Джудит - Джейн Фэйзер

— Он запретил мне водить с вами знакомство, — проговорила она, виновато улыбаясь. — Но поскольку не объяснил почему, я решила не подчиняться. — Последнее было произнесено с бравадой.

Грейсмер улыбнулся:

— Это все старые раны… Знаете, леди Керрингтон, старые обиды долго не забываются. Хотя, должен вам заметить, в теперешней ситуации многое позволяет надеяться, что прошлое наконец будет похоронено.

— Сэр, вы говорите загадками. — Она вертела в руках пряжку своей сумочки, пытаясь скрыть, как заинтересовали ее слова Грейсмера.

Он пожал плечами.

— Здесь замешаны любовь и ревность. Что-то среднее между романтической литературой и готической мелодрамой. — Грейсмер улыбнулся печальной задумчивой улыбкой, и так, что Джудит сочла бы ее вполне искренней, не знай она, что собой представляет этот человек. — Моя жена… моя покойная жена… была помолвлена с Керрингтоном. Ваш муж до сих пор не может мне простить, что я отнял ее у него.

— Марту?.. — прошептала Джудит.

Она ожидала чего угодно, только не этого.

— Именно так. Маркус вам рассказывал о ней? — Граф попытался скрыть свое удивление.

— Это было, однажды. Но вашего имени он не произносил.

— Ну что ж, это неудивительно. Думаю, главную роль тут играет гордость. Его гордость была сильно уязвлена. Такой человек, как Керрингтон, может вынести все, но раненую гордость.

Джудит была склонна думать, что он прав, хотя все ее существо протестовало против того, чтобы хоть в чем-то соглашаться с Бернаром Мелвиллом. Тем более когда он говорит о ее муже таким снисходительным тоном.

— Вы мне кое-что прояснили, сэр, — мягко произнесла она. — Но я по-прежнему не вижу причины, почему бы нам не быть друзьями.

Она заставила себя коснуться его руки — этакий конспиративный жест, — и он положил свою руку на ее.

— Я очень надеялся, что вы именно так и скажете.

У Джудит мороз пошел по коже, но она нашла силы одарить его сияющей улыбкой.

— Я вынуждена попрощаться с вами, леди Мортон, — сказала она, вернувшись в гостиную. — Нельзя, чтобы кони ждали больше чем полчаса. Себастьян, ты проводишь меня?

Себастьян был увлечен разговором с Харриет и леди Баррет. Он неохотно оторвался от беседы, по, уловив во взгляде Джудит намек, немедленно поднялся.

— Конечно. Ты ведь собираешься ехать на этих чудовищах в парк, и к тому же в первый раз. Нет уж, в такой момент лучше мне быть рядом. На всякий случай.

— Совершенно правильно. А то вдруг понесут? — улыбнулась Джудит. — Ты опасаешься этого, не так ли? Но, я думаю, сноровки в этом деле у меня не меньше, чем у тебя.

— Конечно, меньше, — неожиданно вмешалась Харриет и тут же покраснела.

Тут уж Джудит окончательно развеселилась:

— Не путайте физическую силу со сноровкой, Харриет. У моего брата силы в руках больше, чем у меня, но при управлении лошадьми это далеко не все решает.

— Разумеется, нет, леди Керрингтон, — вставила Агнес. — Точно так же и в картах. Если дьявол пристроился за плечом, тут уж ничего не поможет, никакое умение и сноровки. Помните, как вы интересно тогда высказались?

»Как же, помню, еще как помню! На Пикеринг-стрит. Разве такое забудешь?»

Джудит беззаботно пожала плечами:

— Существовало раньше такое выражение. Мы его часто слышали в детстве. Правда, Себастьян?

— Правда. — Он повернулся попрощаться с Харриет и леди Баррет.

Грейсмер взял руку Джудит:

— До встречи, дорогая.

— Я буду ждать ее с нетерпением, — произнесла Джудит и многозначительно улыбнулась, ну прямо как ребенок, решившийся в первый раз пойти против воли родителей.

Губы Грейсмера недобро скривились: «Ну что за легковерная дурочка! Ничего, скоро на Беркли-сквер заварится каша».

Джудит вышла на прохладный, бодрящий утренний воздух и облегченно вздохнула.

— Что случилось, Джудит? — без обиняков спросил Себастьян.

— Обожди минутку. — Она залезла в сумочку, нащупала монету в шесть пенсов и направилась к канаве, в которой до сих пор возился мальчик. Он испуганно следил за ее приближением. Из носа у него текло, и по всему было видно, что не первый день. Защищаясь от удара, мальчик поднял руку.

— Не бойся, — ласково проговорила Джудит, — я не сделаю тебе ничего дурного. На вот. — И протянула монету.

Он смотрел, как монета поблескивала на ладони у Джудит, затем протянул Маленькую ручку, больше похожую на клешню, схватил монету и пустился бежать.

— Бедняжка! — произнес Себастьян, когда она возвратилась к экипажу. — Только вряд ли ему удастся далеко убежать с этой монетой. Всегда найдется кто-нибудь сильнее, кто ее отберет.

— Придет день, и за украденный кусок хлеба этот несчастный попадет в Ньюгейт. — с грустью сказала Джудит. — Наполеона мы победить смогли, а вот накормить таких детей оказалось задачей посложнее. Я уже не говорю о том, чтобы изменить карательную систему, когда умирающего от голода ребенка, если он украдет что-нибудь из еды, сажают в тюрьму. В конце концов даже Наполеон внес в уголовный кодекс серьезные изменения.

Себастьян предпочел не комментировать сказанное сестрой, Он привык к ее внезапным

приступам мировой скорби. Вместо этого он спросил:

— Ну что там у тебя с Грейсмером?

— Да все запутывается в чертов клубок, — Она взяла у конюха вожжи, и гнедые рванули с места.

Джудит дождалась, пока они не свернули в Гайд-парк, а затем рассказала брату все, что узнала от Грейсмера. Себастьян выслушал ее в напряженном молчании.

— Значит, Керрингтон тебе говорил об этой расстроенной помолвке?

— Да. Перед тем, как нам обвенчаться. Но он не сказал, кем был этот охотник за приданым, а я и не спрашивала. Боже мой, зачем мне это сейчас нужно?! Своих забот хватает.

— Надо же, какое дьявольское совпадение! — пробормотал Себастьян. — Видишь, как получается: этот мерзавец Грейсмер загубил честь не только нашего отца.

— Самым большим удовольствием для меня было бы всадить ему между ребер нож! — в сердцах воскликнула Джудит и на секунду ослабила контроль за лошадьми. Те мигом почувствовали это и рванули вперед.

Себастьян скептически следил, как она сдерживала их.

— Лошадей ты сдержала, учись сдерживать и себя, — произнес он. — Думаю, мы обойдемся без вульгарного убийства. Грейсмер заслуживает гораздо худшей кары.

Джудит грустно улыбнулась и пояснила:

— Стратегия у меня будет такая: я вовлекаю его в заговор против Маркуса — ну, вроде мы вместе будем его обманывать. Грейсмер, конечно, думает, что я взбалмошная дура, не желающая терпеть диктат мужа. Уверена, на это он клюнет. Еще бы! Наставить рога тому, у кого уже однажды увел невесту. Разве столь «благородному» джентльмену от такого можно отказываться?