Сахарный череп - Марина Комарова

– Откуда эта рана? – поинтересовался он, касаясь пальцами пореза на груди.

Тиош поморщился:

– Пришлось немного раскрыть свою душу, чтобы пустить дар Яяухкуи. Откуда ж мне было знать, что для этого еще надо «немного вскрыть грудную клетку»?

Последние слова были явной цитатой.

Тем не менее, порез практически затянулся. И даже сейчас Ичтли чувствовал, как от него исходит сила.

Тиош тем временем уселся на земле, наплевав на шкуры ползучих гадов, и оглянулся.

– Роза меня убьет, – мрачно заметил он. – Теперь я ей должен дом.

– Возможно, не один, – заявил противный знакомый голос.

Вспыхнул красный свет, и рядом появился Чочу.

Максимон только хмыкнул:

– Теперь она не откажется от моего.

Тиош чуть прищурился, но благоразумно промолчал.

– Разберемся, – наконец-то изрек Харукан, звучно хлопнув в ладони. – Пора убираться отсюда. Разговор будет долгий. Да и местные сюда начнут скоро сходиться.

Ичтли мысленно чуть не застонал. Светопреставление и правда было впечатляющее. Спасало только то, что жители Оутля знают: когда боги развлекаются – лучше не соваться.

– А что делать будем с этим? – поинтересовался Шбаланке, подвинув ногой змеиную шкуру.

Тиош поморщился:

– Тут можно сшить…

И тут же резко смолк, а потом глянул на Чочу.

– Хочешь вместо дома всучить Розе сотни дохлых змей? – уточнил тот.

– Скорпионов же она взяла, – проворчал Тиош.

– Кстати, о скорпионах, – мрачно произнес Максимон. – У нас не так много времени. Уходим.

Он взмахнул рукой, земля пошла трещинами, в которые провалились шкуры змей, скрываясь от чужих глаз. Потом посмотрел на Ичтли.

Тот кивнул и поднял руки ладонями вверх. Сверху донесся радостный бой в барабаны, а потом хлынула вода, смывая всю заразу. Небесные ичтланы вновь опрокинули горшки.

Я сидела в плетеном кресле-качалке и бездумно смотрела в окно.

Случилось. Роза ди Муэртос все же продала своего подопечного.

Я поморщилась, захватила горсть орехов из стоящей на подоконнике миски. Мама Замба позаботилась обо мне, принеся потрясающую выпечку с ягодами, орехи, шоколад… В общем, гору сладостей, которые должны помочь зарядить организм энергией.

Я покатала орешки между пальцами.

Разрази гром этого Собирателя Крови! Из-за него я не могу появиться дома уже сутки! Чочу там, должно быть, сходит с ума от беспокойства. Ну и немного от голода. Потому что конец света – концом света, а пожрать – святое.

Нганг и Таонга запретили мне вообще покидать дом. В принципе.

И хоть мне отчаянно хотелось к себе, умом я прекрасно понимала: колдуны правы. Заявиться туда в любой момент могут не только потусторонние твари, но и… тоже твари, но вполне обычные. Вряд ли Фернандес примет с радостью, что его швырнули в стенку. Столь преданные псы обычно будут стараться перегрызть глотку попавшейся в их руки жертве, нежели искать врага. Враг может быть опасен, а тот, кто слабее, не даст толкового отпора.

Я была слабее. За мной не стоял закон. И не стоял мэр. Зато имелись пропавшая Росита, пропавший, мать его, Тиош и взорвавшийся скорпион. Даже захочешь сказать, что тебя оболгали – выйдет весьма криво. Ладно, первое и последнее, но вот Тиош… Сеньорита, у вас пропал подопечный? Надо же… А вы заявили? В смысле, было некогда?

И все. В Оутле не смотрели сквозь пальцы на тех, кто оставлял подопечных без присмотра.

Я сделала глубокий вдох и стиснула зубы. Попала, так попала. Отправила в рот орехи и захрустела ими. Чочмо со всеми вами! Теперь нет цели следовать правилам и условностям. Дура, правда. Надо было сразу послушаться Максимона. Вероятно, этот мерзавец что-то знал. Но теперь уже поздно…

Откинувшись на спинку кресла, я прикрыла глаза.

Ничего.

Теперь у меня есть вугу.

Я щелкнула пальцами, понимая, что слабо представляю, что делать дальше. Все это время практически проспала. Организм дал понять, что он хочет восстанавливаться и ему глубоко плевать, что там вокруг: ритуалы, кровавые жертвоприношения или дом мамы Замбы и ее деток.

Дом, кстати, был презанятнейшим. И меня сюда пустили без всяких колебаний. Дали доступ к самому сердцу жилища вугу. Это одновременно подкупало и располагало.

А еще дом был… уютным. Даже несмотря на то, что мне тут многое казалось непонятным. Эти книги на языке вугу, эти статуэтки неизвестных духов, эти выдолбленные тыквы, в которые клали подношения духам.

– Скучаешь? – поинтересовалась мама Замба, протискиваясь в дверь с подносом, на котором было полно еды.

Я еле слышно застонала.

– Ваша стряпня божественна, но если я буду так есть, то просто, выйдя на улицу, не смогу идти и покачусь.

– Отлично. Ты задавишь Собирателя Крови своим весом и избавишь от массы проблем.

Я рассмеялась:

– А в этом что-то есть, вы правы.

На подносе был великолепный ужин: мясо с овощами, завернутое в кукурузные лепешки, салат, грибы с сырной крошкой и что-то еще, что сразу так и не определишь.

– Бедный Собиратель Крови, – подвела я итог.

Мама Замба только пожала плечами:

– Знаешь, в ночь ритуала всякое может быть. Но скажу тебе одно: мои мальчики знают, что делают. И уж если у них не выйдет вызвать твоего Тиоша, то значит, его нет в Оутле.

Я сжала губу в упрямую линию. Не хочу об этом думать. Тиош есть! Есть и все тут! Просто скрылся с наших глаз… на время.

Думать о том, что за такой призыв ему придется выполнить какое-то поручение вугу, не хотелось. Но именно это и было ценой за проведение ритуала. Правда… был еще один вариант… Кровь девственницы и ночь с колдуном вугу.

Только была загвоздка. Ночь-то можно, чего уж там. Все братья как на подбор. Со средним я еще не познакомилась, он должен был вот-вот приехать из Чичен-Ацы, где разбирался с местными духами по вызову мэра. Но девственница… Ее надо было срочно разыскать.

Когда я это озвучила, Таонга хохотал как ненормальный и все же любезно пояснил, что нельзя, чтобы кровь была от одной девственницы, а ночь с колдуном с другой… не девственницей.

Признав свое поражение, я только развела руками. Придется отдуваться за все Тиошу.

– Ну-ну, – мама Замба ободряюще похлопала меня по руке. – Не печалься. Все будет хорошо. Это не первая беда, свалившаяся на Чилам. Мы еще покажем зубы, нас просто так не проглотить.

Как ни странно, это подняло настроение.