Умаиты, десантники немедленно начали возводить форт, перекрывший парагвайцам путь к спасению. Случилось именно то, чего Лопес более всего опасался и пытался избежать, отдавая приказ об эвакуации Умаиты.

Парагвайцы сразу поняли, какую опасность для них представляет новый вражеский форпост. Уже через два дня они атаковали его со стороны Тимбо, пытаясь сбросить десант в реку. Но союзники при огневой поддержке броненосцев отбили атаку.

К середине мая постройка форта, получившего название Андаи, завершилась, а его гарнизон увеличился до шести тысяч человек. С этого момента для защитников Умаиты начался обратный отсчет времени. Эвакуация стала почти невозможной, доставка продовольствия полностью прекратилась. Несмотря на постоянное уменьшение пайков, запасы еды таяли. Все быки, волы и мулы были давно съедены, а к началу июня съели и лошадей. Рыболовство и выращивание овощей давали лишь ничтожную прибавку к скудному рациону.

Тем не менее, крепость держалась, несмотря на сжимающиеся тиски голода и постоянные обстрелы. Более того, когда Кашиас 16 июля решил проверить на прочность оборону противника и отправил войска на штурм, гарнизон отбил атаку. Потеряв 279 человек убитыми и 754 – ранеными, бразильцы отступили на исходные позиции. Потери парагвайцев составляли 89 убитых и 104 раненых. Однако этот частный успех ничего не мог изменить в их безнадежном положении.