Канарейка для Ястреба - Анна Гур

С трудом засыпаю этой ночью. Душа болит и хочется плакать. Не могу понять почему. Просто стало нестерпимо грустно.

Все-таки проваливаюсь в сон и уже глубокой ночью просыпаюсь от неперестающей вибрации телефона.

Голова гудит:

— Алло.

— Спой для меня, Адель.

— Что?! — с трудом соображаю, что именно хочет от меня он.

— Спой.

— Тай, ты знаешь который сейчас час? — бросаю взгляд на дисплей, показывающий без четверти три.

— Спой. — уже приказ.

Тайгер не умеет просить, даже его просьбы воспринимаются окружающими четкой командой к действию.

— Хорошо, Ривз, есть предпочтения?

— Просто хочу… твой голос…

И я подчиняюсь, кладу телефон на подушку, закрываю глаза и тихонечко напеваю. Соскальзывая в сон, слышу твердый голос, наполненный нежностью:

— Спасибо, Мелкая.

А иногда Ривз ведет себя совсем странно и не понятно.

Получаю видеозвонок по мессенджеру:

— Привет, Тай, — привычно отвечаю, встречаясь с серо-зеленым взглядом, обрушивающимся на меня всей своей тяжестью.

Ривз не отвечает. На лице ни одной эмоции. Он меня цепко рассматривает, задерживая взгляд на губах.

Молчит. И в эти мгновения на его красивом лице проскальзывают непонятные эмоции…

Мне кажется, что Тайгер сейчас принимает для себя какое-то решение. Не могу понять откуда это чутье.

Его глаза останавливаются на мне, он смотрит с экрана телефона, словно, желая препарировать одну не вовремя подвернувшуюся под руку девчонку.

Ривз очень противоречив и мне его иногда сложно понять. Он рассматривает меня с таким голодом во взгляде, что мне становится не по себе, а на его красивом лице проскальзывает гримаса боли.

Тайгер ни говоря ни слова отключается.

Зачем звонил спрашивается?!

— Ивет, зачем ты так с ней? Это ведь первое чувство и, как я понимаю, оно взаимно…

Замираю у двери, услышав обеспокоенный голос Эйрин. Прислушиваюсь.

— Прекрати! О какой взаимности может быть речь? — слышу звон посуды. Видно, мать в негодовании отставила чашку. — Если даже этот мажор на нее действительно запал, то у него есть родители, которые быстро объяснят, что такое общение неприемлемо!

— Не бери на себя роль судьи и не решай за них, Ив! — негодует моя пышечка. — Не ломай хребет собственной дочери. Она умная девочка, и что с нее взять? Чем она может привлечь подобного парня? Вокруг него полно на все готовых девиц разных сортов. Зачем ему размениваться, как ты выразилась, по мелочам, и столько заморачиваться?!

— Ну хоть ты-то дурой не будь, верящей в чудеса! — Слышу скрежет стула и шаги. — Ты слишком мягка, Эри. Всегда была размазней!

Надоедает стоять у двери и прислушиваться. Вхожу в нашу крохотную, обшарпанную кухоньку и смело встречаюсь взглядом с матерью.

— Опять твой мажор названивал? — холодный вопрос Ивет, заправленный тяжелым взглядом застает врасплох.

— Да. — ровно отвечаю, не отводя глаз. — Мам, мы просто общаемся. Не я ему звоню. Не я ищу общения. Я все это время любила его молча, не надеясь ни на что. Но… он сам подошел ко мне. Вся инициатива от него, и нет у меня ни умения, ни желания склеить богатенького наследничка!

— Глупая. — вздыхает мать, — совсем еще ребенок. В том то и дело, что ты перед ним букашка, которую такие, как он давят, не задумываясь. Завтра ему могут указать на подходящую девушку из “Их круга” и выбор за него сделают. И скажи мне, родная, кого он выберет? Долг перед семьей, или глупое чувство к простушке?

В глазах щиплет, но я загоняю слезы обратно, встречаясь с сочувствующим взглядом Эри.

— Ивет! Хватит! — пытается призвать к порядку ее наша соседка.

Мать показательно закатывает глаза и качает головой, негодуя и давая понять, как она ко всему этому относится.

— Ты его совсем не знаешь! Тайгер несгибаем. И навязать ему выбор никто не сможет. — спокойно отвечаю.

За последнее время я успела узнать его, и уже вижу определенные черты характера. Ривз имеет свой кодекс правил. Он жесток и даже по отрывку его общения с отцом, я уже успела сделать вывод, что он каждого заставляет с собой считаться.

Ивет показательно игнорирует мои слова, показывает характер и отворачивается.

Но и я не отступаю.

Прохожу к шкафу и завариваю себе чай.

— Как ты, Эри? — меняю я надоевшую тему.

— Нормально… Работа — дом — работа. Все, как всегда. Ты уже уезжаешь? — тепло улыбаясь, спрашивает моя пышечка.

— Да. Скоро отчаливаю. — пожимаю плечами и делаю глоток из огромной пузатой чашки с новогодней символикой.

Облокачиваюсь о кухонный шкаф и смотрю на двух женщин, что сидят за столом. В нашей маленькой ветхой кухоньке, где все всегда чисто и по местам, царит напряженность. Провожу пальцами по столешнице, поправляю и без того ровно стоящие баночки с приправами.

Встречаюсь взглядом с черными обеспокоенными глазами Эри. Сколько раз за это лето я убегала к ней, когда обстановка в доме накалялась… Оставаться наедине с матерью становилось невозможным, и моя старшая подруга, пыталась донести до меня все то, о чем предупреждала мать, в более мягкой форме.

В далеком детстве, пока мама была на сменах, Эйрин занималась мной. Фактически вырастила. Была слушателем моих детских печалей и обид. Полная, дородная темнокожая женщина с добрым сердцем и не растраченной материнской любовью. Не красивая, но очень приятная и обоятельная.

Таких людей в трущобах мало. Здесь каждый сам за себя. Но моя Эйрин другая. Она часть нашей маленькой семьи. Всегда смягчает наши напряженные отношения с мамой. Характером я в Ивет. Упертость у меня материнская.

Я уже выросла и мокрой тряпкой из меня дурь не выбить, а заставить не общаться с парнем, которого люблю и подавно…

Даже, если это ошибка, но она моя. И я не могу ее не совершить. Я не могу вырвать из себя свое чувство…

Повлиять на мое отношение к Тайгеру никто не в силах. Даже я сама. Моя одержимость и любовь к этому строгому красавцу с каждым днем лишь крепнет.

За короткое время общения в нем я нашла интересного собеседника и старшего товарища, который просекает все мои чувства и сомнения на раз.

Он кажется скалой, к чьим берегам меня прибило. Ривз категоричен, иногда резок в своих суждениях, бескомпромиссен и… удивительно мягок со мной.

Иногда мне кажется, что он относится ко мне, как к своей младшей сестре…

Он не вписывается ни в одни понятные рамки.