Ничего не обещай - Карен Хокинс

— Она самая. Она теперь дома и в разводе.

Том разложил складной стул и сел, вытянув перед собой длинные ноги.

— Мне всегда нравилась Лила.

Ник в изумлении уставился на него:

— Она вам нравилась?

Том кивнул:

— Я ею всегда восхищался. Она одна вырастила двоих детей. Только она знает, чего ей стоило сытно кормить их и хорошо одевать, но я ни разу не видел, чтобы она кого-нибудь попросила о помощи.

— Она любит Рокси и Марка, в этом сомневаться не приходится.

— Она любит их, но у нее и гордости хватает. Мне нравится это в женщинах. — Том хохотнул. — Не смотри на меня так. Ты знаешь, что мне нравятся отважные женщины.

— Отважные — да, но не стервы же.

— Поверь мне, Лила Тремейн, может, и колючая, но это от гордости. Внутри она искренняя и щедрая женщина.

Ник задумался.

— Рокси никогда не говорила об отце.

— Она его не знала. Он умер, когда она еще была совсем крошечной. Хотя Лила говорит о нем только хорошее.

— Я не знал, что вы так близки с Лилой.

— Я? Едва ли. Она всегда была со мной вежливой, но не больше. Я узнал об этом у Терезы из «Укладки и завивки».

— Эта парикмахерская — рассадник сплетен.

— Сынок, ты не понял главного насчет того, каково это — быть единственным полицейским в городе. Все жители — твои помощники. Хорошо повсюду иметь глаза и уши. — Том слегка подергал удочку, потом начал медленно сматывать леску. — В противном случае ты можешь упустить что-то по-настоящему важное.

Том нахмурился.

— Это твой телефон звонит?

— Да, черт возьми.

Ник подошел к своему ящику со снастями и достал телефон.

— Слушаю? — Голос в трубке звучал взволнованно. Ник выслушал и сказал: — Понятно. — Он закрыл телефон, сунул его в карман и принялся сматывать удочку.

— Тревожный сигнал?

— Да. Я сделал переадресовку вызовов. Всякий раз, когда кто-то звонит по 911, звонок переводят на тот телефон, который я указываю. — Отложив удочку, он принялся собирать вещи.

— Нужно ехать, да? — Том не выглядел удивленным. — Мопс миссис Клинтон?

— Нет. Миссис Фримонт кажется, что у нее на чердаке кто-то ходит.

Том ухмыльнулся:

— Лучше ты, чем я. — Он полез в сумку-холодильник и достал подернутую инеем банку с пивом. — Жаль, ты не можешь остаться. Похоже, теперь мне придется выпить это все самому.

— Нет в вас жалости.

— А я еще собирался предложить тебе руку помощи — присмотреть за Лилой Тремейн. И за ее дочерью тоже, если хочешь.

— Не думаю, что Лила или Рокси позволят вам за ними присматривать.

— О, я не буду им об этом сообщать. — Том с наслаждением хлебнул пива, блаженно прищурившись. — Я, знаешь ли, не дурак.

Ник засмеялся и закинул удочку на плечо.

— Конечно. Присмотрите за Лилой и Рокси, если найдете время. Беды не будет.

— Времени у меня сколько угодно, — сказал Том. — Завтра заеду и потолкуем. А пока поезжай и делай свое, — он помахал банкой с пивом, — дело.

Следующее утро настало для Рокси слишком рано. После разгульной ночи у них с Танди мутилось в глазах и яркий свет резал глаза. От резких звуков болела голова. Голос матери казался пронзительнее и резче, чем обычно, и Рокси отчаянно хотелось улизнуть из дома под любым предлогом.

Она поехала в город и остановила машину перед офисом шерифа, заметив, что его машины на стоянке нет. Чтобы скрыть разочарование, она бодро сказала себе:

— Вот и славно. Я в любом случае не в настроении с ним разговаривать.

И честно говоря, она была не в том настроении, чтобы общаться с кем бы то ни было. С Танди было весело и забавно, но ночное караоке в «Биггер-Джиггер» Рокси вспоминала с содроганием. Она и сама не знала, как до такого дошла, но где-то между третьей и пятой «Маргаритами» Танди сумела уговорить ее выйти на сцену, где она на потеху публике и с позором для себя исполнила «Сделай это для меня еще разок».

Вздохнув, Рокси медленно выбралась из машины и вошла в здание. Благодаря деятельному участию Сьюзен ей удалось получить отчет и уехать, так и не столкнувшись с Ником.

К несчастью, отчет ее разочаровал. Согласно отчету, Дойл умер в результате травм, полученных при столкновении с автомобилем. И все же Клара и ее команда раз пять перечитали документ. Благодаря ему Рокси удалось в течение нескольких дней подряд выманивать стариков покататься по городу под предлогом изучения обстоятельств дела.

Неделя прошла в хлопотах. Рокси ежедневно навешала стариков и помогала по дому. Ей почти удалось заставить себя не думать о Нике — почти. Стоило ей присесть, или устать, или захандрить, как мысли с упорством тугой пружины возвращались туда, где им было уютно, — к воспоминаниям о жарких поцелуях…

Рокси стиснула зубы и импульсивно свернула на парковку перед «Микки и Моди». «Персиковый кобблер, вот что мне сейчас нужно».

Если она не может забыть Ника, загружая себя делами, то добрая порция сладкого поднимет ей настроение. Персиковый кобблер был божественно прекрасен: он таял во рту, благоухал корицей и гвоздикой. Наслаждаясь этим чудом, невозможно было думать ни о чем другом.

За последнюю неделю Рокси стала завсегдатаем «Микки и Моди».

И сейчас она вошла в кафе, остановилась у маленького столика возле вешалки. На столе стоял большой портрет Моди в рамке, и еще несколько фотографий поменьше по обеим сторонам от него, и еще пожелтевшая от старости книга для почетных гостей.

— Микки не позволяет его убрать.

Рокси оглянулась и увидела Сьюзен.

— Сколько времени прошло с тех пор, как Моди умерла?

— Лет двадцать. Может, двадцать один. — Сьюзен обвела взглядом зал: — Ба, да тут почти аншлаг…

— Я собиралась взять кофе латте и персиковый кобблер. Хочешь, присоединяйся.

— С удовольствием. Возле стойки есть места. — Сьюзен пошла к свободному месту за стойкой. — Я как раз выходила из офиса, когда увидела твою машину. Была сегодня у Клары и компании?

— Ага. — Рокси уселась на табурет рядом со Сьюзен и взяла меню. — Они так горячо взялись за расследование убийства Дойла…

— Смерти Дойла.

Рокси закатила глаза:

— Ты такая же, как Ник.

Сьюзен засмеялась.

— И как продвигается ваше расследование?

— Нормально, если учесть, что мы не видели ни одного свидетельства, за исключением отчета о вскрытии.

— В защиту Ника могу сказать, что он не имеет права разглашать закрытую информацию по делу.