Сталкер от бога. Дороже жизни - Дмитрий Луценко

— Зачем понадобилось приманивать людей?

— Слабые до ЧАЭС не доходят. Поэтому для руководства всяко лучше, чтобы те, кто пробрался, не лазали там, где не надо. Ведь рядом, под «Двойкой», находится лаборатория. «Наверху» решили сделать из четвёртого энергоблока ловушку с приманкой. Чтобы сталкеры тяготели к одному этому месту, в их среду для усиления нужного эффекта закинули легенду про «Исполнитель желания». Кроме того, с тех пор, как я потерял доверие, начальство привлекло другого учёного по моей тематике, и он усовершенствовал Монолит. При воздействии определённого электромагнитного излучения на мозг человека, в нём возникает акустическое поле, способное воспринимать и озвучивать «внутри» посылаемые извне команды. Таким образом, оператор установки Монолит может оказывать влияние на его мыслительные процессы, в том числе, вводя в сознание тезисы о гибели и необходимых действиях, или наоборот, бездействии, потому что, дескать, всё бесполезно, а он неимоверно устал, обессилел. Впрочем, большинство добравшихся до станции успевают перехватить ещё на пути к Монолиту, ведь число подходов ограниченное. Из пленников после обработки в худшем случае получается материал для опытов, а в лучшем — новые, отлично подготовленные и фанатично преданные бойцы. Вот почему подразделения охраны, в честь разработанного мной комплекса и назвали. Тем же, кто несмотря ни на что умудряется добраться до Исполнителя, в награду достаётся мучительная смерть. Там ведь даже снаружи, через железобетонные стены двенадцатиметровой толщины, на 300 миллирентген светит, внутри же саркофага радиационный фон и вовсе до 3000 рентген. Сразу уйти самостоятельно из-за влияния Исполнителя никто не может, а вскоре, уже из-за полученной дозы, ходячих не остаётся. Конец неприглядный — сильные боли, рвёт беспрестанно, кожа лоскутами сходит.

— Алексей, я в курсе про уровни радиации в «Четвёрке» и рядом с ней, поскольку бывал там. В соответствии с шутливой сталкерской иерархией, вы должны ко мне не иначе как «Ваше сиятельство» обращаться.

— Это почему, Сергеич?

— Вот ты, Коля, поскольку уже не первый месяц внутри 30-километровой Зоны отчуждения, имеешь право на приставку «Фон».

— Фон Жердев? Забавно звучит.

— Алексею доводилось бывать ближе 10-километровой границы — значит он уже «Ваша светлость». Ну, а я, так как забирался в саркофаг…

— Всё, понял логику. Поскольку сияешь от полученной дозы, то «Ваше Сиятельство».

— Алексей, название «О-сознание», где-нибудь встречал?

— Нет, впервые слышу.

— Ох, что же делать с тобой, биолог? По всему выходит, что замазался ты с головы до ног.

— Вы не подумайте, что я одного с ними поля ягода. Когда дошло до людей, я отказался продолжать работу. У них уже не находилось приемлемых объяснений, для чего им понадобились подобные опыты. Тем более я же не младенец, сразу понял, что это пленные над которыми вдоволь поиздевались. Я не знал истинных целей моих нанимателей, но в какой-то момент с ужасом понял, что меня водили за нос с опытами на мутантах, и мои разработки предназначены не для блага человечества.

— И что затем? Тебе, приставив пистолет к голове, сделали предложение, от которого невозможно отказаться?

— Не совсем так. Мне сказали, что я свободен и могу убираться. У меня изъяли отпугивающий монстров персональный излучатель, их тут амулетами называют, и вывели за ворота комбината. Естественно без оружия, у меня и так его тут никогда не было. Метрах в ста от нас у болота кружила стая слепых псов, а когда я посмотрел вдоль асфальтовой дороги, то увидел у дерева кровососа. Он стоял, не скрываясь, облокотился на ствол, как человек, и смотрел на нас. Тогда я сказал, что не хочу уходить сейчас. Мне дали пинка и приказали валить отсюда побыстрее. За мои слова, что я не собираюсь быть ужином для кровососа, охранники врезали мне по зубам и волоком потащили к дороге. В общем, в результате мне пришлось умолять их на коленях, чтобы меня пустили обратно. После этого я работал уже не за деньги, а просто так, чтобы не убили. Персональный защитный излучатель мне так и не вернули. Я тут раб уже восемь лет.

— Таких слёзных историй в Зоне — ведро за гривну. И всё же, Алексей, мой внутренний голос говорит, что тебе можно верить. Так что как только мы у здешних вертухаев этими вашими амулетами разживёмся, ты получишь свой билет на волю.

— К сожалению, это невозможно. Сейчас в ходу последнее поколение этих устройств, размером чуть больше монеты. Они вживляются под кожу неподалёку от сердца и ежеминутно сверяются с ним — работает ли оно? Если сердцебиения нет, то программа управляющая работой амулета затирает самую важную часть кода и превращает устройство в бесполезную безделушку. С учётом того, что кроме меня в живых никого нет, то и позаимствовать рабочий экземпляр уже не у кого.

— А запасные образцы?

— Их нет тут, они же не здесь производятся. Поставка осуществляется под каждого конкретного человека. Раньше их делали в Припяти, а теперь и подавно не знаю где.

— Значит, придётся по старинке пробираться, шинкуя по сторонам топором. Шучу. Обходились как-то раньше и сейчас перебьёмся. Да, Коля?

— Так точно. Хотя вещичка конечно удобная и при случае не помешает такой обзавестись. Как вживляется эта штука?

— Делается обычный надрез на коже и через него вводится амулет. Просто и удобно, мы так на акулах датчики устанавливали.

— Понятно. Осталась пара вопросов, прежде чем выберемся на воздух: где в этой лаборатории хранится информация и каким нестандартным инвентарём или оборудованием можем тут разжиться?

— Все данные находились на серверах, но они уничтожены. Тот охранник, в которого я стрелял, нажал кнопку на стене, активирующую систему их уничтожения. По её сигналу сработали термические заряды, расположенные рядом с дисками. Посмотрите в той нише, где он стоял, убедитесь. Касаемо чего-то нетривиального, могу только несколько вакцин от Х-вируса посоветовать забрать, больше тут интересного или стоящего, что можно унести, нет.

— Комбинезон замкнутого цикла тут найдётся?

— И не один.

— Хорошо. Одень такой, а мы пока подготовим это логово к очищению огнём.

Группа Иванцова встретила их с явным облегчением. Очевидно, что если бы напарники не вернулись вовсе, это ни у кого не вызвало бы удивления.

— И как там в аду?

— Горит. В прямом смысле слова. От пятого яруса и до самого низа. Но имейте в виду, что хотя лаборатория уничтожена, верхние ярусы по-прежнему заражены.

— Вы нам здорово помогли, лично от меня и бойцов большое вам человеческое спасибо. Вас сопроводить назад?

— Да не беспокойтесь, тут рукой подать до поста, не заблудимся.