История Крестовых походов - Дмитрий Харитонович

Итак, Пятый крестовый поход потерпел крах. Срочно требовалось найти виноватого. Большинству было ясно, что главной причиной неудачи стало упрямство Пелагия. Но Папа Гонорий III никак не мог с этим согласиться. Дело в том, что легат представлял особу понтифика. Выходило, что и на Гонории оказывалась косвенная вина. И папа в письме от 19 ноября 1221 г. обвинил во всем императора Фридриха II, который не принял участия в походе и тем самым сорвал его. Подобное обвинение не было лишено оснований. Еще при избрании римским королем в 1215 г. Фридрих II дал обязательство принять крест. Но он не торопился выполнять свое обещание. Правда, в 1221 г. он отправил подкрепления в Египет, но сам туда не отправился. Однако распри между папами и императором имели более глубокие основания.

Во-первых, еще по меньшей мере с XI в. шел спор о том, кто — папа или император — является главой христианского мира.

Во-вторых, существовал старый спор о Сицилии. Как упоминалось выше, еще с середины XI в. выходцы из Нормандии стали захватывать византийские, местные лангобардские и арабские владения в Южной Италии. В 1130 г. нормандские княжества объединились в Королевство обеих Сицилий («вторая» Сицилия — это юг Апеннинского полуострова с центром в Неаполе). По мере захвата этих территорий южноиталийские нормандцы, дабы придать законность своим завоеваниям, объявляли себя вассалами папы. Потому папы заявляли, что указанное королевство принадлежит так называемому Патримонию (то есть вотчине, наследственному владению) Святого Петра, как именовалось Папское государство. Считалось, что землями этими владеет Святой Петр, а папы лишь управляют ими, как его преемники на римском престоле. Отец Фридриха II, император Генрих VI был женат на наследнице королевства, и Фридрих являлся королем Сицилийским по праву наследования. Это не устраивало римских первосвященников. Дело в том, что в состав указанной империи входило Итальянское королевство, государями которого были императоры. Включало оно далеко не всю Италию, а только Северную и часть Средней, да и там власть императоров была достаточно призрачной. Но если один и тот же государь будет владеть (в реальности) и Южной Италией, и Северной (хотя бы в идеале) тоже, то идеал сможет стать реальностью. Тогда папские владения окажутся в клещах императорских владений! Потому папы беспрерывно требовали от Фридриха, в обмен на поддержку его императорских притязаний, отказа от Сицилии и передачи ее Папе или хотя бы другому монарху, пусть собственному наследнику. Фридрих многократно обещал это, но соблюдать обещания не собирался.

В-третьих, Фридрих был весьма своеобразной личностью, в том числе в религиозном плане (что в определенной степени тоже связано с Сицилией). И это его отношение к религии сильно раздражало Церковь.

Он был просто влюблен в свой остров. Побывав в Палестине, он скажет: «Господь не видел Сицилии, иначе Он не воплотился бы здесь». Сицилия в течение столетий являлась перекрестком культур: латинской (и нарождающейся итальянской), греческой (в том числе византийской), арабской, французской (нормандцы). Фридрих, будучи также и германским королем, владел всеми языками своего государства, включая арабский. Великий Данте полагал, что в основу формирующегося литературного итальянского языка ляжет сицилийский диалект, ибо на этом диалекте написаны стихи Федериго Сицилийского, как именовал автор «Божественной Комедии» Фридриха. (В реальности основой итальянского языка стал тосканский диалект, язык самого Данте, и как раз благодаря ему.) Устройством Сицилия напоминала более византийское или арабские государства, нежели западноевропейские феодальные королевства. Иные позднейшие историки сравнивают Фридриха II с государями эпохи Возрождения или даже абсолютизма. В своем наследственном королевстве он установил государственный строй, резко отличавшийся от современных ему в Западной Европе. На Сицилии существовали единое королевское правосудие, развитая налоговая и финансовая система, централизованная администрация, полицейские структуры, постоянная армия и т. п. Вся власть практически была сосредоточена в руках монарха. В Королевстве обеих Сицилий — совершенно невероятный для феодального Средневековья факт — было запрещено ношение оружия лицам, не состоящим на королевской службе.

В качестве одного из аргументов в пользу «ренессансности» Фридриха эти историки выдвигают его религиозную политику. Действительно, Фридриха можно было назвать, хотя и со значительными оговорками, веротерпимым. Христиане, как католики, так и православные, мусульмане, иудеи мирно уживались в его владениях. Он обожал устраивать межконфессиональные диспуты, симпатизировал арабской культуре, заимствовал многое в арабских обычаях (например, если это только не клевета, он держал в своей столице Палермо настоящий гарем). Фридрих вел переписку с арабскими учеными, привечал вольнодумцев и еретиков, искавших у него спасения от преследований пап. Ему даже, вряд ли основательно (но это характерно для папской пропаганды), приписывался трактат «О трех обманщиках». В нем якобы утверждалось, что Бог один, а конфессиональные различия придумали три обманщика, выдававшие себя за истинных пророков: Моисей, Иисус и Мухаммад. Впрочем, многие исследователи вообще сомневаются в существовании данного трактата. О Фридрихе даже говорили (правду или нет — ученые спорят доныне), что в конце жизни он основал собственную религию с самим собой в роли то ли живого Бога, то ли его первосвященника.

Впрочем, любовь к сарацинам не мешала ему преследовать сицилийских арабов (они вроде бы действительно устраивали заговор против него), а веротерпимость — сжигать на кострах еретиков, если этого требовали условия примирения с папством. Современник, хронист Роджер Вендоверский, писал: «Насколько большую любовь и доверие он питал к неверным и так хорошо знал их, что уважал сей народ и его свершения больше, чем другие. Он сделал магометан камергерами и самыми доверенными слугами, а евнухам поручил охранять своих женщин, поэтому Папа и все другие христиане, узнавшие об этом, были весьма озабочены и подозревали в нем намерение перейти в магометанскую веру. Но люди убедились, что он ни во что не верит и сам не знает, какую бы веру он хотел уничтожить, а какую выбрать и придерживаться ее».

Фридрих II Гогенштауфен

Словом, поводов для нелюбви пап к императору хватало и без крестовых походов. Впрочем, император не отказывался от похода на Восток. Будучи привержен Сицилии, заботясь о власти над остальной Италией, не обращая особого внимания на Германию, он никогда не забывал о своем императорском сане. Фридрих II считал себя, подобно своим предшественникам, главой латинского (а может быть, не только латинского) христианского мира. И обладание Святым Городом усилило бы его позиции. Потому Фридрих заявил, что в июне 1225 г. он отправится в поход. Этому предшествовало состоявшееся в том же году бракосочетание императора с юной Изабеллой (чаще ее называли Иолантой) Бриеннской, дочерью и наследницей Иерусалимского короля Иоанна Бриеннского. После этого он заставил тестя передать королевский титул ему. Правда, в 1225 г. Фридрих так и не отправился в поход. Но он торжественно поклялся это сделать в 1227 г. Действительно, летом этого года крестоносное войско стало собираться в Бриндизи. Однако там вспыхнула эпидемия, унесшая тысячи ратников Христовых. Император все же попытался в начале сентября посадить на корабли около 40 тыс. человек и сам отправился в путь. Но болезнь не пощадила и его, так что он вернулся с полдороги.