Снег и Сера - Валентин Ломтев

Ламия вынула нож из ноги жертвы и в мгновение ока нырнула за спину Повелительницы, оказавшись нос к носу с её сестрой. Схватив Ашаю за волосы, демон потянула их вниз. Маг серы и пламени вытянула шею, но всё равно каждое покачивание вызывало ощущение, что сейчас мучительница сорвёт с неё скальп.

— Прекрати нас раскачивать, — завизжала Ашая.

Но Асатесса не слышала. Она вскрикивала сорвавшимся голосом и иногда скулила от боли, продолжая метаться, причиняя сестре ещё большие страдания.

— Прекрати, сука!!! — что есть мочи закричала маг.

Вскрики и скулёж стали стихать, сменившись стонами и всхлипами. Боль от качания потихоньку утихала, по мере того, как верёвка на которой болтались жертвы, переставала скрипеть. Демонесса издевательски улыбнулась и, когда подвешенные окончательно остановились, дёрнула Ашаю за волосы вызвав этим стон. А затем, отвесив магу хлёсткую пощёчину, Ламия схватила её за щёку, теперь останавливая качание таким способом. От боли слёзы брызнули из глаз Ашаи. Не сводя с неё своих мерзких глаз демонесса заговорила со своими жертвами.

— Я прекращ-щ-щу, как только вы попрос-с-сите меня о с-с-смерти, — прошипела она.

Вместо ответа Ашая плюнула в змеиное лицо. Демонесса, сверкнув глазами, нанесла по животу мага косой удар. Та закричала, начав извиваться, чем снова стала раскачивать обеих. Вытерев плевок, Ламия продолжила.

— Я ведь так могу вс-с-сю ночь, — сказала она и ухватилась за кожу, разошедшуюся на ране живота Ашаи.

Каждое качание вызывало боль, которая застилала взгляд красной пеленой. Маг понимала, что только полная покорность облегчит её страдания, хотя бы слегка, а потому напряглась всем телом, терпя боль, пряча ненависть, заставляя себя не шевелиться.

Ламия усмехнулась и рванула кожу вниз, от чего та отошла от неповреждённых мышц. Ашая закричала от боли, что раскалённой волной расходилась от места разрыва и снова затрепыхалась.

— Пытай лучше меня! — крикнула оглушённая Асатесса, пытаясь заглушить сестру.

— Какие мы благородные, — возникла в лёгком змеином пируэте перед ней Ламия. — А ес-с-сли так.

Нож вонзился чуть выше нижней пары рёбер, ближе к пупку, и упёрся острым концом в ребро. Асатесса начала кричать снова срывая голос и пытаться вырваться. От качания нож ходил в ране, расширяя её и царапая ребро. Вызывая боль и сопровождая ещё более резким криком.

Ламия вынула из раны нож и схватила Асатессу за ногу там, куда в прошлый раз вонзала клинок. Боль застилала разум Повелительницы, но сквозь неё жертва слышала тихий и вкрадчивый голосок, настырно повторяющий, что если она перестанет кричать и пытаться освободиться, то ей станет гораздо легче. Как только крик утих, а качание прекратилось, Ламия снова спросила.

— Ты хочеш-ш-шь умереть?

— Иди в жерло демон, — снова ответила Асатесса. Она прикусила себе язык от боли, поэтому у неё во рту было более чем достаточно крови, чтобы плюнуть в Ламию. Но демонесса ждала этого и резким движением, практически незримым, ушла в сторону от плевка, чтобы вернуться и ещё сильнее сжать в своих пальцах раненную ногу Повелительницы. Жертва застонала, но уже не стала кричать и пытаться вырваться.

— Первый урок ус-с-своен, — расплывалась в довольной улыбке Ламия. — Хотя у нас-с-с ещ-щ-щё много, очень много работы. Урок второй, с-с-с…

Демонесса остановилась напротив Ашаи.

— С-с-скажи дитя, ты хотела бы быть матерью? — прошипела она.

— Всегда мечтала, — с сарказмом ответила маг.

Нож в руках Ламии раскалился, и Ашая почувствовала, как в живот ей вогнали горячий до бела металл. Она закричала, дёрнувшись, но тут же остановила себя. Как только крик прекратился демонесса провела рукой по лицу жертвы.

— Как ш-ш-шаль, — прошипела она. — Теперь у тебя никогда не будет детей.

В следующий момент Ламия оказалась напротив Асатессы.

— Ну, а ты? — спросила она. — Ты, наверное, гордиш-ш-шься, что видиш-ш-шь людей на с-с-сквоз-с-с-сь? С-с-сейчас мы это ис-с-справим.

С этими словами демонесса нанесла удар лезвием клинка по лицу Повелительницы. Металл рассёк её щеку, глаз и бровь. Асатесса закричала, начала мотать головой от чего верёвка под потолком заскрипела и жертвы вновь пришли в движение.

— Урок первый выучила плохо, — проговорила Ламия схватив Повелительницу за волосы и подтянув к себе. — Но ничего, когда с-с-сакончим второй, поф-ф-фторим первый.

В руках демонессы блеснул металл. Её жертва не видела, как занесла руку мучительница — она зажмурилась от боли в правом глазу. Но в следующий момент, Асатесса услышала рокот огня и почувствовала, как Ламия отпустила её. Жертвы снова начали раскачиваться, ощущая, как комната стремительно наполняется нестерпимым жаром.

* * *

Поначалу Олетта шла по следам, оставленным на досках, как будто кто-то нес мешок, истекавший кровью и чиркал им по полу: справа, слева, справа, слева. Иногда след становился непрерывным, и кровь рисовала на полу волнистый узор. На пути воительницы встречались истерзанные тела, в большинстве случаев это были стражники замка, но порой она видела и прислугу, и придворных чинис, видимо неосторожно вышедших из своих комнат.

Перейдя из гостевого крыла замка в центральное крыло, на лестнице, расположенной по над стенами огромного лестничного колодца, уходящего под самую крышу в помещения, которые занимала высшая знать, а также Асатесса и, рядом с ней, по распоряжению Повелительницы, Ашая, Олетта услышала крик. Она бежала наверх так быстро, как только могла, уже не обращая внимание на кровь на стенах и периодически перепрыгивая через тела. На одном из пролётов, Олетта услышала очередной крик очень близко и рванула в первую попавшуюся дверь, за которой оказался коридор. Она чуть не наскочила на спасающуюся бегством служанку. Повторившийся крик остановил воительницу: его источник находился дальше, чем она слышала ранее. Олетта осмотрелась: она свернула не там, здесь не было крови и тел, только убегавшая в страхе прислуга и знать. Воительница схватила за полу ночной рубахи одного из чинис и с угрозой, чтобы тот не мямлил и отвечал быстрее, задала вопрос.

— Где демон?

Человек указал пальцем вверх.

— На этаж выше, — проскулил он. — Направо по коридору, в покоях Повелительницы.

Олетта отпустила его и побежала обратно к лестнице.

— Это чудовище всесильно! — крикнул ей вдогонку чинис.

Она не ответила ничего.

Искать дверь, ведущую к Асатессе, долго не пришлось. Кроме периодически доносящихся пронзительных криков, на комнату с чудовищем указывали тела павших: перед ней отступающая гвардия дала последний бой. Везде валялись отрубленные конечности, под босыми ногами Олетты хлюпнули и завоняли кишки, принадлежавшие одному из гвардейцев, теперь лежащему к стене, когда его внутренности устилали весь пол. Свет масляной лампы выхватил капитана гвардии — Мафула. Его нижняя челюсть была оторвана, горло перерезано, а кольчуга на теле проткнута в нескольких местах.