Лис Улисс. 5. Лис Улисс и долгая зима - Фред Адра

Антуанетта внимательно осмотрела комнату. Затем взяла в лапы злополучную чашку кофе.

– Не вижу ничего необычного. Злоумышленник не оставил следов. Пили только из одной чашки. Такое впечатление, что, кроме мэтра, здесь никого не было. – Она задумчиво перевела взгляд на Улисса. – Значит, говорите, способен исчезать в одном месте и появляться в другом?

– Так это выглядело.

Антуанетта вздохнула.

– Мы опросили кучу народу. Даже когда кто-то видел этого вашего Капитана, то непременно мельком, издалека, при плохом освещении, и вообще они не уверены. Меня это поражает! Он так странно выглядит, так необычно передвигается и при этом совершенно неуловим! Ну вот как?!

Улисс задумчиво посмотрел в окно. В горах уже наступила темнота, но территория турбазы щедро освещалась фонарями, и вернувшиеся с лыжни или из пеших походов туристы продолжали развлекаться.

– Три горошины в короне. Прошлое грядет, – изрек Проспер.

Улисс вздрогнул и перевел взгляд на сыщика. Тот увлеченно чесал подбородок.

Каким-то образом отравленное сознание Проспера вытащило из хранилища его мозга слова, которые, хоть и были ошибочны, вызвали у Улисса воспоминание. Четкое, ясное, очевидное.

– Я знаю, кто еще видел Капитана. И у кого наверняка есть информация.

Все уставились на Улисса в ожидании объяснений.

– Торговцы в Разломе говорили о Посланце Грядущих Сил, предвестнике прихода Ледяной царицы, который появился из Разлома пару месяцев назад.

– Примерно тогда же, когда вы встретили Капитана в Градбурге, – глухо заметила Антуанетта.

– Вот именно! Знаете, как они его описали? Во-первых, зверь, какого они никогда не видели…

– Не лис и не шакал… – прошептала Берта.

– Во-вторых, в одеянии, какого не бывает…

– Старинная морская форма! – воскликнул Евгений. – Торговцы – чертожники, они никогда не видели моряков и пиратов даже на рисунках!

– В-третьих, у него адская походка…

– Это он! – закричали все разом.

– Вот как мы поступим, – сказал Улисс. – Я отправлюсь поговорить с торговцами…

– Уже вечер, – заметила Берта. – В Разломе никого нет.

– Конечно нет. Я поеду не в Разлом, а в Ледовые чертоги. Не спорьте! Я понимаю, что это не самая популярная деревня в мире, но у нас нет времени! Я попрошу у директора внедорожник и возьму надежного проводника из местных. Вот тот уборщик, который первым рассказал о Капитане…

– Стиг, – напомнила Антуанетта.

– Да, попрошу Стига. Он и дорогу знает, и Капитана видел – то, что нужно.

– Мы с тобой! – воскликнули Берта, Евгений и Константин.

– Нет, вам лучше остаться здесь и помочь Антуанетте в расследовании. Слухи о том, как опасны Ледовые чертоги, меня не пугают, как и любые другие слухи. Не нужно за меня беспокоиться, я скоро вернусь. Ребята, да что с вами, это всего лишь деревня!

Антуанетта покачала головой:

– Нет, так не пойдет. Может, это всего лишь деревня, но это очень недоброжелательная деревня, к тому же дикие горы и вообще скоро ночь.

– Не отговаривайте меня, я все равно поеду.

– Я вас не отговариваю. Думаю, вы знаете, что поездка опасна, и делаете вид, будто это не так, чтобы нас защитить. Я еду с вами.

– А как же Проспер и расследование отравления?

Антуанетта замялась.

– Ладно, предлагаю компромисс, – сказал Улисс. – Со мной поедут Константин и Евгений. А вы с Бертой останетесь и проведете расследование.

– Эй! – возмутилась Берта, которая терпеть не могла, когда Улисс ее где-то оставлял, а с собой брал Константина и Евгения.

– Даже не начинай, – сказал Улисс, и это прозвучало так непривычно строго, что девушка осеклась и больше не стала спорить.

* * *

ГОРЫ ДОРОГА К ЛЕДОВЫМ ЧЕРТОГАМ

1 ФЕВРАЛЯ, 18:52

Внедорожник, с готовностью предоставленный директором турбазы команде Улисса, медленно двигался по горной дороге. Ехать быстрее при такой видимости было никак нельзя.

Вел машину Улисс. Он сосредоточенно вглядывался в тьму, испытывая тревогу за каждый предстоящий метр пути. Справа от лиса расположился проводник, уборщик Стиг. Чертожник хранил спокойствие, его не пугали ни тьма, ни снег, ни тем более зловещая деревня. Чего нельзя было сказать о пассажирах на заднем сиденье. Константина и Евгения пугало абсолютно все. В этой атмосфере тихой паники они и друг друга начали побаиваться.

Евгений справлялся со страхом при помощи хитрой системы, разработанной им самим. Понимая, что в трудных и опасных ситуациях он часто готов проявить малодушие, пингвин начал представлять его, в смысле малодушие, как живое существо. Постоянного облика оно не имело, зато теперь Евгений мог убеждать не сам себя, что помогало слабо, а оппонента. Малодушие перечисляло опасности, стращало и пугало, а Евгений, очищенный от всего этого негатива при помощи обычного расщепления личности, возражал, приводил убойные аргументы и в итоге блестяще отправлял малодушие в нокаут. Страхи от этого полностью не исчезали, но теперь они были как бы не его страхами… Малодушие между тем оказалось таким чудесным собеседником, что появлялось и тогда, когда для него не было никаких причин. Просто поболтать.

Евгений и не подозревал, что его друг Константин тоже ведет похожие разговоры с персонифицированным малодушием. Кот даже дал малодушию имя: Евгений. Только результат всегда оказывался иным: малодушие Евгений выигрывало любой спор. Константин уже и не рад был, что выдумал оппонента, да поздно. Вот и сейчас «Евгений» гнусно ухмылялся и говорил: «Подумать только, Улисс взял тебя с собой, потому что Ледовые чертоги опасны! Прикрывается тобой, как живым щитом! Разве это не он должен защищать тебя от опасности? Ведь это он старший, и вообще. Вот представь себе, что телохранитель уговаривает принцессу проводить его домой, а то как бы с ним, телохранителем, чего не приключилось! Ничего себе картинка, а, ваше высочество?»

Константин вздохнул. Увы, если поддаться малодушию, великих дел не совершишь. Он, правда, совершать их не стремится абсолютно, да поздно теперь. Совершит, как миленький, и добром это, конечно, не кончится. Потому что свершение великих дел обязательно, как по закону, сопровождается кучей жертв со стороны вершителя этих самых дел. Как говорится, нельзя приготовить яичницу, не разбив яиц. А также стакана, пары тарелок, горшочка с солью и лба.

– Вам надо было попросить Олафа стать проводником, – внезапно нарушил молчание Стиг. – Я, конечно, дорогу знаю, как собственную шерсть, но мое присутствие вам скорее во вред, чем на пользу.

– Поглядим… – уклончиво ответил Улисс. – Мне известно, что у вас проблемы с соплеменниками.

– Не у меня с ними, а у них со мной!